Эшли Дьюал - Смертельно безмолвна

— Что? — Вспыляет Ари. — Что ты мне сделаешь?

— Какого черта? — Логан недовольно хмурит лоб. — Ей больно, придурок.

— Не вмешивайся.

— Я не собираюсь повторять дважды, Мэтт.

Идиот. Нужно было оставить его на растерзание Ари, тем более что ей нравится все, что сейчас происходит. Она выдергивает руку и, схватившись за нее пальцами, шепчет:

— Как некрасиво с твоей стороны обижать милую девушку.

— Ари, хватит. Идем со мной, ты здесь, ты дома, — я горячо выдыхаю и подхожу к ней так близко, что вижу рыжеватые точки в ее изумрудных глазах. Мои руки оказываются на ее плечах невольно. Я не понимаю, что делаю, просто хочу вернуть ее. — Пожалуйста, ты…

— Помоги мне! — Внезапно восклицает Ариадна, вцепившись пальцами в ворот моей рубашки, и я ошарашено замираю, распахнув глаза. Какого черта?

Воздух застревает в глотке, словно кто-то запихивает его туда кулаками, я пялюсь на девушку, понятия не имея, что сказать. Смотрю на нее и придвигаюсь ближе, ведь я почти уверен, что меня только что позвала настоящая Ариадна. Та, которую я хочу вернуть.

— Ари? — Хриплю я. — Ари, это ты?

Ее взгляд прожигает меня насквозь и пробирает до костей. Мы стоим так близко, что не замечаем ничего, кроме лиц друг друга. Темнота между нами становится ширмой, она скрывает от посторонних, как Ари судорожно выдыхает, как я перестаю двигаться, но уже в следующее мгновение малахитовые глаза Ари наливаются жгучей ненавистью. Оскалив зубы, она отпрыгивает от меня, будто я опасный вирус, и прилипает к груди Логана.

— Что ты стоишь? Чего ждешь? — Вопрошает она, наигранно испуганным голосом, а я до хруста сжимаю пальцы. — Он хочешь причинить мне вред, сделай же что-нибудь!

— Ари, я бы никогда…

Договорить не успеваю. Чендлер выступает вперед и, размахнувшись, вмазывает мне кулаком прямо по челюсти. Я отлетаю на несколько метров и вписываюсь в стену с такой силой, что перед глазами все подпрыгивает и валится на бок. Хватаюсь пальцами за косяк двери и стискиваю зубы, тяжело задышав. По комнате прокатывается волна возгласов, все отпрыгивают назад, а я понимаю, что должен не драться, а развернуться и уйти. Но с меня хватит. Логан зря это сделал, я не могу оставить это без внимания или могу? Я вижу, как он вновь наступает на меня, и поднимаю ладони:

— Чендлер, остановись. Не слушай ее!

Но мои слова не имеют схожего эффекта. Они лишь пустой звук. Парень пытается на меня накинуться, но я уворачиваюсь и со всей силы ударяю его по спине сжатыми руками. Должно быть это больно, потому что Логан валится на пол с хриплым стоном; я разминаю плечи, искоса смотрю на Ариадну, которая, будто бы змея, наблюдает за мной из-за спины одного из спортсменов, и улыбается. Она проходит медленным шагом за толпой, а я гляжу на нее, словно завороженный, не могу оторвать от нее глаз, и вдруг чувствую грубый удар по солнечному сплетению. Воздух резко вырывается из легких, и я отпружиниваю назад.

— Черт, — перед глазами все кружится, я вижу смазанное лицо Чендлера, слышу, как в толпе кто-то выкрикивает сначала мое имя, а потом имя Логана. И, в конце концов, вокруг нас образуется круг, словно мы пришли не на вечеринку, а на бои без правил.

Логан не понимает, что делает. Принуждение туманит его рассудок. Он бросается на меня, будто свихнувшийся, я отвечаю на все его удары, но я не хочу ему навредить. Какой у меня выход?

Что делать? Ариадна следит за поединком, я вижу ее светящиеся, травяные глаза в плавающей, темной комнате, и я чувствую, что все идет по ее плану. Она добилась того, чего желала. Чендлер не остановится, пока я не свалюсь отключенный, а я не сдамся.

Его кулак врезается в мой нос, кровь тут же заливает подбородок, заливается в рот, и я неожиданно понимаю, что должен сделать.

Я всегда умел драться, всегда знал, куда бить и с какой силой. В жизни от этого мало толку, но сейчас мои навыки оказываются полезными. Когда Логан вновь бежит на меня с затекшим глазом и окровавленными зубами, я решаю действовать радикально. Он несется, размахнув руками, намеревается вписать меня в стену и забить кулаками до смерти, и едва он оказывается в нескольких сантиметрах от моего лица, я отпрыгиваю вправо, поднимаю руку и со всей силы ударяю его пальцами по сонной артерии. Чендлер валится на пол в ту же секунду, будто куль с мукой. Его потное лицо впечатывается в деревянные половицы.

Толпа замирает, звуки втягиваются в невидимую черную дыру, и остается лишь звук моего тяжелого дыхания. Грудная клетка со свистом поднимается и опускается.

— Концерт окончен! — Раздраженно рявкаю, смахнув кровь с подбородка, и быстрыми шагами двигаюсь к выходу. Нужно поскорее уйти отсюда, поскорее уйти, поскорее.

Я вновь прохожусь ладонями по лицу, вновь втягиваю горячий воздух, но дышать не так просто, как хотелось бы. Логан прилично врезал мне по носу.

— Черт. — Злость пылает, словно огонь. Я на ходу сбрасываю со стола какую-то вазу и зажмуриваюсь. И где здесь благое дело? Я остался, чтобы помочь Чендлеру. А потом едва не вышиб из него мозги. Класс. Несусь к выходу, но чувствую, как кто-то хватается за мой локоть. Я хватаюсь за кисть незнакомца и выворачиваю ее не думая, не рассуждая. Кто бы это ни был, я не в настроении. Однако затем раздается жалкий всхлип, и Джил пищит:

— Что ты делаешь!

Джил. Размыкаю пальцы, а она растерянно прижимает к себе руки. Конечно, давайте теперь выставим меня неуравновешенным, чокнутым психом.

— Прости, — бросаю я, сжав зудящую переносицу.

— Что с тобой? У тебя кровь.

— Неужели.

— Я серьезно, Мэтт, что стряслось? Боже, — она округляет глаза, — да ты весь…

— Где тебя носило? — Раздраженно спрашиваю я, указав на нее рукой. — Я пришел, ты исчезла. Мы договорились встретиться, ты попросила встретиться.

— Я отошла в уборную и не думала, что…

— Надо думать.

Я разворачиваюсь, чтобы уйти, но Джил вновь цепляется за мою руку. Наплевать. Не обращаю внимания, просто продолжаю плестись к выходу, а Хью продолжает семенить за мной, будто потерялась в лабиринте Чендлеров.

— Постой, Мэтт, пожалуйста, что случилось?

— Ничего.

— У тебя из носа кровь идет.

— Я знаю.

— Нужно обработать или…

— Я сам разберусь и сам справлюсь. Ладно? — Вырываюсь из коттеджа и втягиваю так глубоко свежий воздух, что голова кружится. — Иди домой.

— Но мы ведь с тобой не поговорили, ты не знаешь, что я хотела сказать.

— Честно, Джил, — я стремительно оборачиваюсь, и девушка едва не врезается в меня на всей скорости, — не думаю, что я хочу узнавать.

— Но ты должен, — настаивает она, повысив голос. — Ты должен понять, с чем имеешь дело, Мэтт, это очень важно.

— И с чем я имею дело?

— Ты не воспринимаешь мои слова всерьез. Тебе смешно.