Анна Мичи - Шагни в Огонь. Искры (СИ)

– Госпожа Цую? – алор потёр подбородок. Как там в официальной версии было? – Лет десять-пятнадцать назад Огненной деве понадобился личный помощник или помощница, маг во всех отношениях непредвзятый и незаинтересованный, беззаветно преданный своей повелительнице, готовый исполнить любой её приказ, – мужчина метнул короткий взгляд на слушательницу. Вряд ли Хиден-эли понимает хотя бы половину его слов.

Тем не менее девочка слушала внимательно. Орриэ-лаэ продолжил:

– И придворные маги начали поиск. Все расклады и предсказания указали, что это будет существо не нашего мира. Тогда начали искать в других мирах и нашли госпожу Цую. Она не дитя Верхнего или Нижнего миров, не принадлежит ни к расе элхе, ни к нинъе. У неё нет прошлого, нет семьи, нет никаких собственных интересов. С учётом недюжинного магического дара – идеальная кандидатура.

– Здорово! – в глазах девочки заплясали огоньки, которые Орриэ-лаэ уже научился квалифицировать как упрямую целеустремлённость. – Я тоже хочу стать помощницей Хиэлие.

– Исключено. Девочек не берут в маги.

– Но Цую же взяли! – Хиден-эли насупилась. – И меня возьмут!

Опасная надежда. Неудобная. Льядда Орриэ-лаэ задумался о доводах, которые заставят воспитанницу от неё отказаться. Это должны быть очень, очень серьёзные доводы, которые вынудят забыть о подобных мечтах раз и навсегда.

– Ты готова выполнять любые указания Огненной девы? Мгновенно и беспрекословно?

– Да, – ответ девчушки прозвучал уверенно, но во взгляде скользнула настороженность, словно она ожидала какой-то каверзы.

– Королевские маги умрут за свою повелительницу, стоит ей только рукой махнуть, – алор заглянул девочке прямо в глаза. – А ты сможешь броситься в огонь, если она этого захочет?

Ответа не последовало. Хиден-эли опустила взгляд, принялась разглядывать свои коленки.

– А убить сможешь? – мягкие, обволакивающие интонации. Приторно сладкий, удушающий шёпот: – Вспомни сегодняшних ведьм. У тебя хватило бы сил привести приговор в исполнение?

– Они не виноваты, – очень тихо, обращаясь к своим коленкам.

– А вот это не тебе решать. Королевские маги следуют букве закона, исполняют приказы, – равнодушная жёсткость в голосе. О том, что Орриэ-лаэ утрирует, девочке знать совсем не обязательно. – Если закон гласит, что преступница должна умереть, они служат палачами. Если Хиэлие посылает их в пасть к чудовищам, они идут, не задавая вопросов, не высказывая недовольства.

Алор замолчал, давая маленькой элхе время обдумать свои слова. Дождался, пока она поднимет взгляд, ласково потрепал по щеке:

– У Огненной девы уже есть госпожа Цую. Ей не нужно больше помощниц. Так что забудь эту идею. Ладно?

– Но не все же маги такие кровожадные? – Хиден-эли словно бы и не слышала последней реплики наставника. Она размышляла вслух. – И Дева ведь не всех хочет на смерть послать?

– Разумеется, ты права. Среди магов есть те, кто специализируется на мирных профессиях: ремесле, создании произведений искусства, сочинении новых заклинаний, исследовании прошлого, собирании трав и прочем. Охотой на ведьм и других врагов государства занимаются только боевые маги, – Орриэ-лаэ откинулся на подушки. – И Хиэлие, как любая мудрая, заботящаяся о своём народе правительница, не направляет никого в опасные для жизни предприятия просто от скуки или из чистого интереса, не разбрасывается чужими судьбами и жизнями. Но ведь речь не об этом.

– А о чём тогда?

– Каждый королевский маг, чем бы он ни занимался, служит Хиэлие и государству, являясь им опорой и защитой. Хиэлие, в свою очередь, является залогом спокойствия Огня, от неё зависит существование целого народа, его процветание и благополучие. На Огненной деве лежит ответственность за жизнь всего континента, всех людей – и элхе, и нинъе. Это великое бремя. Принося клятву верности, – алор закрыл глаза, вспоминая присягу: слова-обещания, тонкую красноволосую и сероокую фигурку тогда ещё совсем молоденькой Огненной девы. – Принося клятву верности, маг добровольно соглашается пожертвовать всем, шагает в Огонь, доверяет свою судьбу повелительнице стихии. Он умирает, если этого потребует Хиэлие – потому что одна жизнь не важна по сравнению с жизнями миллионов, а одна смерть может служить благополучию всего государства. Если ты не готов отказаться от себя, пожертвовать жизнью ради Хиэлие, если ты не веришь в её мудрость и в её силу, то никогда не сможешь ей служить.

– А это обязательно? Разве нельзя быть магом просто для себя? Не умирая за непонятные идеи и никому не причиняя вреда?

Куда-то не в ту сторону повернул этот разговор. Хиден-эли ещё слишком маленькая, чтобы интересоваться подобными темами и задавать столь серьёзные вопросы. И выражений-то таких знать не должна: «умирать за идеи». Что она читает в этом своём Нижнем мире?

– Мы пытаемся, милая моя, пытаемся, – Орриэ-лаэ улыбнулся лишь самыми уголками губ. – Мы, теоретики магии, пытаемся. Исследуем взаимодействие магии и мира, учимся и учим, как не причинять вреда.

– Но я же не могу быть теориком… те-о-ре-ти-ком? – девочке всё же удалось выговорить незнакомое слово.

– Ты можешь изучать магию для себя. Я буду тебя учить.

– Честно? – в глазах Хиден-эли робко вспыхнула радость. – Правда научите?

– Обещаю, – алор кивнул. – А путеводный огонёк и дорогу, по которой идти, ты выберешь, когда вырастешь, когда будешь готова.

40 год Рейки, 4757 всеобщий год

Март, Хиэй

Еле слышно скрипнула дверь, в кабинет воровато заглянул темноволосый мальчик. Огляделся; никого внутри не обнаружив, собрался было уйти, но тут раздался знакомый голос.

– Дани, заходи быстрее. Закрой дверь, а то госпожа Мару заметит! – из-за стеллажа с книгами позвала Хи-тиэ.

Имя ключницы возымело должное влияние: мальчик мгновенно заскочил в комнату, беззвучно закрыл дверь и прислонился к ней ухом – послушать, не раздаётся ли мерная поступь. К великому его счастью, было тихо: госпожа Мару своими шагами разбивала спокойствие где-то в другом месте.

– Слушай, – сказал Дани громким шёпотом, – что бы ты ни задумала, ещё не поздно отказаться. Дядя разозлится, если найдёт нас в своём кабинете.

В памяти воскрес прошлогодний эпизод: холодный голос алора, отчитывающий за неумение вести себя и вторжение в кабинет посреди урока, жаркий румянец, желание сгореть на месте от стыда – подвёл, опять подвёл его сиятельство.

– Ты сам, – девочка подвинула скамеечку для ног вплотную к стеллажу, – изъявил желание присоединиться, – взобралась на неё и потянулась достать что-то с верхней полки. – И раз уж пришёл, то помогай, а не хныкай.

Нет, не дотягивается. Хи-тиэ тяжело вздохнула и спрыгнула со скамейки, оглядела кабинет. Взгляд её остановился на фигуре старшего товарища, метнулся к полкам. Девочка довольно улыбнулась: