Химера-читатель - Память героя

— Я давал ему не надежду, — твёрдо проговорил Люпин, — а цель. Цель, которую он будет пытаться достигнуть, а не сидеть под дверью Больничного крыла, со страхом прислушиваясь к доносящимся оттуда звукам.

Фенрир внимательно посмотрел на своего возлюбленного и произнёс:

— Ты хоть представляешь, что сделают Малфои, когда узнают, что из-за твоих слов их наследник нашёл и применил какое-то опасное магическое действие с неизвестными последствиями?

— Представляю, — преподаватель устало провёл руками по лицу, — вот только Драко не сможет ничего найти.

Ремус помолчал, а потом продолжил:

— Мне было любопытно, что имел тогда в виду Джеймс, и я сам искал эту песнь. Конечно, я не посвятил этому жизнь, но усилия приложил достаточные. Однако за всё то время я так и не смог найти даже упоминание на что-либо похожее. Так что я послал наследника Малфоя искать иллюзию.

Фенрир встал и обнял партнёра, понимая, насколько ему сейчас тяжело. Сивый знал, что его Рем любит Гарри, переживает за него и надеется на его скорейшее выздоровление. Вот только преподаватель прекрасно осознавал, что шансы на благоприятный исход ничтожны. И направить не желавшего сдаваться Драко по ложному следу было для оборотня ох как нелегко. Понимая это, вожак только сильнее прижал к себе возлюбленного, дабы поддержать Ремуса, но всё же не удержался и проговорил:

— И всё же мне кажется, что ты ошибаешься насчёт Драко. Парень готов на всё, что угодно, поэтому нужную ему информацию даже из-под земли достанет.

Оборотень хотел было что-то сказать, но не успел. В комнату влетел Патронус в виде совы-сипухи и произнёс тихим голосом:

— Профессор Люпин, нужна ваша помощь. Святой Мунго, и как можно скорее.

Лишь в одном Фенрир Сивый ошибся. Несмотря на всю свою решительность, прибегать к помощи некромантии Драко Малфой не собирался. Для столь серьёзной магии у него ещё не было опыта. Да и возраст не позволял проводить столь сложные ритуалы. Так что слизеринец решил получить информацию из более доступного источника.

Вернувшись в Хогвартс, Драко сразу же направился в свои комнаты, прекрасно понимая, что в сложившейся ситуации свидетели ему только помешают. А если о его намереньях узнает мать или крёстный, то до конца учёбы он будет ходить на отработки к Филчу. И это ещё в лучшем случае. Однако отступать юноша был не намерен.

Закрывшись в комнате и наложив все известные защитные чары, Драко произнёс заклятье вызова. Как староста Слизерина, он имел право на призыв приведения факультета. И вот сейчас юноша воспользовался этим правом. Юноша рассудил, что только маг, живший задолго до его рождения, может что-то знать о загадочной песне Орфея.

— Староста Слизерина, наследник древнего рода Малфоев, ты хотел меня видеть? — посреди комнаты появился, едва слышно позвякивая цепями, Кровавый Барон. — Чем я могу быть полезен?

— Дело не касается факультета, — быстро проговорил староста, перед этим поклонившись призрачному магу. — Ваша помощь нужна лично мне.

— Что ж, наследник, — произнесло приведение после небольшой паузы, — выскажите вашу просьбу, а уж я решу, в моей ли власти помочь вам.

— Барон, — слизеринец твёрдо посмотрел на приведение, — вы знаете, что такое песнь Орфея?

Призрачный маг внимательно посмотрел на стоящего перед ним парня, а потом негромко произнёс:

— Я-то знаю, что это такое, но откуда наследник узнал о давно забытом запрещённом знании?

На мгновение задумавшись, стоит ли говорить правду или всё же лучше ограничиться её частью, Малфой ответил:

— Мне сказали, что эта песня может помочь даже самому безнадёжному магу. Вот только что это такое — неизвестно.

— Помочь безнадёжному магу?.. — криво усмехнулось приведение. — Боюсь, наследник, что вас обманули, и песня Орфея никак вам не поможет. За сим спешу откланяться.

Драко увидел, как призрачный маг медленно поплыл по направлению к двери, и поэтому, не задумываясь, выпалил:

— Барон, а вы видели, как умирает дорогой для вас человек?

Призрачный маг застыл так, словно, староста бросил в него обездвиживающее заклятье. Парень молчал, ожидая, как же приведение отреагирует на столь вопиющую дерзость.

— Да, наследник, — словно через силу произнёс Барон. — Мне довелось это увидеть.

— Значит, вы должны меня понять, — быстро заговорил юноша, страшась, что умерший маг передумает и, не выслушав его, исчезнет, лишив тем самым Гарри единственного шанса на спасение. — Ведь вы знаете, как это страшно, когда ты можешь только смотреть и не в силать хоть что-нибудь сделать.

— Наследник, — призрачный маг развернулся к парню и посмотрел так, что того пробрала дрожь, — ты не понимаешь, о чём сейчас говоришь и о чём меня просишь. И всё же я понимаю твои чувства и потому расскажу, что знаю.

— Спасибо, — произнёс Малфой, надеясь, что Барон не передумает.

— Не благодари меня, — усмехнулось приведение. — Боюсь, когда ты узнаешь, что такое песня Орфея, ты сам поймёшь, почему её нельзя использовать.

— У меня нет других вариантов и очень мало времени, — твёрдо произнес слизеринец, — поэтому, Барон, я вас внимательно слушаю.

— Речь ведь идёт о гриффиндорце, который находится сейчас в лазарете? — внезапно спросил призрачный маг, а потом, не дожидаясь ответа произнёс: — Песнь Орфея — это обращение к магии о восстановлении больного мага или даже возвращении внезапно умершего.

— Тогда это то, что мне нужно! — воскликнул обрадованный Драко.

— Не спеши с выводами, наследник, — произнёс Барон, с сочувствием смотря на слизеринца. — Магия должна признать ушедшего достойным, а это бывает очень и очень редко. На моей памяти такое случалось лишь два раза. Вот только это не самое плохое. Если магия решит, что речь идёт о недостойном, она не только заберёт его, но и накажет просящего.

— Как накажет? — спросил юноша, уже догадываясь, что он услышит в ответ.

— Смертью, весьма нелёгкой смертью, наследник, — произнёс Барон, тем самым подтверждая самые худшие опасения парня. — Именно поэтому о песне Орфея постарались забыть. Слишком много просящих о своих возлюбленных погибли. Погибли в страшных муках.

— Гарри достоин исцеления, — веско заявил Малфой, полностью уверенный в своих словах. — Он столько сделал для нас. Так что, безусловно, магия исцелит его.

— Так же говорили и все остальные, — несколько устало сказал призрачный маг. — Но и это ещё не всё, что ты должен знать. И, боюсь, следующее условие будет ничем не лучше предыдущего.

— И каково же оно? — спросил слизеринец, только сейчас в полной мере понимая, почему любую информацию о песне Орфея постарались уничтожить.