Константин Башкатов - Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ)

«Довольно, отец! Спорить мы можем бесконечно, но ты не можешь вечно уходить от этого вопроса!»

Грозно вскрикнув, Велетситгор вскочил на лапы, от чего острые когти заскрежетали по стальному полу, а крылья грозно распахнулись. Видя гнев короля, даже принц несколько оробел, испуганно попятившись и опустив голову.

«Как ты посмел привести их сюда?! Птенец! Не успел ты выбраться из своего яйца, как начинаешь диктовать свои условия. Пока я жив, я не позволю перечить моей воле!»

Подняв глаза, Аримар издал странный свистящий звук:

«Я всего лишь хочу свободы, отец. Мне тесно в этих горах, ведь в нашей власти все небеса, но они пусты! Здесь нет даже птиц…»

«Драконы пробуждаются, Аримар. Этот твой Ашамаэль разбудил тьму! Я не позволю, чтобы в час угрозы мои подданные разбрелись по миру».

«Когда придёт угроза, мы явимся, клянусь тебе отец! Но как же мы можем стать опытнее и сильнее, если заперты здесь? Подумать только… Заперты на небесах!» — вновь смиренные речи принца становились дерзкими и необдуманными, от чего Велетситгор ещё больше разъярился — король устал от долгих и бессмысленных споров. Резким толчком, правитель оторвался от земли и издал пронзительный крик, от которого задрожала сталь горных пантеонов.

«ДОВОЛЬНО! ЗАМОЛЧИТЕ ВСЕ!» — и спорящая стая замолкла. Медленно грифоны возвращались к своим местам, приземляясь среди арок бастионов. Когда порядок был восстановлен, король заговорил, и звериный глас звучал над всем Небесным Троном. — «Вы хотите знать, почему? Я вам скажу! В то время, когда я ещё не был королём и когда на земле обитали драконы, грифоны были свободны, на горы Андатари напали. Драконы — единственные, кроме нежити, кто способен находиться здесь без помощи могущественной магии. Чёрные драконы возжелали владеть нашим поднебесьем, и нагрянули сюда ночью! Пробил набат, но не явился никто, и защитники были вынуждены сражаться в одиночку. Среди расплавленной стали погибла моя мать, гибли наши родичи! А сейчас драконы возвращаются, они вступают в сговор с людьми, которые уже давно хотят попасть сюда, но не могут. Подумай, сын мой, что будет, если грифоны вновь поддадутся духу авантюризма? Вы будете гибнуть на войнах, к тому же люди могут устроить охоту. Этого ты хочешь?»

Разной реакция была на слова повелителя. Старые воины-ветераны, чьи тела и крылья были украшены боевыми шрамами, смотрели с понимание и согласно кивали, а у некоторых слова Велетситгора вызвали тоскливые воспоминания и боль. Но многие молодые слушали с нетерпением. Они не понимали.

«Мы будем знать, откуда исходит угроза! Мы постоим за себя!»

Но в разговор вмешался ещё один грифон. Покрытый шрамами, а крылья его были словно в алой пыли.

«Как ты смеешь перечить своему отцу?! Он столько сделал для нас всех, и для тебя. Прекрати перечить его воле, пока не накликал беду на весь наш народ!»

«Замолчи, старик!» — тихо откликнулся принц.

«Если понадобится, я готов в бою отстаивать волю своего короля», — продолжал краснокрылый.

«Тогда я сражусь с тобой!» — уцепился за возможность принц, дерзко приняв вызов, брошенный даже не ему.

«Не смеши меня. Я не сражаюсь с детьми», — засмеялся воин.

«Аримар! Прекрати это, я…» — на этот раз попытка короля вмешаться была неудачной, и принц перебил его. Вокруг поднимался гул от смеха окружающих, правда, звуки эти понятны были только самим грифонам, а человек услышал бы лишь резкие неприятные звуки.

«Отец, если я смогу победить, ты выпустишь нас на волю!»

«Дерзкий зародыш», — хохотнул краснопёрый. — «Хорошо, я проучу тебя! Ты опозоришься перед всем своим народом».

Грифоны начали разлетаться по своим делам, оставляя короля и принца наедине. Аримар действительно был очень молодым и совсем недавно даже по человеческим меркам достиг совершеннолетия, никто не видел в нём серьёзной угрозы, как и в любом молодом грифоне. Но наследник поднебесья обладал отцовской силой и был как никогда уверен в себе. Жажда славы гнала его вперёд. Пронзительный клич вывел принца из задумчивости:

«Ты понимаешь, что он может убить тебя в этом бою? И я ничего не смогу с этим поделать! Таковы законы… Бросить вызов самому беспощадному воину! Подумать только…» — отец молодого воителя был в бешенстве. Он метался из стороны в сторону, попутно отчитывая сына и думая, как можно избежать непоправимой трагедии.

«Я смогу победить», — уверенно отозвался Аримар. — «Верь в меня. Завтра свершится судьба нашего народа».

И принц плавно поднялся в воздух, не обращая на гневные крики Велетситгора никакого внимания.

Империя Талания по праву могла считать себя победителем. Ожесточённые бои с демонами вскоре перекатились на границы, где эти сражения шли даже на руку королю — у солдат была практика. Практически все малые страны перешли под власть гиганта-Талании, став вассалами императора, и оставалось лишь около полдесятка особо крупных торговых городов, которые не пожелали расставаться с тем, чего смогли достичь, но и тем самым стали зависимыми от защиты императора. Оставалась лишь смутная угроза с севера в лице ледяных эльфов, и неизвестность на востоке.

Но демоны сражались не только с Таланией. На западе, где за Ирдией простиралась бескрайняя тайга, до сих пор проливали свою кровь разрозненные племена. Варвары и прочие воинственные народы, верующие в духов природы, а не богов, не имели связи с цивилизованной Таланией. Вынужденные бросить междоусобные распри, лесные воители давали отпор страшным тварям и неведомым доселе воинам в чёрной стали. И вожди задумали создать единый альянс, чтобы наконец прогнать чёрную погань со своих и без того опасных земель.

Но лапы Ваалинара пошли ещё дальше. Пересекая леса и перебираясь через небеса, демоны достигли даже степей и редколесий за пустошами дроу. Там они тоже встретили сопротивление малых племён и юго-западных стран. Фактически, полудикие народы стали заслоном на пути демонов в страны Асималии и пустыни, в которых демоны могли найти могущественных союзников. Но планы демонического культа рушились, от чего демоны, напирающие на границы бастионов со стороны Ирдии, стали ещё более яростными, чувствуя гнев своего хозяина.

Человечество шло к подъёму, это было понятно всем. Ещё немного, и молодой народ бросит вызов эльфам, которых он теперь так боялся и так презирал, хоть и в тайне. Алан Таланийский не скрывал, что был оскорблён поведением Ашамаэля и его словами, которые в точности передал посол, а так же был недоволен тем, что эльдар не пришли на бой с демонами. А до церкви, тем временем, докатились слухи о тёмной сущности эльфийского короля, от чего эльдар в глазах смертных вовсе поменялись. Но сейчас у империи были другие заботы — готовились исследовательские экспедиции на восток, где обитали орки, гномы и экзотические наги. Если о первых двух люди знали достаточно, но не имели возможности вступить в контакт, то жители морских вод были чем-то неизведанным. Ко всему прочему, император мечтал о морях и далёких океанах. Конечно, людям были известны Океаны Близнецы, но их воды были столь агрессивны и опасны, что единицы среди мореходов решались выйти в эти смертоносные, ядовитые просторы, и ещё меньше возвращалось домой. К тому же, за северными водами не лежало ничего, что стоило бы найти — даже учитывая то, что людям не было известно о Дартазаэле, существовало поверье, что на севере среди льдов живёт древняя Тьма. А торговцы, приходящие летом с самых Ледяных Пустошей, ни за что не рассказывали о том, среди кого они живут. Но товары их были слишком ценны, чтобы портить отношения. Конечно, о многом знали эльфы, ибо их корабли ходили далеко на север, хотя Сиралион и не имел прямого доступа к океанам. Но эльдар всегда были довольно замкнутым народом и никогда не делились своими познаниями с людьми, от чего ненависть смертных крепла всё сильнее. Уже сейчас Алана Таланийского подталкивали начать войну, нанести удар по эльдар, пока те заняты местью. Ведь именно эльфийские земли были самыми тёплыми и плодородными. Но император тянул, понимая, что страна его подобна глиняному великану и может рухнуть при любом неосторожном движении.