Екатерина Смолина - Уши, сердце, пистолет и другие неприятности... (СИ)

— Скорее всего, пара дней у тебя есть. Может меньше. Пока найдут своего ищущего, пока разберутся... Туалет в коридоре за дверью.

— Спасибо, — смутилась, всё ещё сжимая спинку кровати.

Путь до туалета оказался неблизким. Сложно преодолеть три метра в крошечной квартирке, когда собственное тело так и норовит приобщиться к грязному полу. Сделав свои дела, я с удовольствием мыла руки и лицо в раковине. Мыло сильно отличалось от привычного эльфийской коже, но... оно было! Руки и лицо — это конечно замечательно. Но скромная чистенькая ванная упрямо подпирала бедро, так и приглашая в свои недра.

Да, я знаю, что так вести себя в гостях нехорошо. Но рыжий вряд ли сильно расстроится, если я воспользуюсь этим устройством. Мне надо. Мне очень надо.

Мысли не сильно расходились с делом и грязная рваная одежда уже лежала кучкой на полу, а я, морщась от смешанного удовольствия и боли погружалась в щекотную пену над горячей до мурашек водой.

Кажется, я немного задремала, когда услышала над собой ехидное:

— Спинку потереть?

Вскрикнула от неожиданности, брызнула пеной в ухмыляющееся человеческое лицо. Он рассмеялся, вытираясь рукавом, и тут же сморщился — забыл про руку.

— Послушай, я знаю, что заняла твою ванну без спроса, прости, это больше не повторится, — начала так учтиво, на что только была способна, прикрываясь руками.

- Я благодарна тебе за всю твою заботу, но не мог бы ты оставить меня ненадолго, чтобы я смогла хотя бы одеться?

Вместо ответа он открыл маленький шкафчик, и извлёк оттуда пару полотенец, которые положил на странного вида тумбочку со стеклянным окном. А в тумбочку убрал мои вещи! Что-то нажал, она загудела, зарычала...

— Не бойся, не съест она тебя. Пожуёт твои грязные вещи и отдаст чистыми. Только гладить нечем. Доплещешься — выходи, пожуём чего-нибудь.

— Ты решил мне помочь?

— Я ещё думаю. Думаю, что двадцать золотых лишними не будут.

— То есть сто двадцать? И твоя помощь в деле?

— Сам себя ненавижу, — снисходительно улыбнулся одним уголком рта и вышел.

Я облегчённо выдохнула и съехала с головой под воду. Сто двадцать — это, конечно, не мало, но за дочь повелителя одной из эльфийских долин... Рыжий сильно просчитался. Уж что-что, а торговаться я умею. Не как гном, конечно, — те вообще бы без штанов оставили. Но какая же я молодец!

Раз решил помочь, то я не стала себе отказывать в удовольствии (и суровой необходимости, если уж на то пошло) воспользоваться шампунями всех сортов. Запахи не самые любимые, а порой и весьма странные, но уж точно лучше, чем без мытья вовсе. Так увлеклась, что даже перестала обращать внимание на угрожающе урчащую тумбочку. У людей много хитрых устройств, в этом они ушли несколько дальше нас. Так что когда она начала на меня почти кидаться и ползти в мою сторону (а я уже покинула недра ванны), быстро ретировалась в комнату.

Рыжий что-то ел. И, надо сказать, это что-то весьма неплохо пахло для еды!

— Прифоевиняйфа, — с набитым ртом кивнул он на поднос, стоящий прямо на диване.

— А у тебя не найдётся сухой одежды? Полотенце это не совсем то...

Меня смерили оценивающим взглядом, проглотили кусок.

— Расслабься. Ты меня не возбуждаешь. Ешь давай.

Наглый, невоспитанный... человек!!! И почему это я его не возбуждаю?! Насупилась, тишком придирчиво оглядывая свои ноги. Ровные, стройные ноги с рисунком цветущей ветки на лодыжке. А какие девушки должны нравиться человеческим людям? Чем я хуже?..

Эллар пару раз говорил, что я красивая, и папа твердит, что краше меня только мама в молодости...

Еда оказалась непривычной, но вкусной. Правда, я так и не поняла, из чего она приготовлена. Но выбирать не приходилось. Вернусь домой и обязательно попрошу тётушку приготовить её коронное блюдо — речную рыбу с яблоками.

Пока ела, поглядывала на самозабвенно поглощающего это угощение рыжего. И почему меня должно волновать, нравлюсь я ему или нет? Кормит, помогает — и на том спасибо. Вот ещё, такими глупостями заморачиваться! Да обо мне любой эльф мечтает, не то, что какой-то там человек...

— Ты говорила о каком-то деле. Я готов выслушать подробности, — закинул он руки за голову и откинулся на спинку.

И тут меня чуть не стошнило. Рыжий сидел в майке, и когда поднял руки, вся растительность показалась во всей кустистой красе...

— Эльфа, ты чего? — опешил.

— А у человеческих мужчин принято ухаживать за собой, или растительность что-то особенное у вас значит?

Честно, я пыталась максимально тактично спросить, но рыжий помрачнел, нахмурился.

— Посуду помоешь сама, надеюсь, у эльфов принято есть с чистых тарелок?

С этими словами он начал одеваться

- Куда ты? — спросила, затаив дыхание.

Ответом мне стала хлопнувшая дверь. Нехорошо получилось, очень нехорошо. Ну что это я, в самом деле?

Но он первый начал!..

Эту ночь я провела, ворочаясь с боку на бок. Посуду помыла в тазике, так наша кухарка делала. Воду вылила в окно под чьи-то заковыристые возмущённые вопли. Я даже свою одежду отважно отобрала у тумбочного чудища в ванной и развесила на спинке стула! Чудище сопротивлялось и некоторое время подозрительно молчало, подмигивая лампочкой. О том, что это называется лампочка, догадался бы и эльфёнок: если в человеческом поселении горит или мигает и при этом не знаешь, что это — значит, лампочка!

Похвалив себя за хозяйственность и перестелив постель чистым бельём, найденным в шкафу, я неожиданно для себя даже порадовалась, что рыжий ушёл. Наверное, обиделся и теперь напивается с горя. Ну и пусть. Главное, чтобы защищать не передумал. Вернётся — даже прощения попрошу... может быть... если вздумает бросить меня тут...

Я проснулась от того, что кто-то нагло трогал моё правое ухо. Осторожно выводил пальцем узоры, щупал серьги и горячо дышал в него.

— Слушай, рыжий, мы договаривались на сто двадцать золотых, и про ощупывания речь не шла! — возмущённо отмахнулась, сонно приоткрыв один глаз.

— Да ладно тебе... — развалился рядом. — Это моя компенсация.

— За что?!

— За всё.

— То есть, ты не знаешь за что? Вот когда придумаешь...

— У тебя уши прикольные, — задумчиво улыбнулся, снова потянувшись к моей голове.

За что тут же получил по заслугам. Нет, я не стала бить его, — я же воспитанная эльфа! Просто завернулась в одеяло, игнорируя возмущение брякнувшего на пол тела. Только когда одеяло неожиданно содрали и встряхнули, подняв за плечи, я действительно испугалась.

— Ещё раз так сделаешь, — выставлю за дверь и забуду что мы знакомы! Усекла, ушастая?!

И вот тут я не только испугалась, но и обиделась. А посему сдвинула бровки домиком и почти заплакала. Я же такая маленькая, такая слабая, и защитить меня некому! А ты сильный, ты не сделаешь маленькой и слабой мне больно...