Анна Завгородняя - Помощница ведьмака. Книга 1 (СИ)

Внутри дома оказалось достаточно уютно и чисто. В воздухе витал слабый запах сушёной мяты и сена. В большой комнате, которая, очевидно, служила хозяевам и кухней, и спальней, стояла печь, длинный стол, и несколько лавок — ничего из ряда вон. Простая и скромная обстановка, если бы не одно но.

Занавески на окнах и скатерть на столе были расшиты диковинными узорами. Я невольно залюбовалась ими и даже сделала шаг к окну, чтобы прикоснуться к творению чьих-то умелых рук, когда услышала тихий стон и застыла на месте.

— Я на полати ее положил, — произнес Збигнев хмуро, — Морозит ее. Никак в себя прийти не может, хотя столько уже времени прошло… — в его голосе прозвучала горечь и злость, но злость явно была направленна не на ту, что лежала на печи под теплыми одеялами.

Я подошла ближе, приподнялась на цыпочки и увидела тонкую руку, что вынырнула из-под одеяла. Девушка, а точнее, молодая женщина. Взгляд огромных чуть раскосых глаз скользнул по мне. Бледное осунувшееся лицо, синяки под глазами… Определенно, она плохо ест и, скорее всего, почти не спит.

— Как тебя зовут? — спросила я тихо и мягко улыбнулась. Женщина показалась мне похожей на маленького испуганного зверька.

— Ее Ветта зовут, — ответил за женщину кузнец. Он стоял за моей спиной и смотрел на несчастную. К горлу подступил ком. Я почувствовала, что от Збышека волнами идет жалость и страх за эту женщину, а еще любовь, такая сильная, что на мои глаза навернулись слезы. Я словно воочию увидела двоих влюбленных. Он и она, взявшись за руки идут по весеннему лугу. Над головой светит солнце, а небо такое чистое, словно слеза младенца. И эти двое так не похожи друг на друга. Он — огромный, широкоплечий, кряжистый, словно медведь, а она тонкая тростинка на ветру. Но они смотрят друг другу в глаза и любовь пылает в их сердцах. Жаркая, сильная, вечная.

— Когда с Веттой произошло несчастье, — заговорил кузнец, — меня не было в городе. Эти четверо молодцев поздним вечером, обходя дозором городскую стену, увидели мою жену, снимавшую белье на дворе, — голос мужчины стал хриплым, каркающим, словно у раненого ворона. Я не выдержала и повернулась к нему, посмотрела в голубые глаза, затянутые мутной пеленой.

«Слезы! — догадалась я, — Он едва сдерживает их!» — Вы сами видите, где мы живем, — продолжил мужчина, — Когда эти уроды решили повеселиться, насилуя мою жену, никто не вышел на ее крики, а меня… — он сделала шаг назад и тяжелым кулем осел на лавку, — А меня не было рядом.

Я судорожно сглотнула и перевела взгляд на Роланда. Он казался мне мрачнее грозовой тучи. Темные брови сошлись на переносице. Руки сложены на груди, а за внешним спокойствием скрывается ярость и злость. И я чувствовала, что разделяю эту злость. В груди стало тесно, сердце забилось с силой, возмущенное несправедливостью.

Кузнец не врал. Я чувствовала это сердцем. Понимала душой. Я видела боль, что томилась в его груди и рвалась наружу. Боль человека и чудовища, которым он стал из-за жены. Теперь я многое понимала и видела и это было страшно.

— Когда я вернулся, я нашел ее в доме. Она сидела, забившись в угол. Одежда была порвана, ноги и вся нижняя часть тела в крови, кожа на бедрах в синяках и ссадинах, лоб рассекает глубокая царапина, а нижняя губа разбита, — говорил дальше Збигнев, — мне с трудом удалось добиться от нее чего-то более-менее вразумительного. Я тогда был сам не свой. Хотел скорее найти этих тварей, сотворивших подобное с моей Веттой, — кузнец замолчал и стиснул зубы, сдерживая слезы.

— Уже после мне удалось узнать, кто именно сделал это с моей женой, — он поднял руку и потер глаза, затем глубоко вздохнул, — Стражников этих мы знали.

Они часто проходили с караулом мимо наших домов, а дядя Конрада даже заказывал у меня ножны для своего меча. мне с трудом удалось сдержать гнев. Я хотел добиться справедливости и отправился с жалобой к Эрвину, но старший стражник только предложил мне откуп за своего племянника и его друзей.

Я услышала, как Роланд громко выругался и посмотрела в его глаза. Они стали совсем темными от злости, жуткими в своем праведном гневе, но в этот миг я почему-то залюбовалась этим мужчиной, понимая, что он тот, кому бы я смогла доверить свою жизнь!

— А когда ты первый раз обратился? — спросил ведьмак и его голос прозвучал на удивление спокойно.

— Да вот в ту самую ночь, когда вернулся от Эрвина из сторожки.

— В его роду уже были берендеи, — произнесла я, — Это видно невооруженным глазом.

Роланд понял мои слова и кивнул. Я же вернулась к Ветте и решительно взяла ее за руку. Женщина вздрогнула, а я лишь улыбнулась в ответ на страх, плещущийся в глубине ее взгляда.

— Я хочу осмотреть ее, — сказала я, обращаясь к Збигневу, — Скажи ей, что меня не стоит бояться, Збышек, — попросила я кузнеца и добавила тихо, — Тебя она послушает!

Кажется, кузнец несколько сомневался в этом, но послушно протянул руки к жене. Когда он заговорил с ней, его голос преобразился, стал нежным, мягким, ласковым.

— Веточка! — произнес мужчина, — Позволь этой госпоже помочь тебе!

Он шагнул к печи, поймал улизнувшую было под одеяло худую ладошку, бережно сжал в своей огромной руке, а затем наклонился и стал целовать тонкие пальчики. Ветта задрожала, и я увидела слезы, скатившиеся из ее больших глаз.

— Збышек, — произнесла она любя, а затем метнула на меня загнанный взгляд.

Я улыбнулась так успокаивающе, как только смогла, пытаясь передать своей улыбкой, своим взглядом, искреннее желание помочь.

— Может поговорим? — произнесла я и приблизилась к девушке. Ее взгляд изменился, и я поспешно покачала головой.

— меня бояться не надо! — Збигнев отошел в сторону с видимой неохотой отпустив руку Ветты, а я заняла ее место, заметив, что на Роланда женщина косится с еще большим страхом, чем на меня.

— Вы могли бы оставить нас с Веттой наедине? — попросила я, оглянувшись на мужчин и заметив недоверие в глазах кузнеца, поспешно уверила его, что все будет хорошо.

— Я не обижу Ветту, — сказала убедительно, а Роланд положил руку на широкое плечо пана Збигнева.

— Пойдем на двор, — сказал ведьмак и мужчины вышли.

Я достала из своей сумки зелья. Поставила их перед собой на столе и вздохнула.

Вот и пригодились.

— Твой муж тебя очень любит, — сказала я, бросив взгляд на молодую женщину, — Я даже тебе завидую. Каждая девушка мечтает о таком мужчине! — а сама отмеряла в отдельную колбочку успокоительных капель и зелье, отнимающее память. Приготовление этого средства было крайне хлопотно и Зофии хорошо платили за зелье. Не думала, что когда-то придется применить его в деле. Обычно люди не хотят что-либо забывать. Сложность состояла только в том, что зелье имело временное действие и через несколько дней, когда его компоненты улетучатся из организма, Ветта снова будет помнить все те ужасы, которые сотворили с ней стражники. Но выход был. Если Збигнев отвезет жену в Круг и попросит о помощи, есть надежда, что ведьмы смогут стереть этот ужасный эпизод из памяти молодой женщины… навсегда. Жаль, что у меня не хватало знание сделать это самой. Сейчас глядя на ее белое лицо и глаза, в которых прятался ужас от пережитого, я понимала, что для душевного спокойствия этой семьи и для самой Ветты будет лучше, если она забудет все и навсегда.