Ник Лаев - В поисках красного

— Это не личная просьба. В этом деле заинтересованы очень влиятельные лица. Настолько влиятельные, что отказ сотрудничать способен принести вам и вашей организации серьезные неприятности.

— Послушайте. — В разговор вмешался четвертый участник. В зеленой маске и скромной болотного цвета котте он до последнего не вступал в разговор. — Вы или дурак или нахал. Хотя вероятно и то и другое вместе. — Он почесал длинную козлиную бородку, — Неужели Вы полагаете, что после таких слов уйдете отсюда живым?

Человек хрипло рассмеялся. Он дотронулся до края капюшона и откинул его. Показалась лысеющая голова. Рыжеватые волосы клочками обрамляли поразительно бледное лицо с высоким, морщинистым лбом.

— Говорите дурак, нахал и к тому же самоубийца. Что ж, все мы когда-нибудь умрем. Важно лишь как. — Он в упор посмотрел на сидевших перед ним троих руководителей Кольца. — Даже вы, кукловоды преступного мира Торнии, небожители Помойки далеко не бессмертны. — Посетитель уже открыто ухмылялся. — Даже вас не минует чаша сия. — Его лицо кривилось, тело корчилось как у безумца, а глаза стремительно наливались чернотой. Жилы на тощей шее вздулись, прочертив шишковатые линии вплоть до высоких скул.

— Ты сдохнешь мудак, здесь и сейчас, — взревел одетый в красное гигант. — Он вскочил, отчего надвинутый капюшон легко соскочил с массивной головы. Длинные с проседью усы тряслись от ярости. — Вытащив длинный кинжал, он неожиданно легко двинулся к одетой в черное фигуре. — Я заставлю тебя умыться кровью. Ты будешь молить о пощаде, а я буду мочиться в твое распоротое брюхо. — Он захохотал и, поигрывая клинком, повернулся к сидевшим двум товарищам. — На перо суку. Согласны?

Однако посетитель ничуть не испугался. Он поднял подбородок и, вытянув вперед палец, прохрипел: — Боооль, сладкая боооль. — Его голос то тихий и шипящий, то пронзительный и резкий скрежетал, лязгал, звенел набатом, наполняя подвальное помещение странным, забивавшим уши гулом.

Красный гарнаш резко остановился, будто споткнулся о стену, поднял ногу, затем захрипев от усилий, бессильно ее опустил. Раскачиваясь как пьяный, он упал на колени, из его глаз и ушей текли тонкие струйки крови. — Хрррр, хрррр, — толстые пальцы раздирали горло, пытавшееся выдавить какие-то слова.

— Больно? — человек в черном плаще подошел вплотную. — Говоришь распоротое брюхо? Но кому? Может твоим товарищам? Ты же их ненавидишь, не так ли? — он визгливо хихикнул. — Давай подойди к ним и вспори обоим живот. Меня это очень порадует.

Огромное человеческое тело дернулось и, встав на карачки, поползло к своему креслу. Оно двигалось будто краб, со стоном переставляя вначале правую ногу, затем левую. Зажатый в кулаке кинжал негромко лязгал по утрамбованному, земляному полу. Клац, клац, клац. Зеленая маска тихо всхлипнул и, выхватив тонкий стилет, отбросил рукой своего соседа к стене.

— Беги Дракон. Это Темный.

Тот испуганно вытянув тонкие руки, гулко сглотнул, — Нет. Я останусь.

— Марш отсюда. Через черный вход, там наши люди. Я попробую его задержать. — Козлобородый заскрипел зубами. — Как же больно. Проклятье.

— Нет, я вас не оставлю — и выскочив из-за его спины, синяя маска выдохнул: — Встань Посох. Я приказываю. Забудь про боль. Убей эту темную тварь. — Его голос звучал настолько требовательно и властно, что распростертая на полу фигура начала медленно подниматься. — Помоги ему Веер. Быстро!

Его прервал скрипучий голос, — Так не пойдет. Ваш Дар столь же убог, как и попытки противостоять мне. — Одетый в черный плащ человек моргнул, и зеленая маска взвыв от боли, мешком упал на пол, где застыл, временами тихо постанывая. — Ох уж эти зеленые. Они такие хрупкие. А это кто у нас? Фиолетовенький? Неужели самый сильный из троих? Не поддаешься? — Темный звучно причмокнул. — Я люблю упрямых. Их интереснее ломать.

Не обращая внимание на попытки Посоха приподняться, он шагнул вперед и махнул рукой в сторону синей маски. Тот охнул, но не упал, а лишь на мгновение согнулся, но тут же выпрямился, блеснув темно фиолетовой радужкой, стремительно заползавшей в белизну белков.

— Странно, — черный плащ не скрывал своего раздражения. И выставив вперед палец, тихо прошипел: — Ты кто? Неужели…

Договорить он не успел. Огромная ладонь стиснула его лодыжку и затем резко рванула в сторону. Темный тяжело упал на спину. Попытался вырваться, но железные пальцы все крепче сжимали его ногу, сминая мускулы и ломая кости. Он заверещал, размахивая руками и выплевывая непонятные слова. Но ладони Посоха уже схватили его за узкие плечи и, стиснув изо всех сил, вдавили в пол. Взвихрилась пыль. Приподняв лысую голову, Посох вновь с размаху опустил ее вниз. Снова и снова, раз за разом.

— Умри тварь, — широкая грудная клетка судорожно вздымалась. — Умри же наконец. — Глазницы Посоха были заполнены кровью, она была везде, капала с носа и ушей. Однако толстые пальцы продолжали сжимать ключицы Темного и дробить о твердый, земляной пол ненавистный череп. — Получай сука, — великан ревел, не видя, что его стараниями голова врага давно превратилась в кашу из осколков костей и ошметков мозгов. — Получай еще. Доволен?

— Прекрати Посох. Хватит, — голос Дракона звучал устало и опустошенно. — Он уже давно мертв. Тебе и Вееру нужно к целителю, а я схожу к отцу. Надо посоветоваться.

Ты все сделала правильно. — Болезненно худой человек, лежал на кровати и внимательно слушал сидевшую перед ним молодую девушку. — Темный пришел не просить о помощи, он пришел, чтобы убить вас. Отсрочка решения значения не имела, это был предлог. В конце концов, он мог обратится к свободным наемникам, на севере их предостаточно. За сумму в десять раз меньшую они выпотрошили бы всех подростков в округе вместе с родителями. — Он погладил маленькую ладонь с коротко стриженными ногтями. — Ты справилась дорогая. Теперь нужно думать, что делать дальше.

— Посох поддался, но потом убил эту тварь.

— Менно глуп. Здоровенный, жестокий дурень, которого мы используем. Апсэль давно уже не вмешивается. Красный для Кольца молот, моя девочка, только молот, рукоять которого это мы, точнее уже только ты.

— Сегодня ему было больно отец. Очень больно.

— Ничего страшного Майна. — Человек, вздохнул и страдальчески сморщился. — Посох за свою жизнь принес слишком много боли другим, что бы рассчитывать на чье-то сочувствие. Жалей лишь тех, кто заслуживает сострадания. И хватит об этом, — он тихо хлопнул по одеялу костистой, покрытой многочисленными жилами ладонью. — Как ты себя чувствуешь?

— По сравнению с Посохом, просто замечательно, — девушка фыркнула. — После таких происшествий начинаешь ценить, что имеешь.