Татьяна Зингер - Чтица Слов

Тая благодарно улыбнулась.

— Свои тоже бывают врагами, — не согласился Иттан.

— Не на войне с монстрами.

— И что, нам гоняться за ним по всему лесу?

— Я его выслежу. — Тая облизнулась, разгоряченная предстоящей погоней.

Но Иттан одернул её.

— Не вздумай. У нас другое задание, а человек выйдет сам. Если захочет.

— Или сможет, — напомнила Тая. — Ногу-то подволакивает. Я быстро, честно. Примерно вижу цепочку следов.

Она вновь показала на примятую травинку.

— Ты никуда не идешь.

— Ага, — согласилась она, явно пребывая в своих мыслях.

— Тая!

— Да-да…

Шепоток пополз по отряду. Их перебранка напоминала семейную ссору, в которой муж-подкаблучник пытался хоть как-то надавить на сумасбродную женушку. За тем исключением, что авторитет Иттана как командующего падал с каждым новым ответом Таи.

Пришлось действовать решительно. Встряхнуть её за грудки и отрезать по слогам:

— Я не пущу тебя, слышишь? Я запрещаю тебе уходить.

— Хорошо, — буркнула она обиженно и надула губы.

Вылитая маленькая девочка. Только бы не разревелась.

Знал же, что женщина в походе — к беде. Что их удел — готовить и убираться. Нет, поддался на обещания и просьбы.

— Чего расселись?! Идем, — рявкнул Иттан на отряд, посматривающий на него безо всякого уважения.

Арно держался востока. Завеса звала, требуя угодить её просьбам. Локк бубнил под нос, Кай и Рей о чем-то шушукались. Молчун, в общем-то, молчал. Не хватало Таиных шажков-перебежек.

Иттан оглянулся, но неугомонной девицы поблизости не было. Ушла!

— Бесов котел! — ругнулся он и хотел было двинуться за Таей, чтобы после прилюдно высечь её ремнем, как заговорил молчун:

— Нас окружают.

Всего два слова хриплым, надорванным голосом. Но волосы на затылке встали дыбом. А поисковики обнажили оружие, готовясь к худшему.

Твари надвигались с северо-запада, и палая листва встревоженно шумела под их лапами.

Тая.

Тем дождливым утром Тая узнала, что отныне не принадлежит Дому утех. Теперь у неё новый повелитель. Человеческий граф, маг-командующий, светловолосый мужчина из верхних.

Капли молотили по стенам, а Тая осознавала новую роль: невинная девица, основное занятие которой — не высовываться. Любопытно. Иттан хмурился, когда объяснял, в чем ведении она находится. Даже пригрозил быть строгим командиром, но лучики морщинок в уголках глаз выдавали его с потрохами. Не строгий он.

Тая должна отблагодарить его, но простого «Спасибо» недостаточно. А чем может быть полезна крыса Затопленного города?

Разве что одним…

О, как на неё пялились обитатели гарнизона, пока она пересекала жилую часть. Как на прокаженную. Точно на лбу Таи выжгли позорное клеймо. Солдаты шептались о том, как бедняга-Карт (да уж, несчастный страдалец) загибается в лазарете, пока она здравствует и спит со всеми подряд. Но держались в стороне, а Тая скалилась и здоровалась нарочито вежливо, если сталкивалась с кем-либо взглядами. Она боялась — до жути, до сведенного судорогой позвоночника, — но виду не показывала. Слабых забивают. Сильные выживают всем назло.

Комендант гарнизона, совсем ослабший и находящийся на последнем издыхании пред мучительной агонией, встретил её в своем кабинете, одетый по форме, застегнутый на все пуговицы, даже под горлом — шею его до синевы стягивала ткань.

— Так вот ты какая, — с явным огорчением изрек он, подписывая изрядно затасканное за несколько дней направление Таи. — Благодари командующего поискового отряда. Если бы не он, качаться тебе на виселице. Свободна.

И, выхватив из дрожащей руки направление, Тая дала деру прочь от кабинета, пропахшего кислой кровью и близкой смертью. Предпочтя завтраку библиотеку, она обложилась книгами — справочниками и учебниками, научными талмудами толщиной в пять сложенных пальцев — и вчитывалась в них. Слова — не магические, но самые обычные, выписанные вручную — давались тяжело, а значение многих Тая не понимала. Да ей и не надо было. Те Слова, которые она искала, рождались сами по себе, сплетались из имеющихся букв и высвечивались золотистым, точно обрамленные лунным ореолом.

«Неужели мудрые всякий раз перелопачивают с ног до головы библиотеку в поисках незнамо чего?» — думала Тая, зажмуриваясь. Нет, наверняка им известно нечто большее. Но где мудрые страны рынди, и где оборванка-Тая, жизнь которой висит на волоске с того самого дня, как она умыкнула кольцо. Интересно, а куда Иттан его подевал?

После короткой встречи с поисковым отрядом Тая вновь уселась за книги. Ей попалась какая-то совершенно невозможная вещь, в которой не то что смысл было не уловить — предложение не читалось с первого раза. Ре-вер-сив-ный — что это за зверь такой дикий и как с ним бороться? Тая представила чудовище с десятком глаз на мохнатой башке и изогнутыми клыками, торчащими изо рта. Чудовище, моргнув всеми глазами разом, поплелось по своим делам на шести паучьих лапах, а Тая отогнала плод буйной фантазии мотанием головы. Вчиталась глубже.

То ли книге понравился образ чудовища, то ли боги были благосклонны к неумелой чтице, но буквы заплясали по желтой странице. Налились светом, и вскоре среди незнакомой белиберды высветилось Слово.

«Пещера».

Чуть-чуть поколебавшись, оно начало расплываться, но намертво врезалось в память. Тая продолжила пробираться сквозь чехарду букв и рунических символов. Неожиданно ей понравилось: тянуть за невидимую нить, влезать в дебри из предложений и, окунувшись в текст с головой, очищать тот от шелухи.

Если слово не давалось, Тая пропускала его без сожаления. Будет другое, проще и понятнее. Она, гонимая азартом, перелистывала страницы, и те хрустели под пальцами. Многие из них не открывали десятилетиями. Другие слиплись.

Молния осветила библиотеку холодной синевой. Отвлекшись, Тая оперла щеку на ладонь и засмотрелась в окно. Накрапывал дождь, и воздух наполнился сладкой свежестью. Природой. В Затопленном городе всегда было затхло и тухло, а вода, ручьями текущая с потолка и стен ниш, воняла гнилостью. Всякий раз выбираясь в верхний город, Тая старалась надышаться вдоволь, но у неё кружилась голова. Она настолько привыкла к больному воздуху подземелий, что не могла дышать другим.

И в путешествии до гарнизона ей было тяжело. Виски сдавливало, в глазах крутились пятна. Но сейчас она привыкла.

Интересно, чем занят Иттан? Как готовится к первому походу он? Наверное, обдумывает мельчайшие детали, мрачнея — и ему идет эта сосредоточенность. Лицо — правильное, аккуратное — делается суровым. Глаза сужаются, и вокруг них выступают нити морщин. Губы сжимаются в линию. Он скрещивает руки на груди и постукивает каблуком по полу.