Элейн Каннингем - Война магов

Кеттуре было двадцать пять. Она была молода для такого замечательного дома, но ведь девушка практиковала искусство Воплощения. Эта школа магии высоко ценилась в Халруаа, выделяясь даже в ряду самых необычных магических талантов. На услуги девушки существовал большой спрос, и они всегда соответствующе оплачивались. Башня принадлежала ей в обмен на обучение Дамари Эксчелсора, единственного отпрыска рода богатых шахтеров, добывающих электрум, и торговцев вином. Кеттуре не нравилось владеть своим домом благодаря студенту, но подобное было обычной практикой. Плата за ученичество была непомерно высокой.

Одаренные ученики не испытывали недостатка в учителях, но начинающие маги умеренных талантов вынуждены были дорого платить за собственное обучение. Таланты Дамари были скромными.

К чести молодого волшебника — тот упорно трудился. В отличие от некоторых учеников-мужчин Кеттуры, Дамари не проявлял никакого интереса к ней или к коллегам. Он не приставал к служанкам. Молодой человек был неизменно учтивым, вежливым и почтительным. Кеттура назвала бы его холодным, если бы не увлечение новой ученицей.

Женщина вздохнула. Беспокойство овладело её мыслями. Кива, жрица храма Азута, недавно была отправлена к Кеттуре в рамках обязательного обучения в каждой из магических школ. Кива принадлежала к диким эльфам, редким в этой стране. Золотые глаза ученицы напоминали Кеттуре камышового кота, и женщина подозревала, что эльфийка столь же непредсказуема.

В одном Кеттура была уверена, эльфийка оказывала плохое влияние на Дамари. Его манили существа из легенд и темная магия, а экзотическая Кива, казалось, воспламеняла воображение юноши подобными возможностями. В последнее время он просил наставницу о заклинаниях, которые могли призывать и повелевать существами, как делала это сама Кеттура. Но у Дамари было мало таланта к подобному виду магии. И если быть честной, с остальными видами дела у юноши обстояли не лучше. Очень скоро Кеттуре придется уговорить его поискать нового наставника, чтобы исследовать иные магические школы. Сама эта мысль заставляла её вздохнуть с облегчением.

Отмахнувшись от неприятных раздумий, Кеттура зашагала через внешние ворота. Она резко остановилась, застыв, словно околдованная дыханием ледяного дракона.

Шею защипало, по рукам побежали мурашки. Новая волна холода накрыла девушку, и её разум признал то, о чем пытались сказать предчувствия — нечто темное и зловещие вторглось в её дом!

Кеттура запела, призывая кислотные усики распознавания, сотканные из зеленого тумана — проявление могущественного заклинания поиска. Женщина мрачно последовала за ними в башню, вверх по винтовой лестнице. Внезапная какофония звуков донеслась из комнаты наверху. Туману больше не нужно было вести её за собой.

Волшебница миновала финальные пролеты, направляясь к главной лаборатории. Тяжелая деревянная дверь была заперта. Она вздувалась и содрогалась под натиском какой-то неизвестной силы. Кеттура призвала огненный шар, держа его в одной руке. Другой рукой женщина распахнула дверь, отпрыгивая в сторону, как только створка поддалась.

Дверь врезалась в стену, и извивающийся клубок корчившихся лоз вывалился в коридор. За ним последовало облако дыма, принесшее с собой едкий запах серы.

Хотя Кеттура не могла видеть всю комнату, она все же разобрала отдельные ноты среди звона разлетавшихся вдребезги стеклянных флаконов, треска огня, ударов о стены бесценных книг заклинаний, грохота переворачивающейся мебели. Мужское хрипение, доносившееся из-за двери, говорило о боли и напряжении. Красивое, звонкое сопрано взмывало вверх, выводя пронзительные ноты. Все вокруг звенело от душераздирающего, безумного и ликующего гогота, который рвал уши, словно скрип когтей по сланцу.

- Бесенок, — пробормотала Кеттура. Она оставила свой огненный шар висеть в воздухе, подобно гигантскому светлячку, и начала разрывать лозы, заблокировавшие вход. — Эти идиоты призвали бесенка!

Ей удалось расчистить небольшое отверстие и протиснуться внутрь. Мгновение она стояла, шокированная творящимся вокруг неё хаосом.

Богато одетый молодой человек лихорадочно колотил ногами по тлеющему ковру. Его сапоги дымились, а тонкое лицо, перепачканное сажей, выглядело безумным от ужаса. В одной руке он держал кинжал, безрезультатно атакуя им существо, скачущее вокруг него, словно комар-переросток.

Нападавший был особенно мерзким бесенком. Размером с домашнего кота, он имел огромные, словно у летучей мыши, крылья и отвратительную морду, на которой особенно выделялся перекрученный приплюснутый нос.

Негодник был очень занят. Гобелены и драпировки носили следы его когтей, а их рваные края тлели от прикосновений существа. Кружа около Дамари, бесенок выплевывал небольшие сгустки обжигающего пара, издавая восторженное кудахтанье в ответ на отчаянные крики молодого человека.

Кива возвышалась над лимонным деревом, повторяя заклинание роста. Это была явно не первая попытка сдержать призванное создание. Весь центр комнаты колосился цветущими стеблями трав, образовавшими некое подобие клетки — весьма изобретательно, если бы не приоткрытая дверь клетки. Сдержать бесенка было очень трудно.

Кеттура издала раздраженное шипение.

Дамари поднял глаза, ловя взгляд своей госпожи. На лице его чувство вины сменилось чувством облегчения.

- Хвала Мистре! Кеттура пришла!

Голос юноши отвлек эльфийку от колдовства. Кива метнулась в сторону волшебницы. На её странном медном лице сосредоточенность сменилась раздражением, словно Кеттура была каким-то образом виновна в вызове бесенка.

- Сделай что-нибудь! — огрызнулась Кива.

В этот момент будущее эльфийки в башне было предрешено. Кеттура стиснула зубы и полезла в сумку, висевшую на поясе. Она взяла немного порошка и завернула его в кусочек шелка — разновидность чар, которые носит с собой любой благоразумный призыватель на случай защиты против неправильного призыва — и бросила прямо перед бесенком.

Шелк упал и сверкающий порошок замер в воздухе, образуя полупрозрачную стену. перепончатые крылья бесенка отчаянно забились, когда тот попытался уклониться, но стена поймала его, держа, словно муху в варенье. Существо дергалось, визжало и сыпало проклятиями, но все было бесполезно. В конце концов, он замолчал. Его желтая грудь вздымалась, а глаза смотрели на волшебницу с убийственной яростью.

- Уходи, — тихо сказала Кеттура. Быстро, словно мысль, существо исчезло, унося с собой и магическую тюрьму.

Волшебница обернулась, чтобы изучить источник бедствия. Кива, несмотря на заклинания, использованные в бою с бесенком, выглядела спокойной и величественной, словно королева. Эльфийка была одета в тонкое зеленое платье, украшенное драгоценными камнями. Нежный румянец лишь подчеркивал её экзотические черты, и мешанина запахов, травянистых, диких и каких-то тревожных, смешивалась с ароматами растений, которые превратили комнату в джунгли. Эльфийка была на ширину ладони выше Кеттуры. Все еще утонченная и изящная, она заставляла молодую волшебницу чувствовать себя грубой и обыкновенной. В присутствии Кивы Кеттуре часто приходилось напоминать, что это она, а не эльфийка, была хозяйкой башни.