Наталия Московских - Нити Данталли (СИ)

— Генерал? — вопрошающе кивнул Мальстен, в уголках его губ застыла улыбка.

Томпс почувствовал, что злость вновь окрасила его лицо багрянцем. Он сжал кулаки, но заставил себя промолчать и успокоиться. В ответ Ормонту Эллард лишь качнул головой, подумав при этом:

«Будь ты проклят, поганый монстр. Ты и твои демонские силы!»

От того, чтобы придумывать новые эпитеты для данталли, Томпса отвлекла суматоха, внезапно вспыхнувшая неподалеку. Генерал прищурился, пытаясь что-либо разглядеть, и весь обратился в слух.

Мальстен сосредоточился на шуме и напряженно огляделся.

— Генерал Томпс! Разрешите доложить! — окликнул спешащий к своему командующему молодой сержант. Вид у него был взволнованный и возбужденный.

Мальстен, не спрашивая разрешения, приблизился, чтобы услышать разговор. Томпс нахмурился, окинув данталли оценивающим взглядом, однако, подавив свое раздражение, не возразил против его присутствия.

— Докладывайте, сержант, — кивнул Эллард.

— Вернулись разведчики, генерал, — отсалютовав, заговорил молодой человек. — Они привели пленника — взяли его по дороге к реке. У этого человека при себе бумага с личной печатью Его Величества.

Глаза Томпса изумленно округлились. Недовольный взгляд скользнул по стоявшему рядом данталли.

— Как раз, когда Его Величество в отъезде… — пробормотал Эллард. — Чужака допросили?

— Это… не удалось, генерал. Он сказал, что говорить будет только с вами. И сказал, что только вам передаст бумагу Его Величества. Разведчики решили сначала доложить, господин генерал.

Томпс кивнул, мрачно нахмурив брови.

— Хорошо, сержант. Передайте тем, кто взял пленника, чтобы вели его к моей палатке. Я встречу их там.

— Будет исполнено! — отсалютовал молодой человек и поспешил обратно вглубь лагеря. Эллард серьезно посмотрел на Мальстена.

«Сколько раз я говорил Рериху, что опасность придет с той стороны. И вот, разведчики взяли в плен шпиона по дороге к реке. Да будет Тарт милостива к нам и да сделает она так, чтобы он был последним, ибо укрепить защиту с северо-востока не представляется возможным…»

— Пойдешь со мной, Ормонт, — приказал Томпс. — Мало ли, что это за человек, лучше подстраховаться. Сам знаешь, что от тебя требуется.

Данталли отозвался коротким кивком и последовал за генералом к его палатке. В то же время к назначенному месту подвели чужака, и Мальстен на секунду замер, потерев глаза, на которые словно что-то надавило изнутри: незнакомец был одет в яркую красную рубаху.

Заметив движение данталли, Эллард насмешливо фыркнул.

— Я думал, ты уже привык к красному, — тихо сказал он, не скрывая самодовольства.

Мальстен лишь ожег его взглядом, но ничего не ответил. Вместо этого он сосредоточился на незнакомце, заставляя свое зрение различить его черты.

Чужак был высокого роста и, похоже, старался поддерживать себя в отличной физической форме. Волосы, брови и аккуратная бородка, обрамляющая рот, были черны, как уголь. Темные глаза, строго выточенные черты лица, но при этом довольно светлая кожа — все это безошибочно выдавало в чужаке типичного малагорца, то есть жителя заморского государства, сохранившего нейтралитет в Войне Королевств.

Незнакомца вели под конвоем трое солдат, однако держался пленник при этом, как королевская особа в окружении свиты. Каждое движение казалось уверенным и отточенным. На поясе молодого мужчины по бокам было закреплено два меча в украшенных золотыми вставками ножнах. Не каждый воин может позволить себе такие декоративные элементы — пойманный человек, безусловно, был благородных кровей. Цепкий, колкий, внимательный взгляд малагорца замечал каждую деталь вокруг, и Мальстен решил, что столь сосредоточенный, подмечающий все человек имеет хороший воинский потенциал, хотя о его боевых навыках судить было рано.

Завидев Томпса, малагорец смерил его бесстрастным взглядом, каким аристократы зачастую смеряют грязных нищих, однако учтиво кивнул и заговорил почтительным голосом, в котором едва ли можно было распознать чуть насмешливую улыбку, застывшую в уголках его губ.

— Генерал Томпс, я полагаю? Чрезмерно рад нашему знакомству.

Малагорец решил, что этого вполне достаточно, и замолчал, дожидаясь, пока Элларду поднесут отобранную конвоирами бумагу с королевской печатью.

Мальстен обратил внимание на руки незнакомца: анкордские разведчики расстарались, стягивая пленнику запястья так туго, как это было вообще возможно, однако, малагорец, похоже, не обращал на это никакого внимания, и собственное положение нисколько не умаляло его самоуверенности.

Томпс нахмурился, принимая бумагу, и вопрошающе кивнул чужаку.

— Кто ты такой? — буркнул он в своей извечно фамильярной манере. — И как проник в лагерь?

Мальстен едва не стукнул себя по лбу. Надо отдать Элларду должное, он был неплохим стратегом, но иногда задавал совершенно глупые вопросы.

Малагорец улыбнулся, явно с трудом подавив усмешку, и ответил:

— Как видите, генерал, я проник сюда под конвоем ваших дозорных со связанными руками. Уверяю вас, это было нетрудно.

Лицо Томпса быстро сменило целую гамму оттенков от серого до пунцового. Между бровей появилась напряженная скобка. Малагорец понимающе прикрыл глаза и добавил:

— Впрочем, я весьма невежливо забыл сообщить свое имя. Прошу простить, — он учтиво кивнул. — Бэ̀стифар шим Мала̀. Цель моего прибытия подробно указана Его Величеством Рерихом VII в бумаге, предназначенной исключительно для ваших глаз.

Насмешливый взгляд малагорца смерил генерала с ног до головы. Томпс хмуро опустил глаза на документ, который держал в руках и, помедлив секунду, взломал королевскую печать.

Мальстен тем временем изумленно глядел на пришельца.

— Мала? — переспросил он, недоверчиво прищурившись.

Бэстифар перевел на данталли заинтересованный взгляд.

— Вы не ослышались, — усмехнулся он. — Что вас так удивляет?

Мальстен сложил руки на груди.

— Весьма странно видеть члена правящей семьи Малагории под конвоем на территории военного лагеря Анкорды, да еще и со специальной бумагой от Его Величества Рериха VII. Остается лишь гадать, с какой целью вы прибыли к нам, Ваше Высочество.

Данталли впервые почувствовал одобрение в бегло скользнувшем по нему взгляде Элларда Томпса.

Глаза Бэстифара азартно блеснули, и Мальстен понял, что не ошиблся: перед ним действительно был наследный принц Малагории — судя по возрасту нынешнего царя, этот самоуверенный пленник мог быть только старшим из сыновей, а значит, претендовал на трон.

Тем временем генерал Томпс изучил бумагу, и в его глазах при следующем взгляде на пришельца отчего-то мелькнул страх, какой Мальстен часто видел по отношению к себе.