Анатолий Махавкин - Леди Зима (СИ)

В то же мгновение «Морской Чёрт» дёрнулся так, словно ему кто-то отвесил мощного пинка и устремился вперёд. Оглушительно засвистело и под аккомпанемент пронзительного визга, корабль вырвался на свободу. Волна, возникшая на месте прорыва, подпихнула шхуну вперёд, а свежий ветерок, не тронутый дыханием всепожирающего пламени, взъерошил волосы людей и освежил пылающие тела.

Тотчас вопли радости заглушили плеск волн и посвистывание ветра. Многие матросы, не в силах удержаться, после неожиданного спасения, пустились в пляс. Шания, с сияющими глазами, бросилась на грудь Джонрако и принялась целовать его в обе щеки, восклицая нечто непонятное, но несомненно выражающее счастье. Ошеломлённый этим проявлением чувств, капитан не преминул обнять девушку за талию и притянуть поближе.

При этом он случайно взглянул вперёд и увидел одинокого Хастола на носу корабля. Парень, лицо которого не выражало особой радости, смотрел назад, за корму шхуны.

Стараясь не отстранять прижавшуюся девушку, Джонрако осторожно обернулся. Глаза морехода, на мгновение, ослепила вспышка невероятной яркости, принявшая форму купола, выраставшего из тела океана. Потом она погасла и более ничто не нарушало ход бесконечных серо-зелёных валов. Казалось, будто ужасное происшествие было лишь кошмарным сном, который благополучно завершился.

Магистр, застигнутый врасплох полыхнувшим светом, отпрянул от зеркала и прикрыл лицо узкой костлявой ладонью. Лицо чародея искажали жуткие гримасы, словно его мучила сильная боль. Когда колдун вновь посмотрел на магическое приспособление, то увидел, как за прозрачной преградой бушует бесконечное море огня. Магистр осторожно протянул руку и коснулся пальцами поверхности зеркала. Словно дожидаясь именно этого, стекло лопнуло, с оглушительным звоном, разлетевшись длинными кривыми осколками.

Волшебник, с громким воплем, отскочил назад и рухнул на пол. Язык пламени, похожий на щупальце, вырвался из зеркала и протянулся вперёд, точно пытался схватить лежащего чародея. Однако Магистр, мотая ушибленной головой, выбросил правую руку вперёд и огонь, затрепетав, втянулся обратно. Пламя полыхнуло ещё раз и погасло. На стене осталась лишь пустая рама, скалящаяся уцелевшими осколками, точно пасть издохшего монстра.

— А я говорю: проверь ещё раз, дряхлая треска! — настаивал Джонрако, нависая над картой, — Я же вижу, какая ерунда получается, лопни моя селезёнка! И если я говорю проверить — проверяй, иначе я сверну твою тощую шею!

Шея навигатора действительно напоминала сухую палку, настолько была худа. Да и сам старикашка, спрятавшийся от гнева капитана за своими хитроумными приборами походил на пугало, которое, ради смеха, нарядили в матросские штаны и невообразимо длинный бушлат. Сейчас Фич подслеповато щурился, пытаясь разобраться в собственном мелком почерке. Навигатор подносил то к одному, то к другому глазу линзу в медной оправе и едва не водил носом по жёлтым страницам навигации. Всякий раз, когда Джонрако негодующе громыхал, обращаясь к пассажирам, старик втягивал голову в плечи.

— Это же надо! Пока мы рискуем жизнью в бурях и стычках со всякой мерзостью, это трухлявое бревно отлёживает бока в каюте, — Собболи метнул в навигатора негодующий взгляд, — А когда начинаются проблемы по его части, я не слышу ничего кроме дурацкого кряхтения и пердежа! Нет, я всё-таки сверну ему шею.

Фич поднял голову от записей и сипло пропищал:

— Все вычисления составлены точно, — он ткнул узловатым пальцем в таблицу, напоминающую творение сумасшедшего паука, — Ошибок нет. Мы находимся именно там, где и должны.

— А ты должен находиться за бортом! — взревел капитан и схватив навигатора одной рукой, легко приподнял над столом, — Если я говорю: перепроверь — значит делай. Иначе я заменю тебя Фалином, у мальчишки и то больше мозгов.

— Но может он действительно прав? — неуверенно поинтересовался боцман, поглядывая на карту, испещрённую множеством разноцветных пометок, — Плавание и до этого нельзя было назвать обычным. Просто на одну сраную непонятность больше.

— Но не до такой же степени, чёрт меня дери! — воскликнул Джонрако и приложил кулаком по столу, — Хочешь сказать, что Чертяка перепрыгнул столько миль?

— Капитан, — Хастол решил поучаствовать в оживлённой беседе, — Не могли бы вы объяснить, в чём суть происходящего. Честно говоря, я нахожусь в недоумении.

Джонрако повернул к нему багровое, о ярости лицо и открыл было рот, для резкой отповеди, но не успел. Шания, стоящая рядом с Черстоли, улыбнулась и очень тихо сказала:

— Пожалуйста.

— Вот ведь какое дело, — приходилось быстро проглатывать слова, вертевшиеся на языке, — По всему выходит, что наше посудина прошла не больше трёх миль, — он указал на карте точку, обозначающую расположение погибшего острова, — А эта старая развалина высчитала, что Чёрту остаётся до острова Колонны около тридцати миль. То есть выходит мы разом перепрыгнули чёртову прорву океана. По крайней мере, прежде мы проходили этот путь за неделю.

— Я три раза производил вычисления, — вставил Фич, пытаясь освободиться из хватки капитанской руки, — И ни разу не допустил ошибок. Координаты совпадают.

— Заткнись! — Джонрако разжал пальцы и навигатор шлёпнулся на палубу, — Или объясни, как мы могли так быстро достигнуть Колонны? Не знаешь, чёртов придурок? Тогда, просто молчи.

— Капитан, что вы себе позволяете? — возмутилась Шания, — Это же — старый человек!

— Тебя забыл спросить! — огрызнулся Собболи, ощущая, тем не менее, нечто похожее на угрызения совести, — В первую очередь, он — член команды. Моей команды! А значит должен хорошо выполнять свою работу. А я этого не наблюдаю.

— Мне кажется, вы ошибаетесь, — возразил Хастол и глядя на вздыбившегося капитана, пояснил, — Когда мне удалось проделать дыру в барьере, образовался своего рода тоннель и он мог вывести куда угодно, совсем не обязательно в окрестности Чёртовой скалы.

— Так какого же чёрта, — начал Джонрако, но Хастол прервал его, закончив объяснение.

— Предмет, которым я воспользовался, назовём его — ключ, к моему огромному сожалению, давным-давно не действует, как должно, поэтому решительно невозможно предсказать, куда способен привести образованный тоннель. Если бы не угроза гибели, я бы, честно говоря, не стал рисковать.

Фич, который внимательно слушал разговор, сообразил, что гроза прошла стороной и тотчас оживился. На впалых щеках заиграл румянец и навигатор самодовольно провёл пальцем по чахлым кустикам усов.

— Я же говорил, — сказал старик, сияя, точно начищенная медь, — В моих вычислениях не может быть ошибок. Ещё никогда Фич не допускал серьёзных неточностей…