Сергей Чехин - Пламенные Сердца. Испытание Веры

На том и порешили.

Гостям постелили на первом этаже, после чего хозяин пожелал им спокойной ночи и поднялся наверх. Лестницу закрывала тяжелая дверь, похожая как две капли воды на входную: те же дубовые брусья, оковка железом и прочный засов. И дело тут, скорее всего, не в таинственном полевом вредителе — усадьба стояла на отшибе, считай в глуши. Кругом лес, а до Придорожья и не доберешься, не пошлешь гонца, коль набегут со всех сторон. Но с такими воротами и дверьми при наличии какого-никакого оружия можно довольно долго держать осаду и успешно обороняться от шаек разбойников или кого пострашнее.

В любом случае, Андрей чувствовал себя в полной безопасности и заснул, едва коснулся головой подушки. Вера же долго вертелась с боку на бок — она давно отвыкла от мягких кроватей и теплых одеял, а уж спать в незнакомых местах не привыкла вовсе. Сон одолел девочку ближе к рассвету, но вдоволь насладиться негой ей не удалось.

Час спустя она открыла глаза и уставилась в потолок, замерев и всецело обратившись в слух. По крыше барабанил малость успокоившийся ливень, ветер все так же гудел в печной трубе, псы лениво позвякивали цепями. Неподалеку всхрапнула лошадь, пару раз ударила копытом, в остальном скот вел себя спокойно.

Но нечто не давало сироте покоя, ее сердечко билось часто, а в груди расползался жар. Вера не слышала ничего подозрительного, однако нутром чуяла присутствие чего-то… странного. Не пугающего, не опасного, но определенно чужеродного, не принадлежащего миру смертных. Оно находилось совсем рядом — не дальше забора — и, скорее всего, бродило по бахче. Но ни собаки, ни скотина не обращали на него внимания.

А может, девочке просто почудилось? Намучилась за последние два дня — вот и не спится, мерещится всякая ерунда. Вера взглянула на аскета — тот лежал на спине, сцепив пальцы на животе, и едва дышал — ну вылитый покойник. Стоит ли будить его ради каких-то домыслов? Он и так натерпелся выше крыши: то с вампиром и ведьмой подрался, то с нежитью, то йинн его чуть не прикончил. Пусть отдыхает, зачем зазря тревожить человека?

Но девочка никак не могла убедить себя, что некое существо в поле — лишь плод ее воображения. Ведь ощущала его так же ясно, как тепло от печи или медовый запах из подклета. Верой овладело беспокойство, при всем желании не давшее бы ей заснуть, остатки дремы будто смыло ледяной водой.

Она встала, на цыпочках добралась до входной двери, рядом с которой на гвоздике висел ее плащ и ремень с игрушечным мечом. Одевшись и вооружившись, сирота накинула капюшон, легкими постукиваниями ребром ладони отперла засов и шмыгнула на крыльцо.

Двор превратился в сплошное месиво из земли и соломы, дождь продолжал разбавлять черную кашу, но девочку тревожило совсем не это. К грязи она сызмальства привыкла, а вот поведение псов не могло не настораживать. Лохмачи, обычно проявляющие хоть какие-то знаки внимания к гостям и хозяевам, выстроились в ряд под забором, навострили уши и утробно рычали.

Вера хотела вернуться и разбудить аскета, но в последний миг передумала и решила все же проверить, кто там бродит в предрассветных сумерках. Вдруг там просто лиса или кабысдох из Придорожья, а она тревогу забьет, себя на смех подымет и наставника опозорит.

Лучше уж все наверняка разведать, а потом действовать. Поспешишь — людей насмешишь.

Девочка прошлепала к забору (собаки на нее даже не взглянули) и вскарабкалась на засов, сделанный из цельного обтесанного ствола. На нем очень удобно стоять: с бахчи видна лишь часть твоей головы, а створки надежно защитят от возможного нападения.

Выглянув из укрытия, Вера увидела вдали размытый черный клубок, перекатывающийся от тыквы к тыкве. Разглядеть его получше мешали ливень и утренний туман, ковром стелющийся по бахче. Существо, кем бы оно ни было, не очень-то хотело приближаться к забору и показываться во всей красе. С расстояния оно больше всего походило на огромного ежа, но ни лап, ни рыльца девочке разглядеть не удалось. Просто дымчатый шар, ползающий по грядкам, не вызывающий ни страха, ни отвращения, как любые другие порождения Тьмы.

Возможно, это просто какое-то безобидное животное. Хищники же не едят тыквы, правильно? Никогда прежде Вера не уходила так далеко от дома, и кто знает, какие существа водятся на чужих полях и в незнакомых лесах? Девочка отважилась приманить чудн ое создание едой — как собаку или кошку. А чем Тьма не шутит, вдруг подойдет? Удастся хоть краем глаза посмотреть на диковинного зверя, будет потом что вспомнить.

Сирота достала из поясного мешочка кусок мокрого сыра и метнула на бахчу. Подачка с громким плюхом шлепнулась в грязь, громадный «еж» замер, но вскоре продолжил копошиться около плодов. Вера могла бы кинуть подальше, если бы не створки — они не давали как следует махнуть рукой. Поэтому она с ловкостью, какой позавидовал бы любой мальчишка, вскарабкалась на ворота и свесила ножки. Взяв кус побольше, завела ладонь аж за плечо и собралась запустить сыр прямо в существо, как вдруг налетел резкий порыв ветра, больно ударил в спину и стряхнул храброго цыпленка с насеста.

Высота ворот была немаленькой — в полтора роста взрослого мужчины, но раскисшая земля смягчила падение. Сирота рухнула плашмя, вмиг измазавшись с ног до головы. Новенькое платье, плащ, сандалии, лицо, волосы — все спереди стало черным, будто покрасили дегтем. Поднявшись и выплюнув грязь изо рта, Вера заметила, что косматый шар подполз к ней поближе. Видимо, сыр его не очень-то впечатлил, зато беззащитный ребенок, полный молодой крови и буйной жизненной силы, приглянулся порождению Тьмы куда больше.

Девочка оцепенела от страха, не в силах ни закричать, ни броситься наутек, хотя с такой тварью в догонялки долго не поиграешь — поймает в считанные секунды. Непроизвольным движением Вера выхватила меч и, как учил аскет, выставила перед собой вместе с правой ногой.

Однако деревяшка ее бы не спасла. Да и лучшая сталь тоже. Даже горящий клинок Пламенных Сердец вряд ли помог бы отбиться от жуткого чудовища. Но сирота не дрогнула, не зажмурилась, лишь привалилась спиной к воротам. Она привыкла всегда драться до конца, и неважно, с кем предстоял бой: с ведьмой, шайкой шпаны или черной безымянной нечистью. Раз смерти не избежать, стоит встретить ее с широко раскрытыми глазами, поднятой головой, расправленными плечами и никогда ни перед кем не вставать на колени. Так часто говорил отец, особенно перед своей гибелью.

Девочка сильнее сжала рукоять, пытаясь унять дрожь в ладони, нахмурилась и стиснула зубы. Страх сменился злобой на тварь и обидой на несправедливую и жестокую судьбу. Так значит так — на все воля Света.