Роберт Сальваторе - Стражи

— Ой, прекрати изворачиваться, — сказала Джоэн. — Ты ведь знал про это место, м? И ты не показал его нам, не так ли?

— Я предложил, а вы сказали мне держаться от вас подальше, — напомнил ей генази.

Джоэн только пренебрежительно махнула рукой.

— Все в порядке, здесь молитва к Бешабе, — прервал их я. — На самом деле, она довольно жестокая. “Пусть дорога моих врагов будет полна скрытых камней, шипов, огня, боли и крови. И…

— Ой, все, этого хватит, — сказала Джоэн. — Мы все поняли.

— Тут есть еще кое-что, — сказал я.

— И мы не хотим это слушать, — ответила девушка.

— Нет, я имел в виду что-то совсем другое. Молитва высечена в камне, но есть что-то, написанное чернилами. Вот только линза не переводит этого.

— Что там написано? — спросил Хрисаор. — Это может быть магический текст и магический артефакт не сможет его перевести. Но я достаточно сведущ в различных языках.

Что-то в голосе пирата заставило меня нервничать гораздо сильнее, чем обычно при разговорах с непредсказуемым генази. Он всегда казался таким отстраненным, словно никогда не принимал происходящее всерьез. Но теперь пират был слишком увлеченным, желая знать, что написано на колонне, посвященной богине зла.

— Тут написано “Sirlar, geri sekilekegini golgeler”, - прочел я, медленно и старательно выговаривая каждый слог, хотя меня не покидало мучительное чувство, что я не должен этого делать.

Стоило мне закончить, земля заходила ходуном. Я упал. Джоэн сумела удержать равновесие только схватившись за веревку. Хрисаора творящееся вокруг вообще, казалось, не касалось. Он лишь покачивался, словно дерево под порывами ветра, сохраняя полный контроль над своим телом. Это не удивило меня.

Однако я был слегка удивлен, когда земля под нашими ногами ушла вниз.

Луч света пронизал тьму — мутный, терявшийся в вихре песка, пыли и измельченного камня. Свет шел под углом — полдень миновал — и оставлял круг света на большой каменной стене. Кристаллы, которыми были выложены стены, сверкали и отражали свет в большую пещеру.

Минула много ударов сердца, прежде чем мои глаза привыкли к тусклому освещению, которое озаряло медленно оседающую пыль. Я стоял на грубом каменном полу, слегка припорошенном вековой пылью. Когда я снова смог ориентироваться, стало ясно, что я оказался в какой-то естественной зале. Три стороны пещеры образовывали полукруг не менее ста футов в поперечнике, а у четвертой пол обрывался в непроницаемую тьму.

— Нам надо… — начал я говорить, прежде чем понял, что нахожусь тут совсем один.

То, что я еще стоял, само по себе было чудом. Отверстие в земле, через которое мы упали под землю, находилось в пятидесяти футах над головой. Я провел пальцем по кольцу, которое я носил. Заколдованное кольцо некогда было дано мне наставником и являлось одним из трех волшебных предметов, оставшихся от него. Магия кольца замедлила падение и спасла мне жизнь.

Но у Джоэн не было такого кольца.

— Джоэн! — крикнул я. Мой голос выражал то особое чувство, когда внезапное облегчение оборачивается еще более внезапным трепетом.

Единственным ответом мне стал собственный голос, эхом вернувшийся ко мне. Теперь он был приглушен песком и, каким-то образом, усилен стенами пещеры.

Я огляделся, пригибаясь к земле и ища любой знак того, что девушка упала рядом со мной. Но пещера была слишком неровной, свет — слишком тусклым, и я едва мог разобрать что-то кроме вымоин и выступов, образованных на земле водой и одного неестественного предмета.

Это была веревка. Один её конец был аккуратно обернут вокруг камня, а другой уходил вверх.

— Она схватила веревку, — прошептал я. — Прямо перед нашим падением, она схватила веревку.

Я поднял голову к потолку, к отверстию в потолке. Разумеется, там была человеческая фигура, которая медленно спускалась вниз.

— Джоэн! — крикнул я снова.

— Не совсем, — ответил Хрисаор, появляясь в поле зрения. Несколько раз он ударил крыльями — крыльями? — кружа в воздухе и изящно приземляясь рядом со мной. — Ты удивительный, — сказал он. — Мне казалось, твоему путешествию конец. А ты жив.

— Где Джоэн? — потребовал я.

— Нет, ты хотел спросить не об этом, — сказал пират. — Есть кое-что более очевидное и важное.

— Например, твои дурацкие крылья? — я, разумеется, врал. Его руки были покрыты красивыми белыми перьями. Возможно, они были похожи на крылья большого орла. Но в тот момент ничто в нем не было для меня красивым. — Мне плевать. Где она?

Хрисаор посмеялся надо мной.

— Разумеется крылья тут не причем, — сказал он. — Они довольно тривиальные, если это нужно.

Он хлопнул в ладоши или, вернее, ударил кончиками крыльев, и магия исчезла. Пернатые конечности сменились синими руками, не прикрытыми рукавами. Вокруг запястий были обвязаны неприметные белые кожаные шнурки. Его руки опустились, и пират принял позу, больше знакомую мне благодаря Джоэн: вызывающую, даже капризную, показывающую, что человек готов к бою, если не получит желаемого.

Я опустил руку на рукоять меча.

— Что ты сделал? — спросил я.

— Вопрос, который ты должен был задать… — начал он.

— Где она? — оборвал я. Медленно, я вынул клинок из ножен.

— Вопрос в том, — продолжил пират, — знал ли я, к чему приведет заклинание? Привел ли я вас в эту ловушку? Виноват ли, что ты здесь? — он тоже вытащил свой тонкий меч из ножен.

— Скажи мне, где Джоэн, — потребовал я, делая шаг.

— Ответ — да, конечно же, я знал, — он поднял лезвие в тот момент, когда я рванулся вперед. Металл ударился о металл, и генази отступил на шаг назад, сохраняя дистанцию между нами. — Да, это была ловушка, разумеется. И да, это я всему причина.

Я снова принял атакующую позицию. Она была очень похожа на ту позу фехтовальщика, что я некогда узнал от Перро, но я улучшил её благодаря времени в Башне Сумерек. На этот раз, я выставил правую ногу — которую обычно держал сзади — на полшага вперед и влево, а не на полшага назад. Так правая стопа оказалась горизонтально по отношению к телу, в то время, как левая стояла вертикально к телу. Я оказался лицом к лицу с врагом. Схватив саблю обоими руками, я зафиксировал рукоять оружия у моего левого плеча, а лезвие направил по диагонали к бедру. Если бы Хрисаор напал на меня в этой позиции, я был бы в состоянии защитить себя, сохраняя способность двигаться из стороны в сторону, а не отступать назад. Так у меня оставалось больше возможностей использовать недостатки, которые он мог оставить в собственной защите.

Но пират не нападал. Он просто стоял в пяти, или около того, шагах от меня. Его собственный клинок замер перед ним в вертикальном положении, а поза была расслабленной.