Анатолий Махавкин - Леди Зима (СИ)

— Нам конец! — завопил лысый матрос и рванул куртку на груди, — Никому не спастись!

Раздались глухие стоны ужаса. Моряки, неотрывно глядя на приближающийся Чумной Корабль, начали вторить воплям паникёра. И тогда Джонрако, сцепив зубы, изо всех сил ударил заводилу в челюсть, отправив на палубу. Крики тотчас превратились. Все ошеломлённо уставились на капитана, а тот, воздев лопатообразную ладонь, громогласно объявил:

— Всем сохранять спокойствие, мать вашу! Немедленно вернулись к своим обязанностям. Или вы думаете, крысы станут выполнять их за вас? Да они много смелее, чем вы, но не обучены морскому ремеслу, к моему сожалению, — он грозно уставился на подчинённых и они подались назад, — Если ещё какой-то засранец устроит верещание, я отправлю его за борт. А пока я обещаю вам, ничего страшного не случится. По местам, куски рыбьей требухи!

Матросы, глухо ворча, начали расходиться, а Джонрако, переступив лежащего, отправился на бак. Чумной корабль был уже совсем рядом, нависая над шхуной огромным жутким силуэтом. В бортах фрегата зияли прогнившие дыры, а заплесневевший такелаж свисал с бушприта, подобно жуткой паутине. Несколько истлевших остовов, стояли по носу призрачного корабля и казалось, склоняются всё ниже, чтобы рассмотреть встреченную, жертву.

Шания, которая в ужасе глядела на оживший кошмар, внезапно всхлипнула и прижалась к широкой спине капитана. Тот только повёл плечами, пытаясь, как можно лучше, защитить хрупкую фигурку. Хастол, стоящий рядом, спокойно рассматривал жуткое видение. Потом повернулся к Собболи и сказал:

— Но ведь здесь же ничего нет!

— Нет, — согласился Джонрако, — Но всё равно, будет очень страшно. Один раз меня уже угораздило налететь на такую же штуковину. Не могу сказать, что получил большое удовольствие.

— А что, — начала Шания и в тот же миг призрачный корабль вонзил свой хищный нос в борт Морского чёрта.

Раздались возбуждённые крики. Некоторые матросы, ещё не успевшие отойти от нападения монстров Туманной косы, падали на палубу и закрывали головы ладонями. Внезапно всех окатило волной сухого жара, неожиданного посреди промозглой сырости тумана. Дрожащий призрачный свет серой мглы сменился багровым сиянием адского пламени.

Тем из людей, кто не закрыл глаза, предстала странная картина: Чумной корабль в одно мгновение преобразился, обретая давно утраченную плоть. Мужчина в форме военно-морских сил Карта, стоящий у самого бушприта, возбуждённо кричал, указывая вперёд стволом тяжёлого пистолета. Пара голов показалась из-за его плеча и тут же спряталась обратно. Капитан, огромный широкоплечий бородач, стоявший у штурвала, дымил длинной трубкой и уголок его рта шевелился, когда он отдавал указания помощнику.

И вдруг над палубой ожившего фрегата возник большой шар, пылающий ослепительным зелёным светом. Сияние поутихло и сфера превратилась в гигантский шар, слепо взирающий на мир. Но взор этот оказался смертоносен: моряки оказавшиеся в зоне действия зелёного сияния, падали на палубу и бились в конвульсиях, раскрывая рты в беззвучных воплях. Кто-то пытался стрелять, но шар продолжал плыть вперёд, неуязвимый и беспощадный. Капитан, не выпускавший штурвал из мозолистых рук, обвис на нём неподвижной грудой тряпья и это оказалось последней смертью. На корабле остались только мёртвые тела, вповалку лежащие на палубе. Шар замер и начал сиять всё ярче. Пахнуло могильной сыростью. Фрегат побледнел, выцветая в своё призрачное подобие. Тела людей утратили плоть, обратившись в скелеты с развевающимися лохмотьями одежды, однако наблюдателям уже не казалось, что мертвецы насмехаются над ними. Скорее черепа погибших продолжали кричать от безмерного ужаса и боли, которую пережили в момент смерти.

Неторопливо покачиваясь на волнах, Чумной корабль миновал Морского Чёрта и теперь медленно растворялся в тумане, сливаясь с его белёсой пеленой. Позвякивание, сопровождающее путь призрачного корабля, мало-помалу затихало, до тех пор, пока тихий плеск волн не заглушил его окончательно. Шхуна вновь осталась в полном одиночестве, посреди непроницаемого облака серого тумана.

Шания словно только сейчас обратила внимание на то, к кому прижимается и покраснев, от смущения, отодвинулась подальше. Пытаясь скрыть неловкость, она принялась делать вид, будто поправляет причёску, приводит в порядок одежду и вообще, просто споткнулась и случайно коснулась спины капитана. Джонрако же, ощущая себя не в своей тарелке из-за круговорота необычных событий: кошмарного сна, явления Чумного корабля и внезапной близости, интересующей его, женщины, громко кашлянул и прикрикнул на матросов, медленно подымающихся на ноги:

— Быстрее, бездельники! Если шхуна плетётся, как черепаха, это — совсем не повод, брать с неё пример.

Лысый матрос, получивший удар от капитана, сидел на палубе, держась искалеченной ладонью за желвак на подбородке. В его глазах, устремлённых на Собболи, разгорался огонёк ненависти. Джонрако склонился над ним и очень тихо произнёс:

— Если ты ещё раз вздумаешь устраивать подобные представления, то, лопни моя селезёнка, если доберёшься до ближайшего порта! Марш на место, засранец.

Матрос молча кивнул и продолжая сжимать распухающую челюсть, поднялся на ноги. Хастол лишь мимоходом обратил внимание на эту сценку, продолжая смотреть вслед исчезнувшему призраку. Потом задумчиво отметил:

— Странный вид магии, но мне кажется, я его припоминаю, — все изумлённо уставились на него и парень счёл нужным пояснить произнесённые слова, — Есть множество разновидностей военного чародейства. Все они требуют массовых затрат магии, большого количества чародеев и крепкой защиты. В данном случае применили одно из самых жутких заклятий. Души людей, погибших на этом корабле никогда не получат возможности отправиться в Башню Создателя и обрести второй шанс на воскрешение. Их навечно приковали к месту гибели и вынудили вечность переживать собственную смерть. Впрочем, для живых людей призраки абсолютно безвредны.

— Есть поверье, что встреча с Чумным кораблём приносит несчастье, — угрюмо возразил Собболи, хмуря косматые брови, — Во время предыдущей встречи, посудина, шедшая с нами, налетела на риф, а мы получили большую пробоину и едва не отправились кормить крабов.

— Жалко, — прошептала Шания и в её глазах мелькнули слёзы, — Жалко несчастных моряков на этом жутком корабле. Страшно представить, что они будут целую вечность скитаться по океану, непрерывно ощущая боль, погубившую их тела. Милосерднее было бы просто убить их, чем обречь на вечные муки.

— Никто не обвинит Магистра в излишнем мягкосердечии, — угрюмо усмехнулся Джонрако и сложил руки на груди, — Особенно по отношению к его врагам.