Евгений Решетов - Полночь - время колдовства

Мы как-то незаметно покинули замок и теперь стояли во внутреннем дворе.

Ведьма повернулась ко мне и сказала:

- Воткни суджере себе в ладонь и капни кровью на ретраитур.

Я заколебался.

- Давай уже, - поторопила она, - втыкай.

Я прикоснулся бритвенно острым концом кинжала к ладони и нажал. Было больно, но терпимо, я даже сумел сдержать стон, а судорогу боли, скривившую губы, превратил в презрительную улыбку.

- А теперь зажми ретраитур в ладони, - инструктировала Каститас.

Я последовал ее словам. На мгновение меня словно током ударило. Девушка это заметила и сказала:

- Теперь ты полноценный колдун, слабый и не обученный, но все же колдун. Запомни этот день. Можешь разжать руку, а то умрешь.

Я быстро раскрыл ладонь. Камень упал на снег. Я поднял его не травмированной рукой.

- Сообразил, - улыбнулась Каститас и позвала Лео.

Грифон тут же приземлился перед нами. Веселый и довольный, с окровавленной пастью, он чуть ли не плясал перед девушкой.

- Съел кого-то, - резюмировала ведьма и забралась на Лео.

Я следом за ней. Грифон повернул ко мне свою башку и начал обнюхивать меня. Я тревожно замер. Как некстати будет, если он меня сейчас сожрет. Наконец Лео потерял ко мне интерес и отвернулся. Я осторожно продолжил взбираться на него.

Усевшись позади девушки, услышал ее слова:

- Он почувствовал, что в тебе что-то изменилось.

Мы взлетели. Грифон заложил лихой вираж, и мы полетели в сторону Армейна.

Во время полета девушка поведала мне суть происходящих вещей:

- Твои голосовые связки и барабанные перепонки изменились. Теперь ты можешь говорить на антикуа лингуа и слышать голоса высших ведьм и колдунов. Ретраитур и суджере были абсолютно чистыми, пока ты не окропил их кровью. Теперь они навсегда связаны с тобой. Даже если ты умрешь, они все равно будут верны только тебе. Вопросы есть?

- Я уже могу пользоваться колдовством? - жадно спросил я.

- В теории да, но на практике тебе надо выучить заклинание или заклятие, и еще, для первого нужна сила ретраитура, а он у тебя пуст, а для второго источник силы.

- А где можно взять источник силы?

- Обычно это человеческое тело.

- Как тот барьер в шахте? - ужаснулся я, гоня прочь эти воспоминания.

- Именно, - равнодушно ответила ведьма. - Можно еще использовать животных, но силы они дают мало. На совсем уж простенькое заклятие хватит, но не больше.

Мне стало муторно. Я гнал эту мысль подальше от себя, но давно уже начал понимать, что столкнусь с чем-то подобным. Кровь, смерть, страдания - это основа колдовства, уточню, практического колдовства.

Девушка прервала мои тяжкие думы словами:

- Учить я тебя буду по ночам. Мы с Лео будем забирать тебя в лагере, и лететь в город, в таверну - это намного ближе, чем замок, и у нас будет больше времени.

- Рано или поздно в лагере заметят вас, а может и в городе!

- Не заметят, - довольно сказала Каститас.

Я хотел узнать, почему она так уверена в этом, но передумал. Были у меня кое-какие предположения, но я даже не хотел думать о них, поэтому спросил о другом:

- Кто такие высшие ведьмы?

- Ведьмы подобные моей матери, давно практикующие колдовство и сумевшие много достичь в нем.

- Почему я не слышал ее голоса раньше?

- Колдовство имеет свою обратную сторону.

- Какую? - спросил я.

- Узнаешь когда-нибудь.

Два месяца пронеслись как скаковая лошадь по тракту полному учебы и муштры. Мы сидели с Харником в общем зале того самого трактира, где на втором этаже Каститас снимала комнату, и пили пиво. Имперец что-то рассказывал мне, отчаянно жестикулируя руками, а я плавал среди воспоминаний. Вчера половину ночи с ведьмой прибирали за собой в комнате таверны, чтобы никто не догадался, что там занимались колдовством. В основном мы переправляли на Лео, скопившиеся в комнате книги. Иногда мы их по одной-две штуке, брали в замке и оставляли здесь. Я их читал в свободное время. Таковых накопилось приличное количество, вот теперь они вернулись на родину в замковую библиотеку.

Колдовство стало моей самой любимой наукой, в которой было множество теорий, гипотез, аксиом. Каститас не подавала виду, но я замечал, как она удивлена моими успехами. Не говорить же ей, что кое-что я уже знал до встречи с ней и ее матушкой. Хотя отрицать не буду, даже если учитывать мои прошлые знания, колдовство все равно давалось мне поразительно легко. На ум приходило только одно объяснение - я с детства привык учиться, самообразовываться. Ну и еще колдовство действительно стало моей страстью. А уж как тут не разбираться в нем, коли постоянно размышляешь о способах снятия с себя заклятия Ветус.

На исходе двух месяцев я почти в совершенстве овладел колдовским языком, чем поразил обеих ведьм. Была одна загвоздка с антикуа лингуа. Он содержал сорок звуков и соответственно сорок букв, но никто не говорил на нем, потому что подобные разговоры это, по сути, колдовство с неясным результатом. Если в неколдовских языках подбор определенных букв складывается в слово, то в антикуа лингуа в заклинание или заклятие. Такая же система и с бессмысленным набором букв не передающим никакой информации, и тут, и тут, они не будут нести никакой нагрузки.

Каститас говорила, что существуют колдуны и ведьмы, которые пытаются составлять новые заклинания и заклятия, что у каждого ковена есть такие люди. Если кто-то из них находил что-то новое, то это было невероятной удачей, и результат тут же прятали от посторонних.

Мне не терпелось воспользоваться колдовским языком, что бы колдануть что-нибудь эдакое, но ретраитур был пуст. Оставалось только заучивать заклинания и заклятия, и без конца повторять их, не видя результата.

В память врезался один эпизод, произошедший в библиотеке замка. Я наткнулся взглядом на ветхий свиток. Он разительно отличался от всех остальных своей явной предрасположенностью к тому, что бы рассыпаться от любого прикосновения. Ему точно было не меньше нескольких сотен лет. Я осторожно взял его и развернул. Семь довольно длинных заклинания. Два из них были с короткими пояснениями на имперском языке: "Вызывает огненный вихрь, испепеляющий все вокруг" и "Поднимает мертвые существа из могил".

- Что это? - спросил я быстро у Каститас, роющейся среди книг.

- Семь великих заклинаний.

- Почему только два подписаны?

Ведьма усмехнулась и сказала:

- А ты прочти любое.

Я знал, что без силы ретраитура любое заклинание из моих уст не приведет к активации примум вис, поэтому начал читать вслух, то заклинание что гласило о вихре. Первый, второй и третий символ я прочел буднично спокойно, а потом не мог вымолвить ни звука на колдовском языке. Из моего горла раздавались только хрипы. Лицо побагровело, я силился прочитать четвертый символ, но не мог.