Дэвид Эддингс - Владычица магии

— Я УБЬЮ ЕГО! — молча поклялся Гарион.

— НЕ ТАК! — снова предупредил голос. — ТЕБЕ НЕ ДАДУТ ЭТО СДЕЛАТЬ! ТОЛЬКО НЕ КИНЖАЛОМ.

— ТОГДА ЧЕМ?

— ВСПОМНИ, ЧТО СКАЗАЛ БЕЛГАРАТ: ВОЛЯ И СЛОВО.

— НО Я НЕ ЗНАЮ, КАК ЭТО ДЕЛАЕТСЯ. НЕ СМОГУ.

— СМОЖЕШЬ. Я ПОМОГУ ТЕБЕ. СМОТРИ!

И перед глазами Гариона появилось ясное, отчётливое, словно живое, изображение бога Торака, корчившегося в пламени Ока Олдура. Он видел, как растаяли точёные черты лица, а пальцы руки загорелись. Потом видение затуманилось, исказилось, и из дымки выплыло мрачное лицо человека, чья жизнь была связана с жизнью Гариона незримыми нитями ненависти. Юноша почувствовал страшную неодолимую силу в душе при виде призрака — пожираемого огнём Чемдара.

— СЕЙЧАС! — приказал голос. — СДЕЛАЙ ЭТО!

Но Гариону не терпелось ответить ударом на удар — только так он мог утихомирить свой гнев. Юноша ринулся на самодовольно ухмыляющегося гролима так быстро, что ни один легионер не успел остановить его. Размахнувшись, Гарион отвесил гролиму увесистую пощёчину, и, когда ладонь его коснулась покрытой шрамами щеки Чемдара, юноша почувствовал, что вся накопившаяся невероятная сила сосредоточилась в серебристой метке.

— Гори! — приказал он, сосредоточив всю свою волю на исполнении желания.

Чемдар, застигнутый врасплох, отпрянул. Лицо на мгновение исказилось яростью, но глаза тут же широко раскрылись: ужасная правда открылась ему.

Несколько мгновений гролим в ужасе смотрел на Гариона, но потом громко закричал от боли.

— Нет!! — раздался хриплый вопль, и тут же щека Чемдара задымилась и начала тлеть в том месте, где метка на ладони Гариона коснулась её.

Потом загорелась чёрная мантия, словно гролима бросили на раскалённую плиту. Завизжав, он схватился за лицо, но тут яркое пламя охватило пальцы.

Гролим снова завизжал и, извиваясь, бросился ничком на влажную землю.

— СТОЯТЬ! — громко прозвучал в мозгу Гариона голос тёти Пол.

Лицо Чемдара пылало, вой эхом отдавался в лесной чаще. Легионеры в страхе отпрянули от горящего человека, и Гариону внезапно стало плохо. Он попытался отвернуться.

— НЕЛЬЗЯ! НЕ СМЕЙ! СОСРЕДОТОЧЬ НА НЁМ СВОЮ ВОЛЮ! — вновь приказал голос тёти Пол.

Гарион неподвижно стоял над погибающим гролимом. Листья, усеявшие землю, дымились и тлели вокруг Чемдара, который бился в безнадёжной агонии, пытаясь затушить пожирающее его пламя. Огненные языки вырывались уже из груди, а крики становились всё слабее.

Невероятным усилием Чемдару удалось подняться, он с мольбой протянул горящие руки к Гариону — лица больше не было; жирный чёрный дым стлался по земле.

— Господи, — пророкотал он, — смилуйся! Сердце Гариона разрывалось от жалости. Годы тайной близости между ними напомнили о себе. Он не мог так жестоко убить гролима.

— НЕТ! — велел голос тёти Пол. — ЧЕМДАР УБЬЁТ ТЕБЯ, ЕСЛИ ОСВОБОДИШЬ ЕГО!

— НЕ МОГУ СДЕЛАТЬ ЭТО, — мысленно взмолился Гарион. — Я СЕЙЧАС ЖЕ ВСЁ ПРЕКРАЩУ.

И, как минутой раньше, начал собирать в кулак волю, чувствуя, что в сердце вливается мощная волна жалости и сочувствия. Он потянулся к гролиму, сосредоточив мысли на исцелении.

— ГАРИОН! — зазвенел в мозгу голос тёти Пол. — ЧЕМДАР — ТОТ, КТО УБИЛ ТВОИХ РОДИТЕЛЕЙ! В юноше всё заледенело.

— ЧЕМДАР УБИЛ ТВОИХ ОТЦА И МАТЬ! СЖЁГ ИХ ЗАЖИВО — КАК ГОРИТ СЕЙЧАС САМ.

ОТОМСТИ ЗА ИХ СМЕРТЬ, ГАРИОН! НЕ ДАВАЙ ОГНЮ ПОГАСНУТЬ!

Душу Гариона охватили ярость и бешенство, дремавшие с тех пор, как Волк рассказал о гибели его родителей. Рука, которую юноша собрался было протянуть Чемдару, замерла в воздухе. В безудержном гневе Гарион поднял её ладонью вверх.

Огонь, который несколько мгновений назад он почти потушил, казался теперь жалкими, безвредными искрами, и, ощутив странный зуд в том месте, где белело серебристое пятно, он увидел, как из метки вырвалось пламя. Боли не было, не чувствовалось даже тепла, только в небо поднялись яркие синеватые языки, с каждой секундой всё больше слепившие глаза.

Даже корчась от смертельной боли, Чемдар в ужасе отшатнулся от синей смерти и с отчаянным хриплым воплем попытался закрыть почерневшую маску, оставшуюся от лица, спотыкаясь, отступил на несколько шагов и тут же, словно рухнувшая крыша горящего дома, свалился на землю.

— ВСЁ КОНЧЕНО! — пропел торжествующий голос тёти Пол в душе Гариона — ОНИ ОТОМЩЕНЫ!

Голос звенел всё громче, в радостном счастливом упоении:

— БЕЛГАРИОН! МОЙ БЕЛГАРИОН!

Посеревший от ужаса Кэдор на подгибающихся ногах попытался отпрянуть от всё ещё тлеющей тёмной массы, бывшей совсем недавно могущественным Чемдаром, жрецом гролимов.

— Чародейство! — охнул он, хватая губами воздух.

— Совершенно верно, — холодно подтвердила тётя Пол. — Думаю, ты вряд ли готов к подобным играм, Кэдор.

До смерти напуганные легионеры также подались назад, переглядываясь, не в силах вымолвить ни слова.

— По моему мнению, императору вряд ли понравится всё, что произошло, — объявила им тётя Пол. — Когда он узнает, что вы замышляли убить его дочь, то, несомненно, примет это известие близко к сердцу.

— Это не мы, — поспешно заверил один из солдат, — это Кэдор. Мы только выполняли приказ.

— Может, он посчитает это уважительной причиной, — с сомнением покачала головой тётя Пол. — На вашем месте, однако, я бы постаралась доставить ему залог верности, что-нибудь применительное к обстоятельствам.

И со значением взглянула на Кэдора.

Несколько легионеров, прекрасно понявших, что она имеет в виду, обнажили мечи и окружили Великого герцога.

— Что вы делаете? — опешил Кэдор.

— Ты, по всей видимости, потерял сегодня больше, чем трон, Кэдор, — посочувствовала тётя Пол.

— Вы не смеете! — пролепетал герцог.

Но один из солдат приставил к его горлу меч.

— Мы верны императору, лорд Кэдор, — мрачно пояснил он. — Считайте себя арестованным за государственную измену, а если попытаетесь сопротивляться, придётся доставить в Тол Хонет всего-навсего вашу голову. Надеюсь, я понятно выразился?

Офицер почтительно встал на колени перед Се'Недрой.

— Ваше императорское высочество, чем мы можем служить вам?

Принцесса, всё ещё бледная и дрожащая, гордо выпрямилась.

— Доставьте предателя к моему отцу, — воскликнула она звенящим голосом, — и поведайте обо всём, что здесь произошло. Передайте, что арестовали Великого герцога Кэдора по моему приказу!

— Тотчас будет исполнено, ваше высочество, — ответил офицер, поспешно вскакивая.

— Заковать узника! — резко велел он. — Может быть, предоставить вам охрану, ваше высочество?

— Не стоит, капитан. Уберите только с глаз моих предателя!

— Как пожелаете, ваше высочество, — низко поклонился капитан.