Сергей Мельник - Попаданец (Барон Ульрих) (СИ)

Грандиозно, масштабно, поэтапно и с расстановкой постепенно на моих бумагах стала вырисовываться картина жизни целого государства. Его явная и местами не каждому заметная суета, его мысли и желания, а так же весьма печальные новости для Финора.

Весьма.

Печальные.

— Что это Ульрих? — Ромашка посетила меня в один из вечеров, заглядывая через плечо в мои записи. — Ты занимаешься бизнесом? Странно у нас принято в благородных семьях держать специально для этого поверенных людей, управляющих.

— Здесь делают так же. — Не отрываясь от цифр, под прямую планочку вырисовывал кривую графика поставок и наращивание денежных вбросов империи за последний год.

— Стоп! — Она как-то нервно дернулась. — Хельмиш и Ампатека, это же имперские гильдиевые купцы.

— Да. — Кивнул я, похлопав рукой по толстой пачке исписанных листов. — Тут практически все купцы империи.

— Ты имеешь с ними дела? — Взгляд был серьезен и обращен не на меня, а на ряд документов в открытую лежащих на моем столе, по бегающему глазному яблоку понял спешно читает, пытаясь запомнить как можно больше из того, что увидит.

Стало неловко. Мне из-за какой-то внутренней смуты и не желании ее расстраивать, а ей, похоже, оттого что я поймал ее за заглядыванием через плечо, и читанием чужих писем.

— Ты шпионишь за империей. — Ни один мускул не дрогнул на ее лице.

— А ты шпионишь на империю. — Совершенно спокойно подвел я черту.

— Это во дворце тебя надоумили? — Она уже совершенно бесцеремонно стала брать в руки, мои бумаги бегло их просматривая.

— В нем родимом. — Я закинул руки за голову, наблюдая за ее активностью с каким-то ленивым пренебрежением. — Так сказать плата, за небольшую глупую выходку ценою в мою жизнь.

— Кто? — Она отбросила листки, присаживаясь в кресло напротив меня. — Ганс?

— Не думаю. — Я покачал головой. — Для него я никто и звать меня никак, по крайней мере, пока я не предоставлю отчет.

— И не король это точно. — По лицу девушки пробежала какая-то презрительная улыбка. — Значит старушка все еще при власти?

Разительно, очень разительно изменился в мгновении ока человек на моих глазах. Куда ушла мягкость и невинность? Так и подмывало спросить: «Кто ты?», но не было смысла. Зачем? Кого обманывать? Да не сразу, но я уже достаточно давно понял, что за юным созданием стоят грязные игры и она не так проста как хочет казаться, правда была надежда, что не все наигранно и есть в ней какая-то толика чувств, помимо всего этого налета невинности.

— Что ты узнал и понял? — Она извлекла из глубин платья, свое странное колечко, нервно теребя его в руках.

— Не стоит. — Я не знал смысла ее действия, но понял, что колечко не простое. Хитрая вещица, квинтэссенция магии, компактный и мощный амулет, скрытый множеством слоев замысловатой паутины заклинаний.

— Думаешь? — Она с вызовом подняла бровь.

— Думаю. — Улыбнулся я, доподлинно зная, что в данный момент за моей спиной в беспорядочном хаосе движений темнея на глазах и наливаясь чернотой, вырастала полупрозрачная тень по образу человека, завораживающе мерцая и наполняя комнату могильным холодом из-за которого наше дыхание стало вырываться маленькими облачками пара.

Улыбка в мгновении ока слетела с ее лица, наполняя взгляд страхом и тревогой.

— Достаточно. — Она нервно и поспешно стала прятать свой перстень обратно, убирая его от моих глаз. — Вполне доходчиво.

Адель пренебрежительно фыркнув развеяла свой темный образ, вновь переходя в фазу ожидания. Моя умершая подружка впрочем, по-прежнему оставалась рядом на своем боевом посту.

— Послушай Ульрих. — Ромка разгладила складки платья на коленях, собираясь с мыслями. — Ты очень занятный и далеко не глупый парень. Мы могли бы договориться, я знаю твою не любовь к политике, так же знаю что ты весьма скептически настроен ко всем королевским династиям известной оконечности мира, но меж тем ты человек деловой, а значит ценишь свое время, а так же звон монет.

Купить пробуем? От банальности ситуации я даже улыбнулся.

— Ты не подумай. — Она вскинула примирительно руки. — Задание есть задание, и ты его выполнишь, просто скажем…не на следующей неделе.

Ого! Я чуть от удивления рот не раскрыл, это ж откуда она знает про поставленный мне срок? Очередная разыгранная комедия или оговорка по Фрейду? Ляпнула, что думала даже не заметив, что выдает лишнее.

— Скажем, ты обратишься к Гербельту и попросишь его продлить срок хотя бы до весны. — Она попыталась улыбнуться, вызвав тем самым во мне доверие. — В конце концов, ведь никто не воспринимает тебя в серьез, и не думаю, что и вправду к тебе применят какие-то карающие санкции.

— Не применят. — Кивнул я. — И даже думаю, что разрешат перенести срок.

— О я очень рада, что ты с пониманием относишься. — Просияла она. — Назови сумму.

— Еще три поцелуя моя прекрасноглазая. — Рассмеялся я, поднимаясь и распахивая дверь своего кабинета. — Жаль Ромка, что мы с тобой оказались по разную сторону баррикад, действительно жаль, мне было приятно от наших пустых бесед и милых прогулок, но сейчас тебе лучше уйти.

Ее ладошки сжались в кулачки, а на скулах заиграли желваки, девушка встала, порываясь что-то сказать, но сдержалась, застывая в дверях и как-то тоскливо окидывая меня взглядом.

— Понимаю. — За нее сказал я. — Теперь мне стоит чаще оглядываться за спину, что ж тут поделать? Таковы правила игры в этой жизни.

— Знаешь… — Она провела ладошкой по моей щеке. — Я постараюсь все же вернуть тебе свой должок.

— Буду надеяться. — Печально улыбнулся я, припоминая про первые три обещанных поцелуя. — И еще…

— Что? — Она смотрела мне глаза в глаза.

— У тебя примерно три дня до того как тебя начнут разыскивать. — Больше мне говорить не хотелось, я развернулся, возвращаясь к своим бумагам.

Да вот так. Вот так закончились наши отношения, не успев, как следует начаться. Хотя…Тоскливо на душе, мне будет очень не хватать ее внимания, ее слов и теплых рук. Что не говори, а эта девочка умела улыбаться. Так не многие могут.

Как и прежде от мирской боли и потерей ушел в работу, всецело погружаясь в мир холодных чисел и статистики, с любовью к этим пустым закорючкам погружаясь в процесс монотонной писанины и подведения итогов. День, ночь, день, ночь. Спал урывками, ел тут же в кабинете, но к назначенному сроку был готов как никогда, ощущая себя холодной машиной без эмоций и чувств лишь с какой-то степенью гордости за выполненную работу.

Холодная вода с плавающими в ней кусочками прозрачного льда вернула усталому лицу свежесть. Новый наряд, начищенные до блеска слугами сапоги.

— Карета прибыла мой господин. — Оповестил меня слуга.