Даринда Джонс - Грязь на девятой могиле

Первый – привлекательной наружности тип, похожий на бывшего военного благодаря потрясным бицепсам. Он всегда садился в моем секторе. По возможности – за один и тот же столик, но всегда именно в моем секторе. Носил он куртку цвета хаки, которая выгодно подчеркивала темную кожу и короткие черные волосы. Глаза у него серебристо-серые. Пронзительные, способные на удивительные вещи.

Гаррет сидел за любимым столиком. Секунду спустя он взглянул на меня, едва заметно улыбнулся, открыл последнюю книгу Стива Берри и принялся читать.

- Похоже, ты наконец проснулась, солнышко.

Я прижалась к Куки, и мы обе улучили пару секунд полюбоваться зрелищем.

- По-моему, у него классный пресс, - задумчиво протянула я. – Он же выглядит так, словно у него классный пресс, правда?

Куки медленно выдохнула сквозь зубы, и мы продолжили пялиться ради удовольствия именно попялиться. Так смотрят на рассвет. Ну или на первую чашку кофе с утра.

- Это точно, - наконец выдавила подруга.

Прихватив кофейник, я двинулась к Гаррету.

Как по команде, в кафе нарисовался мушкетер номер два. Нахал по имени Ош. Молоденький, лет девятнадцать-двадцать, с черными как смоль волосами до плеч. Правда, волосы он всегда прикрывал цилиндром, очаровательно сдвинутым слегка набекрень. Коснувшись его в знак приветствия в мой адрес, Ош снял цилиндр и поискал, куда присесть. Дважды на одном и том же месте он не сидел никогда и сегодня решил усесться за стойкой, чтобы пофлиртовать с Фрэнси.

Понять его можно. Фрэнси – рыжая красотка, обожающая красить ногти и делать селфи. Я бы тоже делала селфи, если бы было кому их отсылать. Раньше я отправляла их Куки, но она попросила меня прекратить, когда фотки стали слишком раскованными на ее вкус и цвет. Наверное, оно и к лучшему.

Ош выдал Фрэнси головокружительную улыбку, от которой та чуть не выронила тарелки, только что взятые с раздаточного окошка. Вот же мелкий гад!

В свой первый визит он заказал газировку темного цвета. Когда Куки спросила, какую именно, и перечислила весь наш ассортимент, он ответил «Сойдет любая». С того момента мы делали ему смеси из разных напитков, причем редко одни и те же за раз. Но, похоже, эта игра Оша забавляла, хотя и не так сильно, как очаровывать других официанток.

Рассмеявшись, Фрэнси промчалась мимо него со своим заказом. Что ж, она хотя бы иногда относилась ко мне по-человечески. А вот Эрин люто меня ненавидела. Поговаривали, что она просила дополнительные смены, но внезапно появилась ваша покорная слуга. Продрогшая и совершенно бездомная. Великодушный поступок Дикси по отношению ко мне обернулся трудными временами для Эрин и ее мужа. Я практически отняла у нее всякую надежду получить дополнительные смены, а вместе с этим сама лишилась всякой надежды на дружбу.

Пока я шла к Гаррету, его сияющие глаза меня буквально загипнотизировали. На поверхности серых глубин поблескивали серебристые искры. Взгляд был теплым, открытым и… дружелюбным. Стряхнув ступор, я изобразила свою лучшую улыбку за доллар девяносто девять.

- Принести чего-нибудь к кофе, милый? – поинтересовалась я, наполняя чашку без спроса.

Кофе Гаррет хотел всегда. Причем горячий и без сахара. Есть что-то заманчивое в мужчинах, которые пьют кофейный кипяток без сахара.

Гаррет подвинул чашку ближе к себе.

- Только воды. Как сегодня поживаешь, Джейни?

- Как всегда, лучше всех. А у тебя как дела?

- Не жалуюсь.

Незнакомый мужчина за соседним столиком вытянул шею, чтобы привлечь мое внимание.

- Эй, дорогуша! – рявкнул он, сгорая от нетерпения. – Может, и нам своего варева принесешь? Или я многого прошу?

В моем клиенте мигом вспыхнула ярость, но внешне Гаррет оставался совершенно безучастным. Ни единый мускул на его лице не дрогнул.

Ну точно военный. Может быть, даже из спецназа.

- Само собой, - отозвалась я и натянуто улыбнулась и придурку, и его дружку. Пока я наполняла им чашки, оба украдкой изучали каждый мой чертов изгиб. – Принесу вам меню.

Технически сидели они в секторе Куки, но мне не хотелось бросать ее волкам на съедение. Ей сегодня и так досталось. Когда она уже собралась подойти к злополучному столику, я покачала головой и кивнула на пару клиентов в ее секторе, которые, казалось, уже были готовы сделать заказ.

- Мне чизбургер и картошку-фри, сладенькая, - без меню заказал первый придурок. – Ему то же самое.

Видимо, второй только и мог, что молча пялиться.

- С кровью, - добавил первый, - и никакой заячьей жратвы.

- Будет сделано, - сказала я.

- И даже не запишешь?

- Смею надеяться, что запомню. Память у меня отменная.

Смешно, наверное, но так и есть. По крайней мере там, где дело касается заказов.

- Принесешь не то – Хершел сильно расстроится.

Видимо, друга звали Хершел. Или первый придурок говорил о себе в третьем лице. А если так, то он еще больший кретин. Однако на заляпанной чем-то жирным рубахе было вышито «Марк».

На рубашке второго имелся такой же логотип и вышивка «Хершел». Значит, они работали в одной и той же транспортной компании. Дальнобойщики в основном народ очень даже приятный, но в каждом ящике попадаются гнилые яблоки. Судя по темным маслянистым пятнам на обоих и тяжелому запаху дизеля, эти двое скорее всего были механиками.

Я вернулась к Гаррету:

- Что тебе принести, дорогой?

Под внешностью модели с глянца он буквально кипел от злости, но все-таки сумел улыбнуться:

- Фирменное блюдо.

- Хороший выбор.

Забрав с его стола меню, я изо всех сил старалась делать вид, будто меня совершенно не задело поведение водителей за соседним столиком. А все потому, что давно заметила нож, неизменно прикрепленный к ремню Гаррета. Понятия не имею, чем он зарабатывает на жизнь, но знаю, что это как-то связано с законом. То есть он точно не служит в полиции, но занимается чем-то похожим.

Меньше всего на свете мне хотелось проблем. Никто не должен ради меня рисковать собой. Никто не обязан защищать мою честь. Тем более я не уверена, что она у меня вообще есть. Не просто же так я забыла всю свою жизнь. А вдруг причиной тому стало что-то очень плохое? Что-то немыслимое? Мерзкое? Злое?

Вдруг накатила волна тошноты. Я бросилась к окошку и приколола к доске заказы, но все нутро уже перевернулось от знакомого ощущения, которое я могла описать только как паническую атаку. Такие приступы периодически накатывали с самого Дня Номер Один. Это было чувство утраты. Абсолютной и разрушительной, от которой сдавливало грудь и до слепоты жгло глаза.

Дрожа с головы до ног, я вцепилась ногтями в стойку, чтобы не упасть, и изо всех сил стала продираться сквозь черную завесу, за которой скрывалось мое прошлое. Там, за этой непроглядной пеленой, что-то было. Что-то очень особенное.