Алексей Кривошеин - Фабрика волшебства (СИ)

— Вот что я называю железным аргументом, — сказал Рудольф. — Меф, ты у нас умный, но хоть один из твоих аргументов сможет поспорить с доводами Баха?

— Воистину нет, — ответил Мефодий с деланным прискорбием.

— Великое дело — семья, — продолжал разглагольствовать рыжепрядый. — Схлестнулись два зубра. Но как ни странно папа кузнец берет вверх над папой начальником отдела кадров. Главным образом благодаря наследственности…

— Так вот кто надоумил их положить звезды… — воскликнул Бондарь.

Друзья застыли, Ивор тут же вспомнил картинку, на которой шалуны подкупали смотрителя. Интересно, сколько он берет? — подумал юноша.

— Нет. Это роковое стечение обстоятельств, — сверкнул самыми честными в мире глазами Рудольф.

— Все равно спасибо, — неожиданно сказал Бондарь. — Я опасался, что он станет критиковать мои гостевые апартаменты. Этого я стерпеть не смог бы, вышвырнул бы его на улицу. А это чревато осложнениями…

— Рады стараться! — рявкнул Рудольф, вытянувшись по струнке и щелкнув каблуками. — Вы всегда можете на нас положиться!

Ивор поймал недоуменный взгляд Мефодия и развел руками.

Похохатывая, поднялись на второй этаж и нашли свою комнату пустой и темной.

— А где наши молчуны? — воскликнул Рудольф.

— Кажется, Боб что-то мычал про ночную смену…

Ивор завалился на постель, чувствуя, как гудит уставшая за день голова. Хотелось закрыть глаза и уснуть, но возбужденный за день мозг не желал успокаиваться.

Рудольф открыл шкаф и принялся разглядывать себя в зеркало, установленное на внутренней стороне дверцы.

— Стройсь! Ать-два! — скомандовал он. Рыжая прядка превратилась в маленькую фигурку и принялась маршировать по макушке. Рудольф заставлял ее принимать разные позы, разглядывал себя в зеркале, хмыкал и начинал все сначала. Ивор привстал в постели.

— Ты чего прихорашиваешься на ночь глядя?

— Ночь — самая удачная пора для приключений, — пояснил Рудольф, повернувшись к нему. Едва он перестал глядеть в зеркало, рыжая прядка легла на макушке бесформенной кучкой.

— Куда это ты собрался? — сонливость как рукой сняло. Ивор сел на кровати.

— Пойду прогуляюсь… — небрежно ответил рыжепрядый. Он повернулся к зеркалу, прядка бодро вскочила, приняв прежнюю позицию. — Поищу корпуса женских общежитий.

Ивор ревниво засопел. Воображение тут же нарисовало яркие картины, на которых Рудольф рассказывает Алине анекдот, а та весело смеется и просит: «Еще! Еще!»

— Нам нельзя выходить из дома, — напомнил юноша и сам услышал, как неубедительно звучит голос.

— Никто не узнает, — беспечно отмахнулся Рудольф, придавая прядке совсем уже экстравагантное положение в виде раскидистого цветка.

— Как ты найдешь дорогу?

— Фабрика маленькая. Чай не заблужусь.

Рудольф говорил небрежно, Ивор поглядел ему под ноги и насторожился. Пятно эмоций рыжепрядого потускнело и размылось, как будто он пытался скрыть что-то.

— Я пойду с тобой, — сказал Ивор резко. Рудольф пожал плечами.

— Как хочешь. Не стану тебя отговаривать.

Пятно под ним засияло всеми цветами радуги. Так, будто он добился того, чего хотел.

Они тихонько выскользнули из комнаты и осмотрелись. Коридор был пуст.

— Идем скорее, — прошептал Рудольф, — если нас заметит Бондарь…

— Так-так-так, — раздалось за их спинами. — Куда это вы собрались?

— А твое какое дело? — зло буркнул Рудольф, оборачиваясь. Ивор последовал его примеру. Перед ними стоял Клемент.

— На твоем месте я бы разговаривал повежливее, — заявил тот. — Мой отец начальник отдела кадров, и, если я ему пожалуюсь, он выкинет вас с фабрики.

— Я думаю, все его силы ушли на то, чтобы затащить тебя сюда, — сказал Ивор, презрительно сморщив нос. — Если он начнет еще и увольнять тех, с кем поцапался его сынок, тогда уж воистину фабрика опустеет.

Рудольф захохотал обидно. По лицу Клемента понял, что насмешка попала в цель. Парень сжал кулаки, казалось еще чуть-чуть и он кинется на них. Рыжепрядый приглашающее взмахнул ладонью, для него подобное развитие событий было бы настоящим подарком.

Но Клемент оказался трусливее, чем они думали. Скрежетнув зубами, он развернулся на каблуках и резко зашагал по коридору к лестничной клетке. Побежал жаловаться Бондарю, понял Ивор.

Они спустились на первый этаж. К облегчению Ивора, смотрителя общежитий не было на месте. Клемент нетерпеливо приплясывал у стойки из синей тянучки. Кроме них в фойе было еще несколько учеников, сгрудившихся у окна.

— Клемент, а Клемент, — громко сказал Рудольф, привлекая общее внимание.

— Что тебе? — тому ничего не оставалось, как отозваться.

— А тебя когда-нибудь Кондратий обнимал?

Ивор едва не упал со смеху, хорошо стенка была рядом. Рудольф ржал в полный голос. Не удержались и ребята у окна, юноша услышал фырканье и хихиканье.

Клемент вспыхнул. Губы его дрожали, он так много хотел сказать, что слова толпились в горле и не могли выйти наружу.

— Вы пожалеете! — прошипел юноша, наконец.

— На твоем месте я бы не отвлекался на таких букашек, как мы, — елейным голоском произнес Рудольф. — Я думаю, у тебя есть более важные насущные проблемы.

Он кивнул в конец коридора, там трое здоровяков таскали мебель, Бах при этом еще успевал командовать процессом. Клемент побледнел.

— Куда?! Это же моя комната! — заорал сынок начальника отдела кадров и вприпрыжку кинулся по коридору.

— Эти сыновья кузнеца имеют достаточно специфичное чувство юмора, — сказал Рудольф, непроизвольно теребя челюсть. — Мне доводилось с ними общаться, — он потер ребра. — Очень надеюсь, что они познакомят с ним Клемента.

Весело хохоча, друзья покинули общежитие. Улица встретила их неожиданной темнотой.

— Ничего себе! Это так поздно уже! — воскликнул Ивор.

— Маленьким детишкам пора спать! — ухмыльнулся Рудольф. — Остаешься?

— Ни за что! — замотал головой Ивор.

На небосклон высыпали звезды, Изида не обманула, после первого урока защитный туман сделался прозрачным.

— Тихо.

Рудольф ухватил его за руку и затащил в ближайшие кусты. Мимо широко зевая прошагал Бондарь.

— У-а-а! Вздремнуть. Нужно вздремнуть… — бормотал он. Когда дверь за ним закрылась, Ивор пожалел, что поддался на провокации Рудольфа. Тот явно даже не надеется добраться до общежития девушек, поэтому и взял с собой Ивора, чтобы тот разделил с ним провал.

— Интересно, все его копии сейчас лягут дрыхнуть? — задумчиво спросил он. — Или в каком-нибудь общежитии он сидит и пьет Кромольскую текиллу.

— Здорово! — восхитился Рудольф. — Одно твое «я» напивается, а второе в это время благополучно отсыпается. Если третье запустить в столовую и заставить есть, то можно заниматься этим бесконечно.