Рита Кертс - Руимо. Пришедшая (СИ)

Ловко перескакивая крутые ступени и погружённая в раздумья, она не догадывалась, что встретит одного из трёх гораздо раньше, чем рассчитывала.

Не заметила она, как уютные улочки оказались позади, а сама она — на пороге жилища Аниты. В доме было тихо, окошко на втором этаже распахнуто настежь; без труда Деми нашла в кабинете свой длинный, полуторный меч, которому отдавала предпочтение куда больше, нежели прочим. Средней ширины клинок, сужающийся к острию, с простой рукоятью и навершием сам просился в руки. Направляя и правильно распределяя энергию в руках, Деми могла достаточно долго удерживать его в одной; привычная рукоять легла в ладонь, но через мгновение меч попросту выскользнул. Она отчаянно повторила свою попытку, которая, как и предыдущая, завершилась неудачей.

Деми скинула с себя платье и неудобные туфли; перстень Рика, до сего момента хранившийся в лифе(карманов в платье не было, а кольцо, будучи слишком большим, соскальзывало с её пальцев), положила на стол, на видное место. В шкафу отыскалась широкая мужская рубашка, позаимствованные у Аниты штаны с большим трудом налезли на бёдра, но портить подаренное платье она не хотела.

Деми, полная решимости, схватила свой благополучно украденный с оружейного склада, впоследствии — присвоенный, меч, и уверенно пошла на первый этаж. Оттащила тот самый коврик, укрывавший потайную дверь, и, обнаружив, что та не заперта, скользнула в подвал.

Глаза привыкли к темноте не сразу. Осмотревшись, она обнаружила в дальнем углу очертания человеческой фигуры, и немного испугалась. Это был самый обыкновенный тренировочный манекен — старый, но вполне пригодный для использования по назначению. Он оказался здесь весьма кстати. Деми не имела понятия, как скоро может вернуться наставница, и даже не задумывалась об этом.

Хорошенько разогревшись и выполнив разминку, она приступила к отработке приёмов, для начала — самых простых.

Потеряв счёт времени, забыв о боли и усталости она безжалостно атаковала манекен. Это было ужасно. Правая рука стала абсолютно бесполезной. В бессильной злобе девушка пыталась повторить выученные ею приёмы — тщетно.

Она почувствовала себя жалкой. Все месяцы обучения и изнурительных тренировок были напрасны…

— Атарегам! — бешено закричала она, не успев отдышаться. — Самое время испытать силу, которой ты так любишь хвастать!

Ответа не последовало. Деми почувствовала, как с глаза по щеке стекает горячая капля; смахнув её, она вновь схватилась за оружие, воспроизводя серию ударов — куда медленнее и слабее, чем когда-то.

Анита торопилась домой. Её присутствие на допросе двух выживших головорезов было не обязательным — Дмитрий стоял выше в иерархии чародеев Элиты и был отличным телепатом; более того, рядом с ним была Беата, и волшебнице не было необходимости присутствовать там лично: скоро духовная сестра поделится с ней мыслями и образами.

Их связь была необычна и невероятно полезна, но, тем не менее, имела недостатки: они знали друг о друге абсолютно всё — начиная от привычек, заканчивая сокровенными и, порой, страшными тайнами, о которых было ведомо лишь им двоим. Тайнами, о которых нельзя говорить вслух.

Впрочем, при желании они могли укрыть, заблокировать часть воспоминаний. Их чувства так же были связаны — эмоциональное напряжение одной всегда распространялось на обеих, и, в отличие от мыслей, скрыть их полностью было невозможно.

Их связь была особенной ещё и потому, что Анита являлась Пришедшей. Беата же, рождённая и прожившая всю свою жизнь в Руимо, приходила в восторг, а иногда — в ужас, просматривая воспоминания из второй жизни своей «сестры», и особенно её разочаровало отсутствие магии как таковой. Она была единственной, кто, помимо Пришедших, имел наиболее точное представление о мире, в который никому из Руимо не суждено попасть из-за незыблемости его законов.

По пути волшебница обдумывала странную, настоятельную просьбу Рика относительно Деми: никто, а в особенности Беата, не должен знать о замеченных в ней странностях, и это было вполне оправдано; духовная сестра устраняла любого, в ком видела угрозу, и в этом была похожа на Константина — отличало их лишь то, что последнего никогда не терзали муки совести.

Перехватив в другую руку свёрток с новой одеждой для Деми и одноручный меч в ножнах, она поднялась по ступенькам и толкнула входную дверь.

Дверца в подвал была открыта нараспашку. Анита сразу же кинулась вниз, выбросив всё, что несла с собой. Звучные удары и свист рассекаемого воздуха были совсем близко. Когда зрение адаптировалось, оцепенение, пронзившее Аниту, длилось несколько минут.

Движения силуэта, усердно атаковавшего манекен, были быстры, сильны и продуманы, и ни одной ошибки в них не было. Анита отказывалась верить своим глазам — ведь то, что она сейчас видела, казалось невозможным и немыслимым.

— Деми?

Она на миг прервалась, посмотрела через плечо. Волшебница прищурилась — ей показался очень странным цвет кожи ученицы, но ей вполне могло и показаться. Ничего не ответив, Деми сделала вид, будто рядом никого нет и продолжила. Рукава рубашки были закатаны по локти, повязку на правой руке покрывали тёмные пятна. Аниту словно поразила молния: рана ученицы ещё не зажила, и сейчас она рискует уничтожить все старания Берта.

— Что ты делаешь!? — вдруг вырвалось у Аниты. Деми остановилась на середине серии ударов и, не оборачиваясь, произнесла с угрозой:

— Не. Мешай.

Анита осоловела и невольно вздрогнула, когда услышала смесь двух голосов. Не понимая, что происходит, сделала шаг назад и застыла на месте.

— Твоя рука…

Девушка всё же соизволила повернуться.

— Абсолютно здорова, — пропитавшаяся кровью повязка упала на пол, развязанная ловким движением. На предплечье осталась широкая полоса шрама. — Только этот Берт намудрил с сухожилиями — срослись неверно, теперь мизинец не согнуть. Но это — пустяк.

Их взгляды встретились. По спине Аниты побежали мурашки, страх лишил её возможности пошевелиться. То, что перед ней стояло и пренеприятнейше улыбалось, не могло быть Деми.

— Послушай меня, «наставница», — она сделала эффектный взмах мечом. — У тебя два варианта: первый — свалить отсюда. Второй — подобрать железку, что ты бросила наверху, и подсобить; руку нужно разработать. Ну, что стала? Живее!

Волшебница всегда контролировала себя и свои эмоции. Всегда. Даже тогда, когда перед ней происходили воистину страшные вещи, она не впадала в оцепенение, а ноги не деревенели. Это произошло с ней впервые.

Она заставила себя сдвинуться с места, поднялась наверх и вернулась с обнажённым мечом. «Особенно Беата» — вспомнила она слова Среброглазого, и немедленно сделала то, что должна в подобной ситуации.