Александр Курников - Порча. Дилогия

Один из них повернувшись к высокому старику, сказал.

— Вы оказались правы сир, это действительно хирмингоны, а Од всё таки поторопился, надо было известить его, что мы уже близко.

— Всё в руке Единого. — Ответил старик и дал сигнал к атаке. Одновременно с трёх сторон на армию порченных устремились клинья рыцарей Эргана на боевых носорогах, их атака была мощна и неотвратима, они с лёгкостью взломали их строй, опрокинули и смяли их ряды. А поле в это время окружали отряды федингов.

На восточном холме появились два всадника, они видели атаку рыцарей, видели, как фединги оцепили поле битвы, видели не большую заминку в их рядах. Ян понял, от чего это произошло, но предпочёл не говорить об этом Велиту. Просто фединги не сразу решили, добивать ли оставшихся в живых людей.

— Как же так сэр Ян? — С упрёком спросил Велит когда понял, что происходит. — Теперь я понимаю своего отца.

— Что?

— Где тут ваш генерал?

— Вон там на горе, а вам зачем?

— Кажется, его зовут Монтаки Фрай Самул?

— Да, но к нему принято обращаться, сир.

— Да какой он к четям сир?! ТЫ меня прости Ян за фамильярность и ещё прости за грубость, но он просто мясник.

— Порча подлежит полному уничтожению, ни один росток не должен уйти с этого поля. — Твёрдо произнёс Ян.

— Да кто бы спорил? — Велит стеганул бихорца и устремился к генералу. Он за несколько минут преодолел поле и влетел на холм, где стояли несколько десятков рыцарей. Он направил коня к Монтаки, но двое воинов решили преградить ему путь, де Бранд дал шпор своему коню и тот перескочил через преграду, а сам Велит ловким приёмом копья выбил обоих рыцарей из седла.

Генерал и его офицеры с изумлением уставились на всадника, но изумление не помешало им обнажить мечи.

— Стойте рыцари! — Крикнул Велит. — Омен ти Харай! Он ти оро Бранд палладии! — Вот теперь рыцари по настоящему охренели. Кто-то, совсем им не известный, говорит на тайном языке ордена, на котором говорят только высшие офицеры и иерархи Святых Детей.

— Бранд? — Монтаки тронул своего носорога и выехал в перёд.

— Что вы творите генерал? — Вопросом на вопрос ответил Велит. Один из рыцарей стащил с головы шлем, был немного моложе магистра.

— Этого не может быть. — Сказал он без тени уверенности в голосе.

— Капитан-командор Битрам? Отец рассказывал о вас.

— Ты сын Бранда? — Спросил Монтаки, вглядываясь в лицо Велита подслеповатыми глазами.

— Да магистр, ваши припарки не сделали бесплодным его семя, но я не об этом. Прекратите избиение людей, они достаточно настрадались сегодня, что бы заслужить шанс.

— Они почти все заражены, тут мы бессильны.

— Оградите оставшихся в живых и вы через сутки кто из них заражён, а кто нет.

— У нас нет времени Бранд. — Жёстко проговорил Монтаки. — Ты хоть представляешь какое огромное пространство заражено Порчей?! Целое местничество! А дальше весь Дравид!

— Я то как раз представляю! А вы скажите им спасибо что не два местничества и не вся империя!

— Прекрати Мотаки Фрай! — Крикнул невесть откуда взявшийся тут отец Мевер, выглядел он просто жутко, весь в крови и ожогах. — Я дал им саммах, у них есть возможность не заразиться. — И ничком упал в траву, потеряв сознание. Монтаки вскинул руку, просигналил рожёк. Фединги на поле с явным облегчением стали отходить за оцепление.

Армию порченных разгромили за пару часов. Рыцари были в изумлении, они не понимали, как простые солдаты могли так долго держаться. Они уступали порченным во всём, в магии, в числе, в силе.

Через семь дней из тех, кто выжил в битве, и тех кого не коснулась Порча, ведь саммах не давал полной защиты от заразы живым, осталось не более двух тысяч человек. Погиб Рамис в месте со всем своим полком, сгорел в пламени звезды Маскар, лишился ноги Лангин, один из адъютантов прямо во время боя перетянул ему рану. Тело Ода так и не нашли, рыцари просто запретили трогать тела павших, их облили горючей смесью и подожгли. Фединги три дня поддерживали огонь, пока не остался лишь прах от воинов Ода и порченных. Остался в живых командир копейщиков Сирт, лицо и руки которого были обожжены. Выжил и князь Хасепин.

Велит всучив матафи магистру ордена бесследно исчез, а Ян присоединился к рыцарям в дальнейшем походе. На местничество Моруа был наложен строжайший карантин, и ещё долгие годы людям от сюда было запрещено выезжать в другие провинции.

Огромное, прожженное на метр в глубь поле, стало могилой армии Эдэрна Ода, лучшей армии в империи Солана.

В городе Арк, в одном из кабаков сидел Михард Федиран и потягивал геб. Этот напиток ему не очень нравился, но он пил его, потому что слушал разговор за соседним столиком и не очень хотел привлекать к себе внимание, делая новый заказ. Какой-то рыжий мастеровой рассказывал двум фригольдерам и Бованны о чудесном обретении кузницы изначальных. Байка как байка, но в ней упоминался некий не высокий дворянин с альбанским выговором верхом на бихорце. Упоминался он конечно в скользь, больше всего там говорилось о чудесах легендарной кузницы, о сокровищах и порченных. Он наверняка бессовестно врал, но кто на самом деле знает как там было? А дело было так.

Бадэй уже битый час слушал, как неутомимые мондаги, разбирают завал в проходе.

— Ещё пол часика и они припожалуют к нам. — Сказал он, но ему никто не ответил. — Ну чего вы такие кислые? Не бывает без выходных ситуаций.

— Ты заткнёшься когда-нибудь несносный нелюдь? — Загробным голосом спросил Марк. — Нам жить осталось всего ничего, дай хоть немного подготовиться.

— Ну надо же сколько пафоса!? — Удивился Бадэй. — Зачем готовиться к смерти, когда можно ещё немного пожить?

— Что ты имеешь в виду? — Насторожился Рэй.

— То, чего так хотел Марк.

— А чего я хотел?

Бадэй извлёк из торбы кисет с зубами хомбрука и кинул его крестьянину.

— Ты хотел их посадить? Вот и сажай, и благодари своего Единого и надвое не Делимого, что в этой пещере на хрен его знает какой глубине, вдруг оказался земляной пол.

— О! Да! — Марк подпрыгнул и врезался в низкий потолок той недоделанной шахты, куда они забрались. — Ты…! Просто…! Ха — ха — а — а — а! — Марк подхватил кисет и бросился вниз.

— Эй! — Крикнул ему вдогонку Бадэй. — Не забудь помазать им макушки своей кровью как только эти макушки покажутся из земли!

— Да помню я!

— Что же ты раньше молчал? — Рэй.

— Честно сказать самому в голову только что пришло.

— А вообще о другом думал.

— О чём?

— Что ты думаешь о той груде пирамидок и кубов? — Рэй.

— Не знаю, наверняка это была какая-нибудь хитрая штука, очень давно.

— Я тоже так думаю, отводить такое помещение под груду камней как-то глупо.

— А если эти кубы и пирамиды строительный материал? — Бадэй.