Эшли Дьюал - Смертельно безмолвна

Люцифер резко подается вперед и хватается пальцами за лицо женщины. Он дергает ее на себя, она врезается ладонями в его грудь, но не испускает ни звука; она продолжает с невероятной страстностью прожигать взглядом его глаза, а потом прокатывается ладонью вверх по его шее, по его подбородку и спрашивает хриплым голосом:

— Важно ли, чтобы я говорила правду? Я здесь. И я — твоя.

Грудь Дьявола тяжело вздымается и опускается. И я вдруг вижу мужчину. Ни зверя, ни отца Хаоса. Я вижу мужчину, сраженного чувствами к женщине.

Поразительно… Люцифер создал существо, способное пленять не только людей, но и его самого. Распространяется ли проклятье на Дьявола, что случится с ним?

Норин — Черная Вдова. И ее власть оказалась настолько сильной, что даже Люцифер пал пред ее чарами; смотреть на это любопытно и страшно одновременно. Острые взгляды переплетаются, сталкиваются, и между создателем и созданием возникает порочная связь.

Оркестр начинает играть медленную, тягучую музыку, которая притягивает Норин и Дьявола друг к другу. Люцифер возвышается над ней, словно небо над скалой. Накрывает ее своей тенью, забирает в царство темноты и мрака. И Норин соглашается. Они кружатся в вальсе, увлекая друг друга в потаенные уголки своих черных душ. Я туплю взгляд в пол. Норин Монфор всю жизнь боролась с Дьяволом и ощущала невероятный соблазн, боялась и одновременно желала. И теперь она проиграла. Проиграла, чтобы дать нам время, чтобы позволить нам спасти близкого ей человека. Я восхищаюсь ею. И я должен действовать.

Я вновь поднимаю взгляд и смотрю на Ариадну, которая хладнокровно наблюдает за тем, как ее тетя кружится в вальсе с отцом ночных созданий. Она прекрасна. Подобранные к верху волосы открывают вид на тонкую, изящную шею. Я шумно сглатываю и прохожу в толпе, не отрывая от нее глаз. Я прожигаю Ариадну яростным, жадным взглядом. Я хочу ее. Но еще больше я хочу сомкнуть пальцы вокруг этой шеи и покончить с кошмаром. Да, я вдруг отчетливо понимаю, что я не просто должен убить Ариадну Блэк. Я хочу ее убить.

Словно ощутив мое присутствие, Ариадна поднимает подбородок и осматривается, я замечаю, как ее изумрудные глаза наливаются пламенем, интересом. Она оборачивается.

Наши глаза встречаются.

Этот момент, словно вспышка. Ее взгляд парализует, обезоруживает, как если бы на меня обрушилась лавина или ледяной дождь. Я ненавижу эту девушку. Ненавижу то, что я к ней испытываю. Я беру себя в руки и медленно отхожу назад, скрываясь в толпе; я знаю, что она последует за мной. Для Ариадны все это игра. Для нее все это головоломка. Я же в отличие от нее больше не собираюсь поддаваться и закрывать глаза на правду. Я бреду все дальше и дальше, и я смотрю в ее малахитовые глаза и вижу, как она идет за мной.

Да. Сегодня все кончится. Пастор Хью велел мне принести вещь и кровь для обряда. Но я сам все решу. Сам поставлю точку и сделаю это немедленно.

Я оказываюсь в просторном, тусклом коридоре, где плавают ледяные порывы ветра, продолжаю отходить дальше и чувствую, как из открытых окон врывается мороз, я вижу, как белоснежные, тонкие занавески путешествуют по воздуху и ласкают его, будто играя.

Я замираю, когда Ариадна появляется в коридоре, и дверь со скрипом закрывается за ее спиной. Она приближается, изящно переставляет ноги, а я обездвижено стою, ничего не ощущая, ничего не понимая. Я просто делаю то, что должен. Снимаю маску.

— Ты здесь, — говорит она низким голосом, — опять.

Не отвечаю. Смотрю на нее и жду, когда она окажется еще ближе. Ари тоже молчит.

Наклоняет голову и со скучающим видом скрещивает на груди руки. Мы похожи. Не знаю, что именно нас объединяет: пустота во взгляде или в душе, которой у Ариадны уже никогда не будет. Я не знаю, что делает нас такими одинаковыми. Но это что-то изменило в нас каждую частицу тела, каждую мысль, каждое желание. Мы уже совсем не те люди, у которых было будущее. Даже выиграв сегодня, я определенно проиграю.

— Ты всегда умел молчать. — Неожиданно говорит Ариадна и хмыкает. — Всегда умел манипулировать мной и моими поступками. Ты молчал, и тогда говорила я. Потому что я ненавидела, когда ты что-то скрываешь или не доверяешь мне. Это сводило меня с ума.

— Не говори о ней.

— О ком?

— Об Ариадне.

Ари недоуменно вскидывает брови и скользит по мне удивленным взглядом.

— Не говорить обо мне ?

— Ты — не она. Ари умерла в тот день, когда спасла Хэрри жизнь.

— Вот значит как. — Жестко усмехнувшись, шепчет Ариадна и кивает, опустив голову и сделав еще несколько шагов мне навстречу. — Умерла.

— Да, — ледяным голосом бросаю я, — ее больше нет.

— Тогда кто перед тобой?

— Я не знаю.

— Подумай, Мэтт. Ты ведь никогда не ошибаешься. — С ненавистью выплевывает она и приближается ко мне почти вплотную. Ее изумрудные глаза горят яростью. А во мне все переворачивается и вспыхивает от презрения. Она не имеет права говорить о прошлом! Ее не касается то, что было раньше, потому что раньше ее не существовало.

— Почему бы тебе просто меня не убить?

— Убить? Зачем?

— А ты не этого добивалась?

Неожиданно Ариадна громко усмехается, прищурив малахитовые глаза.

— Нет, — с абсурдом восклицает она и всплескивает руками, — разумеется, нет. Убив, я бы облегчила твою жизнь, твою участь. А я хотела, чтобы ты страдал. Хотела увидеть, да, увидеть этот твой взгляд, которым ты сейчас смотришь на меня… Взгляд, полный ярости и злости.

Разбитый, мертвый взгляд опустошенного человека.

Она улыбается, и ее улыбкой можно резать вены, но я просто стою напротив и молчу в ожидании того, что будет дальше. Я не знаю, чем заслужил такую ненависть, я не знаю и не понимаю, почему Ариадна Монфор желала видеть мои страдания, но у нее получилось.

Да, у нее определенно получилось.

— Ты опять молчишь, — нетерпеливо шипит она.

— Я жду, — делаю шаг назад, и Ари, будто связанная со мной, двигается вперед.

— Чего ждешь?

— Твоих действий. Я здесь. Что дальше?

— Это ты мне скажи, — она вдруг хищно улыбается, — что будет дальше, Мэттью?

Я втягиваю воздух, приказываю себе успокоиться и делаю еще один шаг назад. Меня обдувает ледяной порыв ветра, до стены остается несколько сантиметров. И кажется, что я оказался в ловушке. Но нет. Сегодня все иначе. Сегодня в ловушке оказывается Ариадна.

Она останавливается напротив, собирается что-то сказать, но я стремительно отхожу в сторону на пару шагов и оборачиваюсь. Девушка ничего не понимает. У меня внутри все дрожит и звенит от напряжения, а она недоуменно сводит брови.

— Интересно, — шипит она, приоткрыв губы, — поиграем в кошки мышки?

— Попробуй.

Ариадна принимает вызов, прищурив черные глаза, собирается приблизиться ко мне, но внезапно наталкивается на невидимую преграду и растерянно отшатывается назад. В ту же секунду из-за угла выходит Джейсон… Он подходит к Ари, раскрывает ладонь и очень медленно переворачивает ее, чтобы куски мела посыпались на пол. Только сейчас ведьма замечает, что оказалась в центре перевернутой пентаграммы и угодила в ловушку.