Дмитрий Кузьмин - Лис. Сказания Приграничья (СИ)

Я погладил взволнованного коня по шее, прошептал пару ласковых слов и выпрыгнул из седла. Жеребец недовольно заржал и потрусил по дороге прочь, к своим столпившимся неподалеку товарищам.

Победили? Я несколько раз вдохнул, выдохнул. Посмотрел на окровавленный кинжал в руке. К горлу подступила тошнота. Попытался разжать пальцы, отпустить оружие. Удалось только с третьей попытки — ладонь словно одеревенела.

— Спасибо, братец, если бы не ты, хана нам, — широко улыбаясь, сказал широкоплечий. Несмотря на несколько царапин на скулах, его лицо от улыбки стало еще больше походить на детское. Про таких говорят — теленок. Молодой рыцарь шагнул ко мне и протянул руку. — Я Айрин.

— Лис, — ответил на приветствие и, не сдержавшись, улыбнулся в ответ. Рукопожатие у Айрина было жестким, под стать размерам — кости хрустнули, пока мои пальцы тонули в его лапище.

— На Эдгара не обращай внимания, он после драки всегда смурной ходит. Хотя и без драки тоже не очень любезный. Но товарищ хороший. И телохранитель неплохой, — засмеялся воин, показывая на второго рыцаря. Эдгар, проигнорировав меня, сразу после боя метнулся к девушке и осмотрел раны.

Черт, в горячке боя я и забыл про ту, из-за которой и полез-то в драку! Кивнув Айрину, я присоединился к Эдгару.

— Что с ней, в порядке? — спросил я. Эдгар глянул на меня исподлобья, но, похоже, решил, что сказать можно, процедил сквозь зубы:

— Небольшой ушиб, без последствий. Отлежаться в покое и все будет хорошо.

— Не мешай ему. Эдгар знает, что делает, он у лучших лекарей уроки брал, — услышал я голос Айрина позади. — Пойдем лучше, мне поможешь.

Мы подошли к поваленной кибитке. Айрин, кряхтя, добрался до крыши, чуть приподнял ее. Я просунул пальцы с узкую щель между деревом и землей. Надеюсь, он не уронит ее на меня.

— Взяли! — рыкнул Айрин и потянул сани вверх. Я, закусив губу, последовал его примеру. Плечо ныло, но отпускать кибитку было нельзя — один он ее не удержит, и останемся мы без рук. Повозка, хрустя старым деревом, встала на колеса. Я не удержал равновесие и рухнул на задницу. Черт!

Тяжелая рука легла на плечо, подхватила, подняла с колен. Я скривился, потер шею.

— Извини, — смущенно улыбнулся рыцарь. — Помахал мечом, теперь силу измерить не могу. Так всегда после драки.

Я понимающе кивнул. На моих тренировках по смешанным боевым искусствам практиковались такие упражнения. Последние две недели перед боем приходилось отрабатывать удары на груше не просто руками в перчатках. В кожу зашивались грузики — по пару килограмм в каждую. После того, как перчатки снимались, казалось, что бьешь вполсилы, а на деле удар оказывался в разы мощнее.

Виски сжало. Уши стали влажными. Я дотянулся правой рукой до мочки, посмотрел на пальцы. Красные. Как же так? Теперь обычные воспоминания будут приводить к кровотечению? Так я скоро и вовсе коньки отброшу.

— Эй, парень, ты в норме? — как сквозь туман донесся обеспокоенный голос Айрина. Здоровяк придерживал меня за плечи.

— Да, все хорошо. «Гном» приложил, — сквозь силу ответил я. Айрин расслабился, рассмеялся.

— Вот уж точно ты сказал, гном! Ха, сравнил Ольстерра с гномом, — ржал воин.

— Похоже, с гномами ты не дрался, раз так говоришь, — то ли спросил, то ли просто сказал Эдгар. Худощавый рыцарь устроил девушку в санях, под грудой одеял. Я поежился — дело шло к вечеру, солнце почти скрылось за горизонтом. Мне, в разодранной рубашке и дырявых джинсах, стало заметно холоднее, чем в горячке боя.

— Зато с людьми дерется он неплохо. Смотри, скольких положил? — возразил товарищу Айрин.

— Может, и неплохо, а может, и просто повезло, а? Ни одного трупа, все без сознания. Странно, парень, — подозрительно посмотрел на меня Эдгар.

— Скорее, повезло, — ответил я, не убирая глаз. Рыцарь еле заметно покачал головой, удивленный моей наглостью? Не ожидал, что посмотрю в глаза. Я нахмурился — действительно, кто их знает, какие здесь правила. Нужно быть осторожным, а то нарвусь на очередные неприятности. И так — пять минут как очнулся, а уже ввязался в драку.

— Да брось ты, Эдгар. Парень не из богатых, сам видишь. А нам помог, надеялся, что на трофеи мы ни будем претендовать. Все верно сделал. Продаст, десяток золотых в кармане. Плохо, что ли, — возмутился Айрин. — Только мой тебе совет, парень. Не трать ты времени на это. Понятно, что ты победил, и можешь их теперь продать рабами. Но тебе оно надо? Пока до рынка дойдешь, пока продашь. По три человека никто сейчас не берет. Да и кому они такие нужны? Крестьяне из них никудышные, а воины… Не берут у нас воинов-рабов. Поэтому мой тебе совет — бери их коней, сымай доспехи, а их добей. Лишняя обуза.

Я только и смог, что кивнуть в ответ на этот монолог. Рабы, трофеи, крестьяне. Все завертелось в хоровод эмоций, с которым я не мог справиться. Нужно было время подумать.

— Ладно, парень, не буду тебя учить, — по-своему истолковал мое молчание Айрин. — Пора нам возвращаться на свои дороги. Но ты все же знай, благодарны мы тебе за помощь. Так что если решишь осесть где, или на службу пойти — приезжай к Донгеллам. Обещать ничего не буду, но может, что и получится. И не придется тебе по лесам за медяки бегать.

Воин снял с ленты на нагруднике тряпицу. Как я и думал, ромб оказался гербом. Теперь я смог рассмотреть, что вышито на красном знаке — белка.

Эдгар, уже занявший место рулевого на кибитке, лишь кивнул и хлопнул поводьями. Наскоро запряженные лошади бодро потрусили вперед. Айрин, еще раз пожав мне руку, запрыгнул на отобранного у нападавших коня, поскакал впереди. А я остался стоят на дороге, окруженные кучей лежащих без сознания, раненых мужчин. И даже забыл спросить, кто же они все такие.

Повозка скрылась за поворотом, потерялась в лесной чаще, вновь оставив меня одного в новом мире. Сомнений в том, что я не у себя дома — не осталось. Благо, мозг современного человека, перегруженный фантастическими фильмами и книгами, не воспринял это как нечто выдающееся.

Я отошел чуть в сторону от поля боя, уселся прямо на свежую, не притоптанную траву. Драка хорошо встряхнула меня, растерянность ушла. Путешествие сквозь черноту казалось далеким приключением, словно и не рвался я сквозь вату другого измерения к пламени свечи. А может, так он и было — это был просто сон?

Птицы, взбудораженные боем, постепенно возвращались на насиженные места. Я посмотрел на ветви дерева, в тени которого я примостился. Там, наблюдая за мной глазами-пуговицами, сидел орел. Как на картинках из интернета — только здесь он казался еще больше, еще мощнее. Гордая птица, живущая по своим законам. Я улыбнулся — мне двадцать семь, а чтобы первый раз увидеть дикую птицу, пришлось отправиться в другой мир. Дикость.