Эшли Дьюал - Смертельно безмолвна

— Да будет так, — шепчет Дьявол, и в зале приглушается свет.

Толпа испуганно пятится назад. Тень Люцифера преображается в черный, неровный пласт, который тянется к оборотню, вскарабкивается по его коленям, груди и впитывается в кожу, словно жидкость. Джейсон кричит, раскинув в стороны руки, будто распятый. Я в оцепенении наблюдаю за ним и стискиваю до скрипа челюсти, надеясь, что это не обман и с напарником все будет в порядке, надеясь, что Норин не ошиблась.

А затем вдруг крик оборотня превращается в болезненное кряхтение, и, согнувшись, Джейсон упирается ладонями о мраморный пол. Его руки неожиданно трансформируются в лапы оборотня и царапают покрытие острыми когтями.

Джейсон неестественно выгибает спину, пот толстыми струями катится по его лицу, и уже в следующую секунду из его рта выливается густая, черная дрянь.

— Черт возьми.

Жидкость растекается перед ним, образуя огромное угольное пятно, но напарнику не становится лучше. Его тело дергается в неистовых судорогах, гортанные звуки отдаются в зале эхом. Когда все заканчивается, Джейсон не может пошевелиться. Он лежит на полу, я тут же сажусь с ним рядом на колени, понятия не имея, чем я могу помочь.

— Джейсон, — твердым голосом отрезаю я, — открой глаза, твою мать, открой их.

Норин не шевелится. Она становится такой же прозрачной, как призрак. Она затаила дыхание и ждет. Ждет, что обещание Люцифера сбудется. Ждет, что оборотень очнется. И в следующее мгновение Джейсон измотано открывает глаза.

— Черт, — я расслабляю плечи и покачиваю головой. Невероятно.

Напарник моргает несколько раз и морщится от света, а я протяжно выдыхаю.

— С тобой будет гораздо проще, — сообщает Дьявол, посмотрев через плечо на Норин.

Она переводит на него взгляд, блестящий от слез, и коротко кивает.

— Я готова.

— Нет… — Люцифер медленным шагом бредет к женщине и поглаживает пальцами ее порозовевшие щеки. — Уверен, что не готова, моя дорогая. Но у тебя нет выбора.

Норин закрывает глаза, а Дьявол скользит рукой по ее подбородку, будто успокаивая и убаюкивая. Он поправляет ее взлохмаченные волосы, прикасается губами к ее лбу.

— Прости, моя дорогая. Больнее всех мы делаем тем, кого больше всего любим.

Люцифер отстраняется, делает несколько шагов назад и наблюдает за тем, как Норин открывает глаза. Женщина растерянно глядит перед собой, не двигается.

Дьявол с чувством выдыхает.

— Готово. — Он невинно поджимает губы и оборачивается.

Смотрит на Джейсона, подходит к нему и изящно взмахивает в воздухе рукой. Уже в следующую минуту оборотень послушно поднимается на ноги и расправляет плечи. Он не понимает, что происходит. Пот до сих пор струится по его вискам. Он смотрит пораженно и презрительно на Люцифера, тяжело дыша и с трудом удерживая равновесие, а тот вдруг, подавшись вперед, достает из кармана его пиджака пачку сигарет.

— Хочешь? — Спрашивает Дьявол, наклонив в бок голову.

Джейсон молчит. Я недовольно свожу брови и вижу, как Люцифер достает сигарету. Он закуривает, выглядя при этом абсолютно нелепо и неестественно, а потом кивает.

— Не стоит.

— Чего?

— Не стоит курить. Пес ты или нет, я уже сказал, что слабости у тебя человеческие.

— О чем ты говоришь?

— Понимаешь, ты умирал, и я спас тебя. Все это, — Дьявол обводит взглядом угольное пятно, что распласталось на мраморном полу, словно картинки по психоанализу, — все это находилось в твоих легких.

Джейсон превращается в статую. Он стискивает зубы, а я перестаю дышать.

— Ты умирал. Но убивала тебя не Норин. А сигареты.

Люцифер кривит губы, выдыхает белое облако дыма в лицо оборотню, а затем вдруг медленно удаляется, тихо переставляя ноги, будто бы и вовсе не касаясь ногами паркета.

В этот момент я вижу, как Джейсон ломается: он не срывается с места, не говорит ни слова, не меняется в лице, просто в глазах его что-то испаряется. Он смотрит перед собой, и я отчетливо вижу, как в этих глазах тухнут искры, останавливается время.

Во мне вспыхивает такая дикая злость, что я внезапно резко выдыхаю, оборачиваюсь и в спину Дьявола смотрю ненавистно, горячо, презрительно. Он уходит, а я выплевываю:

— Вы обманули их.

— Я — отец Лжи, — не смотря на меня, отвечает Люцифер.

— Это доставило вам удовольствие?

— Немного.

— Я могу сделать ваш день еще приятней! — Рявкаю я, наблюдая за тем, как он уходит все дальше и дальше. Я подаюсь вперед. — А вы не задумывались над тем, как мы попали в Чистилище? Как мы узнали о том, что сегодня будет прием? Вы — отец Лжи, но вас обвели вокруг пальца. Кто? Присмотритесь. Враг находится ближе, чем можно предположить.

Дьявол притормаживает на долю секунды, но потом вновь продолжает отдаляться. Я собираюсь кинуться за ним вслед, но неожиданно Норин хватает меня за руку и просит:

— Хватит.

— Я еще не все сказал.

— Прекрати. Мы должны уходить.

Она права. Но как же мне хочется отомстить, как же мне хочется избавиться от него.

Черт. Я нервно встряхиваю головой и перевожу взгляд на Монфор. Она бледная, как снег.

Она дрожащей рукой цепляется за мое плечо, и я послушно схожу с места.

Мы уходим. Плетемся сквозь толпу к второму, смежному залу. А я все пялюсь назад, ожидая того, что Дьявол посмотрит на меня, и сгорит заживо, потому что я, черт возьми, в действительности верю, что могу сжигать людей одним лишь ядовитым взглядом. Увы, мы уже пересекаем порог, но я замираю на мгновение и оборачиваюсь. Дьявол подходит к Меган фон Страттен и наблюдает за тем, как женщина повержено опускает голову. Меган смотрит вниз, не поднимая глаз. Меган боится посмотреть вверх. Меган приоткрывает рот и собирается что-то сказать, но неожиданно Люцифер резко выпускает вперед руку и лихо прорубает в ее груди широкую дыру. Ведьма застывает с широко распахнутыми глазами, а Дьявол порывистым движением вытаскивает из ее искореженных ребер кровавое сердце.

Женщина валится на пол. Глаза ее закрываются. А сердце, сжатое в пальцах Дьявола продолжает ровно биться, олицетворяя вечную жизнь и вечную молодость.

Я не в состоянии вести машину. Я даже не помню, как мы оказываемся в коттедже.

Перед глазами все кружится, и я почти уверен, что у меня сотрясение. Столько раз я падал с огромной высоты, врезался в стволы деревьев, стены, мебель. Я искренне удивлен, что я еще в состоянии нормально ходить и разговаривать.

Я прихожу в себя от неприятной боли. Открываю глаза и разглядываю расплывчатое лицо Норин Монфор. Она наносит какую-то вонючую слизь мне на виски.

— Черт возьми, — вяло сетую я, повернув голову на бок, — что за…

— Не шевелись.

— Чем на этот раз вы меня лечите?