Алекс Извозчиков - Хуторянин (Лишний 1) (СИ)

— Что?

Женщина сбилась и с шага, и с дыхания и только хватала воздух широко открытым ртом не в силах издать ни звука. Шагнув к ней встряхнул приводя в чувство и повторил вопрос.

— Мне показалось… — Гретта замолчала бледнея на глазах.

— Креститься надо, — грубовато буркнул в ответ и тут же скривился досадуя сам на себя. Привычная земная фраза вырвалась совершенно автоматически добавив к непонятному испугу совершенно лишнюю растерянность. Совсем запутал бабу. Здешняя Богиня к крестам равнодушна, ее благодарят коротким наклоном головы одновременно крепко прижимая к животу ладони. Еще и вместо единого бога с его святой пристяжью целый табун Духовитов всевозможных видов, рангов и назначений. Этакие малопонятные сущности, нечто вроде младших богов-заместителей с узкой специализацией. Местные жрецы и святоши освещение и толкование воли Богини считали только своей прерогативой относясь к этому весьма ревниво. Ладно хоть Духовиты никаких желаний не высказывают и требований не выдвигают скромняги, да и только.

Омерзительная смесь запахов уже мёртвой крови, тронутых разложением, тел и человеческого дерьма накрыла меня и моих самок выдавливая из головы все постороннее. Вонь смерти, свежей, только что взявшей свое смерть.

С первого же взгляда стало ясно, что остатки банды в Речной не пошли, следы вели в сторону города. Уничтожить их на поляне или скрыть не пытались. То ли понимали абсурдность мероприятия, то ли сильно спешили. Только трупы прикопали под дубом, да навалили сверху камней груду. Ни разу, чай, не эльфы, да и у тех бы хрен вышло что попрятать. Слишком уж много тут организмов топталось.

«Не Дедал это… бóльшенькая была бандочка… Четыре трупа и живых много больше осталось, иначе хрен бы Гера вняла милкиным приказам. Не та уже Герочка, ой не та… заматерели собачки. Сам бы не видел, хрен поверил, что за пару месяцев хуторские шавки-попрошайки превратятся в натуральных лохматых убийц. Земные волкодавы нервно курят в сторонке и тихо писаются от страха.

Не смешите мои тапочки, не по воздуху же разбойнички улетели… Еще и пленницу уволокли… Этакая банда драконов, похитителей девственниц. И Дедал, неустрашимый рэкетир-овцевод, в наводчиках. Куда ж без него. Тут этим престарелым ухарем смердит просто. Коровки то, судя по следам, на «Речной» пошли. Попозже, но туда. Местных доморощенных разбойников в Хуторском Крае давно повывели на сто верст окрест. Разве, что соседушки друг другу по малости пакостили. Пришлые бы с голодухи и безделья сдохли уже через месяц. Вот и выходит, что у вполне приличных транзитных любителей невинных дев нарисовались весьма бòрзые, но трусливые местные подельнички. Любители дармовой скотинки. На этой полянке Дедал с недопесками не появлялся, вонь, что от них перла, я хорошо запомнил еще при первой встрече, но коровок с луга угнали явно в сторону «Речного». И коль коровы собачьи следы затоптали, значит Гера задавив трёх, а то и четырёх мужиков смоталась раньше…»

Рыкнул, отгоняя сунувшихся помогать самок и принялся скидывать камни. Могилку разорял без эмоций, ну не испытывалэ никогда уважения к этаким покойникам, вот вопросов к ним хватало. Собака недовольно ворча отошла, но Гретта осталась и пока разбрасывал землю стояла вцепившись в толстую дубовую ветку почти не дыша. Когда поняла, что в могиле тела дочери нет, без сил опустилась в траву.

Падаль не пахла ни выделанной кожей, ни застарелой вонью поддоспешников. Так, легкий привкус плохого неухоженного железа, да ещё от ног ощутимо несло дегтем.

«Охотники столь пахучей гадостью для умягчения и сохранения обуви не пользуются, но и вояки доспех дома не забывают. Оставались купцы, не сами, конечно, пристяж с наемной охраной. Хоть и рановато для них вроде как, но я им ни разу не доктор. Гривень против медяка — недалеко от выпаса найдутся следы каравана, ведущие к дороге, а то и следы стоянки.»

За спиной злобно зарычала Гера, бета-самка рвалась к горлу врага, жаждала реванша. Простодушная сука не подозревала о существовании столь умных понятий как сферы влияния и баланс интересов. Ее обуревали понятные и незатейливые желания — вырвать глотки наглецам посягнувшим на стаю. Ну не понимала бедолага толковищ и пацанских разборок. И, видит Богиня, я с ней совершенно согласен, сам едва не ломанулся вперед по горячему следу.

Гретта шустро обустраивала стоянку. Наломав молодых веток соорудила из них под деревом удобную широкую лежанку, прикрыла ее извлеченной из своего рюкзака накидкой. Закончив, осмотрелась прикидывая место для костровища. Хозяина тревожить не посмела, ее от проявленного на хуторе наглого непослушание до сих пор ощутимо потряхивало.

А Чужак с удовольствием лежал на спине прямо на траве примостив ноги на рюкзачок и ни малейшего желания помочь рабыне не испытывал. Земной студент начала третьего тысячелетия изрядно проникся реалиями здешнего средневековья и хлопоты рабыни воспринимал как должное хоть и не спешил перебираться на готовую лежанку. На твердой но теплой земле удалось хорошо расслабиться потихоньку выгоняя вместе с физическим и нервное напряжение.

Там, на пропахшей смертью поляне, он удержался, не бросился сразу в погоню. Как только нашли место где ждал караван так и встали на дневку. Несмотря на нетерпение жаждущего крови Зверя и явное разочарование недовольных самок.

Дедал оказался гнилым дедком, а у гнилого дедка и секреты воняют. Оставлять такого за спиной Чужак не хотел, себе дороже. Старый-старый, а поляну проверит сразу, как добычу приныкает. А раз проверит, то и разберется кто и в каком направлении ушел. И осмелеет, к ведьме не ходи. Поэтому больше Чужак не спешил.

Гретте помощь и не требовалась, бывшая маркитантка смыслила в походном быту куда больше потомственного горожанина. Алекс только запретил разжигать костер — нюх дело тонкое. Рабыня противиться капризам Хозяина не посмела, но возиться не перестала. Сдвинула уложенный шалашиком хворост и на предназначенном для костровища месте выкопала неглубокую ямку способную скрыть небольшой огонь, нарубила и уложила на дно с десяток полешек в руку толщиной. Вновь соорудила поверх них шалашик из сухой мелочи. Теперь развести огонь даже в кромешной ночной тьме дело считанных минут. Турист какой-то там категории быстренько проглотил раздражение от вроде ненужной сейчас, но совершенно необходимой возни… как-то разом оценил насколько ему везло в лесу по первости. Зашевелилась совесть, потому пока рабыня рубила в запас и стаскивала к приготовленному костровищу все сухие ветки, что удалось найти на поляне и вблизи нее, скинул ноги, подтянул к себе рюкзак и, покопавшись, отыскал медную флягу с крепчайшим самогоном двойной перегонки. Услышав легкий шум за спиной поднял голову.