Эшли Дьюал - Смертельно безмолвна

Я откашливаюсь, выплюнув сгустки крови, и невольно тяну к Ари руку. Мой мозг не понимает, что делает мое тело. Пожалуй, я вспоминаю тот момент в бассейне, потому что тогда я был на краю смерти, и я так же тянулся к этой девушке, ведь боялся ее потерять.

Что меня сейчас заставляет тянуться к ней? Не понимаю. Я просто тянусь.

А затем происходит нечто странное.

Рядом со мной внезапно оказывается Джейсон. Он хватает меня за плечи. Не сбавляя скорости, он тащит меня вперед, и через мгновение я чувствую невесомость, распахнув от испуга глаза. Что происходит? Я ни черта не вижу, не понимаю, и только минуту спустя я прихожу в себя, когда понимаю, что вешу над землей, держась лишь за руку оборотня. Он, черт подери, только что выпрыгнул со мной в открытое окно.

— Еще немного, — бросает мужчина сквозь пелену дождя и ловко раскачивается таким образом, что я достаю ногами до небольшого выступа на втором этаже. — Давай!

Что давать? Перед глазами все кружится. Меня тянет блевать, тело ноет. Я вижу, как Джейсон держится пальцами за колонну, а потом он меня отпускает.

Сердце едва не выпрыгивает из груди. Я едва успеваю запрыгнуть на выступ, прежде чем ветер отталкивает меня в сторону. Я прижимаюсь всем телом к стене, закрываю глаза так сильно, что их режет от боли, но я не шевелюсь. Плевать. Плевать. Уже через секунду рядом со мной оказывается и сам оборотень. Я слышу, как он тяжело выдыхает.

— Мы должны вернуться за Норин, — говорит он, а я нехотя поднимаю голову. Что его останавливает от того, чтобы не врезать мне по лицу? — Как она это сделала?

— Кто? — Бросаю я, прищурившись.

— Ари. Как она так быстро вернула свою силу? В книге говорилось о трех минутах.

Я застываю. Ледяные порывы ветра хлещут по плечам, а я не двигаюсь. Что?

— Ты ничего не помнишь?

— Помню ее дикий взгляд, а дальше — темнота.

Невероятно, я собираюсь ответить, но вовремя прикусываю язык и с силой ударяюсь затылком о стену. Мне это на руку. Мне просто повезло.

Правда, с другой стороны, Джейсон продал Удачу, а не мозги. Я пялюсь на мужчину и озадачено свожу брови. Неужели он притворяется? Но зачем ему это.

— Идем, — мужчина показывает на балкон, который находится в паре метров от нас. Я стискиваю до скрипа зубы. — Нужно торопиться. У нас нет времени на отдых.

Я киваю и привстаю на ноги, мы добираемся до открытого окна и вновь оказываемся внутри чистилища, в смежном коридоре. Смахиваю с лица капли дождя, сбрасываю с плеч намокший пиджак и осматриваю пропитанную кровью сорочку. Рукава багрового цвета. Я вспоминаю, как давил на лезвие, пытаясь глубже проткнуть плечо Ариадны, и почему-то с чувством зажмуриваюсь. В кого я превратился. Я понятия не имею, кто я.

— Норин удалось отвлечь Люцифера? — Спрашивает Джейсон, убирая с лица волосы.

Я смотрю на него. Мне жаль, что ответ утвердительный.

— Да.

— Что она сделала?

— Сдалась. — Голос хриплый. Я устало повожу плечами и киваю. — Она сдалась ему.

Джейсон порывисто отворачивается, поставив на пояс руки. Он думает, что делать, а мне неожиданно кажется, что все мы сегодня проиграли. У каждого из нас были мотивы, и мы действительно считали, что поступаем верно. Но мы ошибались. Норин поддалась тем чувствам, с которыми боролась всю жизнь. Я поддался тем чувствам, о которых раньше не знал и не слышал. А Джейсон поверил нам, пусть и пообещал, что больше никогда никому не будет верить.

Мы пошли против своей природы и потерпели поражение.

— Здесь есть тайный проход, — шепчу я, прокатившись пальцами по мокрым волосам.

— Где?

— Во втором зале. За картиной увядающего дерева. Так сказала фон Страттен.

— Сколько времени нам понадобится, чтобы добраться до картины из главного зала?

— Я думаю, несколько минут. Без сопротивления, разумеется.

— Нам нужна новая приманка, — Джейсон стискивает зубы, и на его лице выделяются желваки, — что мы можем сделать? Как нам обмануть Люцифера? Думай, — он срывается с места и хватается руками за виски, — думай.

Я сосредоточенно оглядываюсь и свожу брови.

— А что, если Дьявол не может нас убить?

— Вряд ли.

— Подожди, раскинь мозгами. — Делаю шаг вперед. — Он мог свернуть мне шею, когда я вызвал его в логове Ловари, он мог убить нас сегодня, едва мы пересекли порог, но он не сделал этого. Почему? Что его останавливает?

— К чему ты клонишь? — Напарник перестает расхаживать по коридору и впечатывает в меня озадаченный взгляд. — У Люцифера достаточно сил, чтобы лишить нас жизни.

— В том и дело. Но, в таком случае, почему мы все еще дышим?

Джейсон сплетает перед собой руки, а я задумчиво отворачиваюсь и щурюсь. Что-то здесь не сходится. Мы мешаем. Мы вертимся у него под носом, будто мошкара. Ему давно пора избавиться от нас, как от лишнего груза.

— Мы знаем, что люди в Астерии забыли о смерти Хэйдана, — рабочим тоном бросаю я и серьезно смотрю на мужчину. — Видимо, это было одно из условий.

— Из тех, что потребовала Ариадна?

— Да. Мы хорошо ее знаем, она бы не согласилась продать душу, не защитив близких.

— Ты хочешь сказать, что она…

— … согласилась на сделку, потому что Дьявол пообещал оставить нас в покое.

Джейсон хмыкает и устало покачивает головой.

— Это всего лишь предположение.

— Нам нечего терять. Мы в ловушке. — Выпрямлюсь, сжав в кулаки пальцы. — Ты сам прекрасно понимаешь, что, если Люцифер захочет нас убить, он сделает это, что бы мы ни придумали. Мы на несколько шагов позади. Он все знает, он — не человек и не оборотень.

— Ты хочешь войти в зал, взять Норин за руку и просто, — Джейсон усмехается, глядя мне в глаза, — просто уйти? Ты, правда, считаешь, что это хороший план?

— Ни один наш план никогда не срабатывает. Пора действовать спонтанно.

— Это безумие, мальчик.

— Весь ваш мир — безумие, Джейсон. — Легкие болят каждый раз, когда я вдыхаю, мне чертовски плохо, кровь продолжает скатываться по лицу из раны на виске. — Однажды ты сказал мне: просто делай то, что должен, а дальше будет, как будет.

— Записываешь за мной фразы? Я польщен.

— Я это к тому, — с нажимом продолжаю я, ступив вперед, — что мы всегда рискуем. И нас это никогда не пугало. Каждый наш план — всегда полное безумие.

— Тебе хочется умереть.

— Нет. Мне хочется жить.

Джейсон кривит губы и прокатывается пальцами по заросшему подбородку.

— Что ж! — Он громко смеется, всплеснув руками в стороны. — Пойдем. Возможно, мы больше никогда не увидимся. Так что, знай, общаться с тобой было сложно.

— Вот как.

— Впрочем, как и со мной.

Я хмыкаю и закатываю глаза. Обменялись комплиментами.

— Идем?

— Да.

Киваю, и мы решительным шагом направляемся в сторону главного зала. Кто бы мог повести себя столь же безрассудно? Мы раньше никогда не шли навстречу неприятностям полностью безоружные. Мы рассчитываем на удачу, которую Джейсон благородно продал безликому чудовищу. Но ведь надежда осталась с нами. И слепая вера в то, что нам есть за что умирать, а тогда ведь умирать не так страшно. Я обманываю, конечно. Умирать всегда страшно.