Григорий Шаргородский - Острие ужаса

— Лакис, — обратился я к другу, который просидел весь разговор с репортером за обеденным столом. — Ты нашел место, где мы с гномом сможем залечь? И кстати, где его носит?

— Я все нашел, Ром, а Кравай уже пару часов как сидит у себя. Просто мы не хотели тебя будить, — ответил на мои вопросы орк и тут же ухватился за мою оговорку. — Что значит «мы с гномом»?

— То и значит, — по-доброму посмотрел я на орка. — Ты с нами не пойдешь.

— Так не пойдет, Ром, ты не…

— Лакис, — оборвал я возмущения друга, — ты забываешь, что живешь не один и теперь сестра есть не только у тебя. Мы давно стали семьей, очень необычной, но все же семьей. Поверь, за безопасность Несты волнуюсь не только я, но и это бородатое недоразумение.

— Неста не маленькая девочка… — все же попытался дальше гнуть свою линию орк, и было странно смотреть, как звероподобный здоровяк замолкает от одного жеста человека, который на три головы ниже его и на полсотни килограммов легче.

— Для тебя она всегда будет маленькой девочкой, и в бою ты будешь постоянно дергаться. — Заметив, как перекосило орка, я добавил: — И мы тоже будем дергаться, так что облегчи нам работу и займись безопасностью сестры.

— Хорошо, — вздохнул орк, — мы с ней спрячемся в…

— Стоп! — крикнул я. — Мне не нужно знать, где вы будете прятаться, и гному тоже.

От моего крика орк поморщился и скрипнул зубами — он прекрасно понимал, что значат мои слова. Понимал и то, что я прав: тот, кто ничего не знает, не сможет предать друзей даже под самыми страшными пытками.

— Я понял, Ром.

— Ну, тогда зови гнома в кабинет и скажи Несте, пусть собирается. И кстати, как будем решать со взломщиком? Времени мало, и, скорее всего, мы поедем к нему без тебя.

— Таверна «Сонный Тит». Гном знает, где это. Спросишь Магистра.

— Магистра?

— А какая еще может быть кличка у недоучившегося мага, который решил податься в криминал? — фыркнул орк.

— Логично. И что ему сказать?

— Я черкну пару строк, а что сказать, решай сам.

Взяв из ящика буфета письменные принадлежности, Лакис быстро черкнул что-то на листке бумаги и передал его мне.

Через пять минут, когда я уже полностью экипировался, в кабинет ввалился Кравай, также в полном обвесе и с небольшим ящиком в руках.

— Вот, достал, — заявил гном, грохнув ящиком о столешницу.

— Это бомбы? — запоздало спохватился я.

— Да, они, родимые.

— Так чего же ты ими стучишь, как вагонеткой с рудой?!

— Спокойно, — со снисходительностью знатока заявил гном, откидывая крышку ящика. — Они пустые.

— В смысле — пустые? — не стал успокаиваться я. — Кравай, или объясняйся, или получишь в морду.

— Все под контролем, — отмахнулся гном. — Это чуть глюканутые огненные бомбы, зато они достались нам бесплатно.

Некоторое время я ошарашенно смотрел на этого придурка.

— Ты издеваешься?! Зачем нам порченые бомбы? Или ты решил, что поход в логово мага слишком опасен и лучше грохнуть нас всех прямо здесь, чтобы не мучились?

— Заткнись! — заорал в ответ гном, но, поняв, что криком ничего не решить, перешел на спокойные объяснения: — Бомбы с изъяном, но это полезный для нас изъян. Мы ведь в любом случае будем их взрывать?

— Ну да.

— Вот я и ухватился за предложение моего кузена. Эти бомбы не могут держать заряд дольше двух руанов. А до утра мы все равно оттуда уберемся. Если активировать зарядку прямо сейчас, то, когда мы доберемся до места, они накопят достаточное количество сырой энергии.

Чуть успокоившись, я уже по-другому посмотрел на бронзовые сферы в ящике. В гнездах из мягкого материала расположились пять бомб — четыре размером с яблоко и одна не меньше страусиного яйца. На тускло поблескивающих боках сфер красовались гномьи руны. Активирующие кнопки находились сверху.

— Те, что поменьше, испепеляют все в радиусе полутора метров и поджигают все на десять метров, — прокомментировал демонстрацию артефактов гном. — Большая испепелит все на десять метров от эпицентра и подожжет сто метров пространства вокруг.

Мысль о гномьих бомбочках возникла благодаря воспоминаниям об уроках моего учителя-шамана. Шаман рассказал мне о воздействии драконьего огня на тонкие магические конструкты. Духи не горят — они бессмертны и неразрушимы, но если опалить их концентрированным магическим огнем, то можно избавить пленные души от любых уз. Этим я и собирался воспользоваться. В чем бы ни был заперт призрак друга моей напарницы, мы его освободим.

Когда я рассмотрел бомбы, у меня появилась еще одна мысль.

— Лакис! — заорал я, потому что услышал, как орк всего секунду назад протопал в комнату Этны.

— Чего тебе? — через несколько секунд заглянул в дверь Лакис.

— Слушай, шаман говорил мне, что концентрированный драконий огонь разрушает магические связи.

— Да, и что? — непонимающе переспросил орк.

— Тогда зачем нам взломщик? Лучше потратим золото на бомбы. Рванем десяток и просто прожжем себе путь.

— Считаешь, что если додумался, как прицепить к паромету молниевик, то теперь самый умный в Вадарак-ду? — иронично спросил Лакис, не входя в кабинет. — На любой охранной системе стоит защита от огня. Она есть даже в нашем доме. Ты закончил с наивными идеями или есть еще?

— Все, — честно признался я и спохватился: — Найди мне компактный огнетушитель, что-то перечисленные гномом характеристики меня напрягают.

— Хорошо, — кивнул орк. — Ну, я пошел, а то Неста решила набрать вещей на целый грузовик.

— Активируй их, — сказал я гному и вернулся в свой арсенал за рюкзаком.

Все бомбы разместились в рюкзаке. Несмотря на заверения гнома, иметь за своей спиной глючные артефакты был страшно, но этот риск как-то поблек на фоне всего остального.

— Ну что, присядем на дорожку, — сказал я, прислоняясь к рабочему столу.

У гнома был русский наставник, поэтому такое заявление не удивило его. Кравай плюхнулся в гостевое кресло и тут же вскочил.

— Нечего рассиживаться, утро скоро. — Гном явно храбрился, пытаясь деловым тоном скрыть свой страх.

И я его вполне понимал.

— Хорошо, пошли спускать с поводка нашу бешеную красавицу.

— Не говори так, — внезапно заворчал гном.

— Я же любя.

У меня и в мыслях не было подшучивать над расчувствовавшимся Краваем. Похоже, у него действительно возникли какие-то чувства к Этне.

Когда мы вошли в спальню, моя напарница по-прежнему была привязана к стулу. Этна была спокойна и собранна. В глазах больше не плескалось отчаяние вперемешку с безумием. На ней по-прежнему был мальчишеский костюм, что в сочетании с распущенными волосами создавало довольно странный образ.

Чуть помедлив на пороге, я начал снимать путы, а затем сделал два быстрых шага назад.