Ник Лаев - В поисках красного

— Скажи, пусть работники гонят коров. И пойди, проверь, как там с птицей и свиньями. Покормлены ли? Сама сходи, не ленись.

— Да мне и не сложно. — Дая повернулась и, покачивая широким задом, вышла из комнаты.

— Проверишь, приходи обратно. Слышишь?

— Я еще подумаю — послышалось снизу грудной, все еще волновавший его мужское естество смех.

— Вот чертовка, — усмехнулся мэтр. — Он встал с кровати и со скрипом потянулся. Давно разменяв седьмой десяток, он продолжал оставаться еще крепким и здоровым мужчиной. Впрочем, никого это не удивляло. Все красные отличаются отменным здоровьем. Отец, помниться, был безумно рад, когда в ходе Ритуала выяснилось, что он отмечен Даром Младшего. Прижимистый, как и все окрестные фермеры, старший Бройд тогда устроил роскошный пир для всех соседей, расхваливая на все лады своего среднего сына. Он всегда был везунчиком. Довелось ему родиться не в Приграничье, тянул бы до старости лямку стражника или солдата. А так его Патроном стал сам мистарский командор сьер Элхард Фридлон. Его Дар был невелик, но, как и в случае с далеким предком он оказался достаточным, чтобы получить не только сержантское звание, но и приличный земельный надел недалеко от родовой фермы. Он выжил в добрых двух десятках сражений. Были среди них и мелкие стычки и большие битвы, когда на поле боя оказывалось тысячи воинов с каждой стороны. И не просто остался в живых, а прошел весь путь без серьезных последствий. Дюжина шрамов, щедро раскинутых по всему телу, да отрубленный мизинец не в счет.

— Ты Толд родился в рубашке, — любила говаривать покойная матушка. В отставку он вышел, как только отслужил положенный срок. А через двенадцать лет случилась эта заварушка с Матрэлами. Бройд поморщился, вспоминая седую голову своего Патрона, выставленную вместе с шестью десятками таких же упрямцев на стенах Мистара. Почти все его друзья, оставшиеся на службе, отказались приносить присягу канцлеру и вливаться в ряды Стражей. Так что этот жирный подонок смог разжиться лишь отрядами наемников, да немногочисленными оруженосцами и сержантами из числа клятвопреступников. Их и сейчас поминают недобрым словом на границе. Мэтр сплюнул на пол подкатившую к горлу желчь. Как знать, продолжай он служить, возможно, и его голова стояла бы между каменных зубцов северной столицы. Но за то время, что сержант Толд Бройд оставил Смелых, он не только успел обзавестись тремя прелестными дочерьми, но и изрядно остыть в своей преданности идеалам Братства. Разумеется, не все здешние ветераны были осторожны в своих словах и поступках как он. Немало из них, особенно отставных рыцарей, поплатилось за свои крамольные речи, тюремным заключением, а то и головой. Самых беспокойных и преданных Младшим Владыкам, как потом понял Бройд, изолировали заранее. Впрочем, пересажать всех нелояльных Голдуенам местных землевладельцев было невозможно. Слишком многие из них, здесь на севере, как и на еще более беспокойном юге были связаны с Матрэлами тысячами нитей, являясь их сервиторами, родственниками или вассалами. Но время было тревожное. То чем всегда гордились, считая великой наградой и милостью от Триединых — Дар Младшего и принадлежность к Братству внезапно стали чем-то постыдным и непристойным. Бройд тяжело задышал и заворочился. Гнев душил, поднимаясь к горлу тяжелыми толчками и заставляя сердце гулко стучать о ребра. «Его не тронули. Его, мать твою, не тронули». Подвернувшийся под руку кубок отлетел в сторону, гулко стуча по дощатому полу. «Ээээх». За ним, конечно, незаметно присматривали, но, ни чего не обнаружив, в итоге отстали. Он был взбешен расправой над Магистром и его сыном, но собственная жизнь и благополучие родных оказалась для него дороже. Важнее чести и долга. Бройдон зажмурился до боли в веках.

— Я уже поднимаюсь, — по лестнице послышались легкие шаги Даи. — Я всех отослала, так что нам никто не помешает.

Мэтр тряхнул гривой седых волос, отгоняя тяжелые воспоминания. Он распахнул дверь и улыбнулся, предвкушая предстоящее удовольствие. Раскрыл руки и… волна ярости заставила его отступить в глубь комнаты, согнуться и зарычать. Подзабытый Зов Владыки вливался раскаленным потоком в глотку, распирая грудь и выжигая внутренности. Беззвучно крича, Бройд поднял голову и увидел широко раскрытые глаза служанки. Она смотрела на него с ужасом, прижав ладони к лицу.

— Он здесь, — отставной сержант надрывно захрипел, выплевывая каждое слово. — Мой Повелитель вернулся.

В эту ночь главный корокоттарь Руфус Тэймер не спал вообще. Его помощники уже видели девятый сон, а он в который раз проверял своих беспокойных подопечных. До последнего с ним был лишь старший сын, которому он надеялся передать свою должность. Однако недавно он и его отправил в постель. «Пусть поспит. Бедный мальчик, совсем вымотался», — нежностью подумал мэтр. — «Он бесконечно любит этих чудовищ, которые едва глядят на него. Мы для них лишь безгласные поставщики еды, которых они терпят. Сможет ли он стать тем, кем хочет?» — Движением головы он отогнал ненужные мысли. О будущем Полди он подумает в другой раз. Сегодня на это нет времени. Этот день не заладился еще с утра. Уже во время утренней кормежки корокотты волновались, грызлись между собой. Доминантная самка едва не задрала молодого самца, которому ненароком покосился на ее кость. Точнее на тот бараний мосол, что она оставила детенышам. Мэтр Тэймер привстал на цыпочки и заглянул в зарешеченное толстыми железными прутьями окошко, больше напоминавшее амбразуру. Ни чего не изменилось. Покрытая короткой, песочного цвета шерстью доминантная самка продолжала стоять в центре вольера для детенышей. По грудь высокому мужчине она на пол ладони возвышалась над обступившими её со всех сторон сестрами. Громадные черно-серые самцы сидели поодаль, изредка встревожено порыкивая друг на друга.

— Тише Гроза, тише. — Завораживавшие кроваво-красные глаза, без какого либо намека на зрачки метнулись к окошку. Самка хрипло зарычала, хлеща тонким, коротким хвостом по пятнистой шкуре. — Что с тобой происходит? Успокойся, — мэтр Тэймер пытался говорить ласково и терпеливо. Но с корокоттами такой номер не пройдет. Словами их не утихомирить. Слишком умные, неукротимые и безжалостные. Долгоживущие и не испытывающие ни к кому привязанности, кроме потомков Младшего. Доброта и мягкость для них, что тряпка для быка. И еще страх. Главный корокоттарь вздохнул и привычно пошел проверить замок на двери из каменного дуба, обитую толстыми железными полосами. Говорят, нет в этом мире ни чего, что устояло бы перед челюстями этих жутких созданий, способных дробить камень и разрывать сталь. Руфус Тэймер в подобные небылицы не верил, но про невероятную силу пасти, открывавшейся почти параллельно длинному, бугристому черепу, знал не понаслышке. Сегодня корокотты волновались, будто предчувствовали что-то недоступное простому человеческому сознанию. Последний раз он видел такую тревогу у своих питомцев накануне ареста Матрэлов. Тогда их было так же невозможно успокоить. Корокотты и в лучшие времена не отличались мирным нравом. Лишь присутствие Магистра и Первого Рыцаря полностью меняло неугомонных и кровожадных созданий, которые моментально становились заискивающими и послушными. Они ластились, жались к ногам Младшего Владыки и его сына, разевая свои страшные пасти лишь в надежде лизнуть, даже не руку, а пыльный сапог своих Повелителей. Одного движения бровей хватало, чтобы свирепая доминантная самка ползала на брюхе, умильно поднимая морду и тыча холодным носом в жесткую ладонь.