Икан Гультрэ - Тайны родства

— Это несомненно так, не буду спорить, но он не учел, что я не только человек, во мне есть некоторое количество крови саа-тши. Осознав это, он… скажем так, пошел на попятную. И заодно постарался забыть о своей неудаче.

— А теперь?

— А теперь он задался целью продемонстрировать мне, что я все равно подчинюсь ему, если он того захочет.

— И? — поторопил меня эльф.

— И пришлось показать ему, что все не так просто, — ответила я.

— Мерзавец, — пробормотал парень.

— Осторожно, — напомнила я ему, — следите за лицом, юноша. За вами сейчас очень внимательно наблюдают.

Действительно, сам Повелитель и вместе с ним еще один явно высокопоставленный эльф удостоили княжича самого пристального внимания.

— Кто это? — спросила я.

— Дядя моего отца. И его советник.

О, да, этот насоветует — сразу видно, что взгляд ледяной, жесткий. Властный и наверняка не слишком приятный в общении тип.

— Если я когда-нибудь стану повелителем, выставлю его из дворца, — пробормотал парень, словно откликаясь на мои невысказанные мысли.

— А еще что? — хмыкнула я.

— А еще попробую как-то изменить отношение к людям. Как они не понимают, что такое неравноправие унизительно в первую очередь для нас! — горячился княжич. — Если мы превосходим людей только в количестве презрения, изливаемого на окружающий мир, то чего мы стоим?!

— Тш-ш, — остановила я парня, — не думаю, что стоит кричать об этом так громко. И даже если вам удастся прийти к власти, все равно новшества надо вводить очень осторожно. Есть традиции, которые складывались тысячелетиями, и бороться с ними — тоже дело не одного поколения.

— Да… Вы, наверно, правы, — задумчиво отозвался юноша.

Да, я была права и знала это. И меньше всего мне хотелось стать причиной усиления революционных настроений у одного отдельно взятого молодого идеалиста. И уж конечно, я не мечтала быть втянутой в интриги эльфийского двора. Поэтому, как только танец закончился, я поспешила найти брата:

— Лейт, как ты думаешь, если мы сейчас уйдем, это не нарушит никаких традиций и никого не оскорбит?

— Нет, — усмехнулся брат, — мы пробыли здесь достаточно долго. Что, дорогая, внимание венценосных особ слишком обременительно?

— О, не то слово! — подтвердила я. — Хотелось бы оказаться подальше и от этих особ, и от их внимания.

Вот только уйти нам не дали.

— Вы позволите?

Советник. Ну кто бы сомневался?! Неприятности всегда идут косяком. Я вздохнула едва слышно и, конечно, позволила увлечь себя в круг танцующих.

— Вот только не спрашивайте, о чем мы беседовали с наследником, — нервно хихикнула я.

Эльф приподнял правую бровь в нарочитом изумлении:

— С чего вы взяли, ваша светлость, что я буду задавать вам такие вопросы?

Неслыханная для эльфа вежливость — в своей стране обратиться ко мне согласно человеческому этикету. Однако сам советник представляться не спешил: то ли не считал нужным, то ли полагал, что его имя и титул должны быть мне известны. Отчасти он был прав.

Я неопределенно качнула головой:

— Мне это показалось логичным. Когда я танцевала с княжичем, вы поглядывали в нашу сторону с явным интересом.

— Вы не допускаете мысли, что мой интерес был направлен на вас, как на женщину?

— Уж извините, — недоверчиво улыбнулась я в ответ на такое предположение, — даже близко не допускаю.

— Что ж, — на губах советника тоже обозначилась улыбка, на миг оживив его бесстрастное лицо, — отчасти вы правы. Мой интерес привлекла не женщина… а целительница, к которой столь явно благоволит богиня.

— Вот как? Получается, князю все-таки доложили… В таком случае я удивлена, что он не упомянул эту историю во время нашей… м-м-м… беседы.

— Кто вам сказал, что ему доложили? Не ему — мне. У нас не принято беспокоить князя… всякими мелочами.

Я с трудом удержалась от эмоциональной реакции на такое высказывание. Что это? Мне намекают на то, что князь не имеет реальной власти в Лиотании? Что вот сейчас передо мной серый кардинал эльфийского материка, который вот так запросто раскрывает передо мной расстановку сил в государстве? Все-таки полностью скрыть эмоции мне не удалось, и советник довольно улыбнулся, наблюдая за сменой выражений на моей физиономии, а потом наклонился к самому уху и шепнул:

— Вы все правильно поняли. Пусть князь развлекается… как умеет. А дело делать будут те, кто на это способен.

— А его тайное посещение Ниревии несколько лет назад — тоже из разряда развлечений?

— Несомненно. Князь у нас выдумщик и мечтатель, он склонен… строить грандиозные планы. Только кто же позволит им осуществиться?

— Следовательно, вы бы тогда это пресекли, если бы мне самой не удалось?

— И снова — да. Правда, ваши интересы в этом случае не учитывались. Возможно, одной талантливой студентке магической школы грозил несчастный случай со смертельным исходом.

— А теперь, — понимающе ухмыльнулась я, — герцогиню эс Демирад так запросто под кустом не прикопаешь. И что вы намерены делать?

— А ничего, — ухмыльнулся в ответ эльф, — меня пока все устраивает. Все идет, как должно идти. И если не форсировать события…

— Вы намекаете на наследника? — подняла бровь я.

— Не намекаю. Открытым текстом говорю: у юноши множество идей, часть которых вполне вписывается в мои планы, но его горячность мне совсем не на руку. Расшатывать устои тоже надо… с толком. Не стоит нарушать естественный ход событий. Тем более, что за дело взялись боги. Все, что от вас требовалось, вы уже совершили, ваша светлость. Рекомендую вам спокойно закончить практику и покинуть Лиотанию, не смущая умы… и в особенности ум одного порывистого юноши.

— Это полностью согласуется с моими планами, — кивнула я в ответ, — чем скорее я покину ваши земли, тем лучше.

— Я рад, что мы друг друга поняли, — подытожил советник, возвращая мою руку брату.

Говоря с советником, я вовсе не покривила душой. Я по-прежнему чувствовала себя не слишком комфортно в Лиотании, несмотря на то, что теперь у меня и здесь были любящие и любимые родственники. И я радовалась, что до конца практики остается все меньше и меньше времени и не за горами тот день, когда я смогу наконец вернуться домой.

Мне не нравилось не только высокомерное презрение эльфов к людям. Сами люди тоже порой вели себя странно и вызывающе. И если в имении брата я наблюдала отношения, сложившиеся между хозяевами и преданными слугами, которые служат дому из поколения в поколение, то здесь, в столице, атмосфера была совсем иной. Вероятно, сказывались века приниженного положения, но эти существа, считавшие себя несправедливо обиженными, винили остроухих во всех своих невзгодах, независимо от того, что на самом деле было их причиной, и не прилагали никаких усилий, чтобы подняться над обстоятельствами, вырасти. Возможностей для людей здесь было не так уж много, но они были. Надо было всего лишь закрыть рот, призывающий проклятия на эльфийские головы, и открыть глаза. Чтобы увидеть что-то помимо собственной обиды.