Василий Тарасенко - Драконий Катарсис. Изъятый

Торонвиэль даже в росте уменьшилась от услышанного.

— Так вот, он сказал мне, что закроет глаза, если я случайно задену вашу власть. Вплоть до изгнания в тот же самый Аэнто Сахан, где он встретит вас с распростертыми объятиями. Когда-то богов позабавила ваша придумка с гарпиями. Даже Суинаска, ныне безумная, внесла лепту в ту резню, что случилась в Детских Садах Ветеранов.

Я вздрогнула, ощущая ледяной холод в груди, и уже совсем другим взглядом уставилась на магов. Так вот кто виновник чудовищного преступления? Террор продолжал:

— Бедные крыланы не в силах сопротивляться силам башен. Конечно, они подпали под заклятие и сделали то, что сделали. Но я не могу их обвинять. Зато обвинять можно вас.

Находившиеся здесь же, в кабинете, четыре стражницы подались вперед, сжав рукояти мечей побелевшими пальцами. Их взгляды не предвещали магам ничего хорошего. С дрожью в сердце я узнала в одной из воительниц Артуару, капитана дворцовой стражи, зачем-то надевшую сегодня доспехи рядового стража. Конечно, я в те времена еще не родилась, но по рассказам знала, что в страшной резне в Садах погибли два ее племянника и дочурка давнего боевого товарища, павшего в боях с орками. Она тогда не успела забрать детей из Садов, всего на день опоздала, за что корит себя до сих пор.

Очевидно, ее узнали и маги. Они сгрудились плотнее, стараясь оставаться невозмутимыми. Одна из них, черноволосая худощавая магистресса башни Хтона Рунгиэль гордо вскинула голову и сказала:

— Что бы ты ни говорил, проклятый хайверс, силы Огненного Хтона, Ледяного Медоса, Пресветлого Ливица, Темного Хтолима и Забвенной Суинаски однажды доберутся до тебя. Ты ломаешь устои наших эпох, не думая о последствиях.

В это мгновение в комнату вернулась зелененькая нагайна с корзинкой спелых фруктов. Террор выбрал один из плодов сахарного дерева, с аппетитом хрустнул сочной мякотью и даже глаза прикрыл от удовольствия, после чего потрепал Лайсси, так, кажется, звали змеедевушку, по изумрудным волосам и сказал:

— Останься с нами.

Я во все глаза уставилась на служанку Владыки, пытаясь сообразить, что к чему. Зеленая змея пристроилась по левую руку от Террора и замерла, с любопытством разглядывая всех присутствующих. Когда ее взгляд встретился с моим, юная нагайна замерла, приоткрыв рот. Что-то горячее скользнуло по моей коже, прервав дыхание и ослепив на несколько ударов сердца. От нагайны веяло моим Владыкой… Но это не были следы страсти или кровного родства. Она словно являлась частью Террора, третьей рукой или еще чем-то. Причем моркот этого явно не замечал — очень уж равнодушно реагировал на змейку, не осознавая, с какой лаской и нежностью прикасается к девушке. А вот меня проняло до дрожи в коленях, в груди появилась тянущая пустота. Словно я что-то когда-то потеряла, а теперь нашла и очень хочу водворить обратно… Все это было более чем странно. Потому что потерянная частичка принадлежала не мне! Но именно я должна вернуть ее на должное место. Дожевав плод, Террор с усмешкой пожал плечами и ответил надменной Рунгиэль:

— Пять башен Санаана, столпы Ламары… Башня Огня, она же башня Хтона, она же башня Пыток. Как давно ты, магиня, общалась со своим покровителем? Он годами не может достучаться до своей верховной адептки. Ты оглохла в своей спеси, магиня. И решила, что вправе решать судьбы мира вместо своего бога.

Террор вскинул левую руку ладонью вперед. На ней проступила черная вязь странного знака, похожего на язычок пламени. Знак быстро покраснел, словно напитался кровью. Рунгиэль ахнула и отступила на шаг. Сахарок же улыбнулся и дурманящим голосом попросил:

— Подойди, солнце мое…

В бархате его слов слышалось обещание самых ярких наслаждений. Магиня тяжело задышала и томно подалась вперед, приластившись к повелительной ладони. В ту же секунду между рукой Террора и виском Рунгиэль полыхнуло красное пламя. Магистрессу отбросило к стене рядом со мной. Волшебница безмолвно выгнулась в жестокой судороге. От нее повеяло ощутимым жаром. Я отступила на шаг в сторону. Происходившее оказалось слишком страшным. Так не должно быть. Нельзя обладать такой властью! Вскоре магиня затихла, а Террор благодушно сказал, вновь привлекая внимание к себе:

— Пусть она поговорит с богом. Им есть что сказать друг другу. Да, едва не попав в вашу ловушку с оравой синих огрских шаманов, я был вынужден призвать Хранителей Лесного Моря, а они помогли мне встретиться с богами. Родители ведь всегда откликаются на зов детей. Аватары богов Лахлана с самого начала мне благоволят. Куда бы они делись? У них на меня большие планы… Были.

Мой Владыка встретился со мной взглядом и ласково улыбнулся из-под челки. Его взгляд сместился на другую магиню, и он сказал:

— Башня Тьмы, обитель Хтолима, шпиль Проказы… Вы, Торонвиэль, не так опрометчивы, как ваша коллега, но Великой Тьме хочется и вам сказать пару добрых слов. Вы посмели развести Слово и Дело в стороны. Неужели можно так наивно полагать, что бог не узнает о ваших проказах? Обещать богу одно, а делать совершенно другое — не лучшая идея. Тысячу лет назад вы обещали Хтолиму завершить игру с гарпиями, дабы этот народ не выродился. Вы же продолжаете управлять им во вред собственной расе. Неужели вы забыли, чем именно гарпии так важны и нужны эльфам? Вам напомнить о душевных узах? О запечатлении? Или вам надо было, чтобы эльфы поддержали проект с гехаями из других миров? И как долго вы намеревались скрывать от остальных эльфов, что народы эльфов и гарпий — истинно парные?

Все без исключения в комнате пораженно уставились на осунувшуюся мрачную магиню. Та ничего не ответила, а Террор продолжил:

— Союз эльфа и гарпии, эльфийки и гарпия дает первым насладиться морем энергии в полной мере, а вторым — долгую жизнь. Когда-то так и было. Но та резня отбросила память народов в бездну. Заставила лить кровь друг друга. И эльфы забыли, что значит — истинный союз. Они стали жаждать гехаев. Именно это и надо было вашим башням. Хтолим приказал вам прекратить эту вражду, вы же девять сотен лет поддерживали кровопролитие, причем последние шестьсот или семьсот лет вы прикрываетесь этой враждой, чтобы окончательно подменить добровольный восторг истинных пар на рабское уродство обладания искалеченными душой гехаями из другого мира. И теперь Хтолим жаждет узнать, для чего вам это надо. Вам придется встретиться с ним и ответить за свои дела.

На светлокожей груди Террора проступил черный завиток другого знака — на этот раз рисунок был похож на спираль. Торонвиэль взвыла, но неведомая сила тут же подтащила трепыхающуюся магистрессу к моркоту. Тот нежно, словно любя до глубины сердца, прижал голову рыдающей магини к груди и погладил по волосам со словами: