Елена Малиновская - Поводок для волка

Я удивленно присвистнула. Ого!

— А это возможно? — переспросила недоверчиво.

— Опыт доказывает, что да. — Винлан пожал плечами. Подумал немного и негромко добавил: — Впрочем, способности Норберга многих… изумляют.

В голосе мужчины при этом послышалась плохо скрытая зависть. Но я понимала его чувства. Лишить оборотня его второго облика… Демоны, да я вообще не представляю, как такое возможно!

— И чем же Айша заслужила такое наказание? — не унималась я.

— Она пыталась убить девушку, которая позднее стала женой Фелана, — коротко бросил Винлан.

Я не удержалась и опять присвистнула. Н-да, любовь порой принимает извращенные и причудливые формы. Нет, меня не шокировало то, что Айша влюбилась в собственного брата. Да, среди людей подобное считается чем-то постыдным и недопустимым. Но, несмотря на это, все равно случается. Что уж говорить про оборотней, которые зачастую руководствуются исключительно инстинктами.

— Марика не пострадала, — добавил гость. — Но Норберг решил, что Айша становится неуправляемой. Ее поведение угрожало существованию стаи. Поэтому он принял определенные меры.

Марика. Значит, вот как зовут жену Фелана. Невольно вспомнила светловолосую невысокую девушку, которую он бережно поддерживал под локоть, когда я увидела их на улице Гроштера.

— И все равно не понимаю, с какой целью Айша пожаловала в мой дом, — упрямо повторила я. — Какое отношение имеют ко мне ее проблемы с братьями?

Винлан как-то странно усмехнулся. Открыл было рот, желая что-то сказать, но в последний момент передумал.

— Вы провели ночь в замке рода Клинг, — мягко напомнил он после короткой паузы. — Айша вполне могла решить, что у вас завязались какие-нибудь отношения с Феланом или Норбергом.

— Ясно, — процедила я.

Тяжело опустилась в ближайшее кресло и с негромким вздохом принялась массировать виски, в которых глухо заворочалась пробуждающаяся головная боль.

Ох, как же все вдруг навалилось! Менее суток назад я чудом вырвалась из лап безумца. А теперь еще какая-то ненормальная пожаловала. Подумаешь, ну провела я ночь с ее братцем! Говоря откровенно, мне Фелан не особенно понравился. Вот Норберг — да, это совсем другое дело. С ним бы я не отказалась…

Я запнулась, почувствовав, как мои щеки заливает предательский румянец. Слишком бесстыжую картину нарисовало мое разбушевавшееся воображение. Эх, даже жаль, что я не планировала больше визитов в Гроштер. А теперь и подавно туда не сунусь. Не хочу участвовать во всяких разборках внутри стаи. Кошки — суть одиночки. Фелан — исключение из правила, и я не понимаю его поведения.

— Меня послал Норберг, — проговорил Винлан, присаживаясь на самый краешек дивана, стоявшего напротив. — Он беспокоится о вас.

— Беспокоится? — недоверчиво переспросила я. — Обо мне? Верится, если честно, с трудом.

Винлан опять как-то загадочно улыбнулся, пожал плечами и добавил:

— Впрочем, если вас не устраивает такое объяснение, то вы можете считать, что он отправил меня по следу своей сестры.

Я нахмурилась. Фраза прозвучала очень странно. Как будто истинной причиной являлась как раз первая. Хотя… Братья Клинг не могут знать, что мой первый визит в Гроштер не увенчался успехом. Поэтому поступок Норберга вполне логичен, конечно, если он таким образом пытается защитить своего еще не рожденного племянника.

— Думаю, вам стоит успокоить Фелана, — сказала тихо. — Я не беременна от него. Полагаю, когда Айша узнает об этом, спокойно вернется домой. Я ей не соперница.

Винлан пожевал губами и смущенно заерзал на своем месте.

Я следила за ним со все возрастающим недоумением. Возникло чувство, будто он очень хотел мне возразить, но по каким-то причинам не решался.

— Я постараюсь убедить Айшу вернуться, — наконец произнес он и посмотрел на меня. Осторожно усмехнувшись одними уголками губ, добавил: — Но это — чрезвычайно упрямая особа. Впрочем, как и все из рода Клинг. Не уверен, что она прислушается к моим словам.

— И что она сделает? — прямо спросила я. — Убьет меня?

— Я не могу знать, что задумала Айша. — Винлан пожал плечами. — Я всего лишь должен проследить за тем, чтобы она не навредила вам. И по возможности попытаться вернуть ее в стаю.

Я встала и нервно прошлась по комнате, то сжимая, то разжимая кулаки.

Н-да, ну и в ситуацию же я угодила! Поневоле порадуешься, что Вэйд далеко отсюда. Иначе мне было бы весьма непросто объяснить ему, почему к его жене вдруг возникло столько внимания со стороны посторонних личностей.

— А нельзя эту Айшу как-нибудь насильно препроводить в лоно любящей семейки? — спросила я, остановившись напротив Винлана. Неохотно добавила, выдавливая каждое слово чуть ли не через силу: — Понимаете ли, я бы не хотела, чтобы о моем визите в Гроштер стало кому-нибудь известно. Это… это породит множество слухов.

— Я сделаю все, что в моих силах, — убедительно ответил гость. В свою очередь встал и бросил многозначительный взгляд на разбитое окно. Поинтересовался: — Так вы позволите устранить тот беспорядок, который устроила Айша?

— Делайте, что знаете, — расстроенно бросила я. — Если понадоблюсь, я буду наверху. Мне надо осмыслить все, что вы сказали.

Винлан едва заметно кивнул, показывая, что услышал меня. А я торопливо развернулась и чуть ли не бегом покинула гостиную.

Ох, как же мне все это не нравится!

И дернула же меня нелегкая связаться с родом Клинг!

— Вы должны понимать, что при новых обстоятельствах мы не можем не поднять вопрос о действии предыдущих договоренностей.

Голос худощавой светловолосой и голубоглазой женщины, расположившейся за длинным столом переговоров напротив Норберга, лился подобно песне. В нем слышалось убаюкивающее кошачье мурлыканье. Он обволакивал, убеждал, очаровывал.

Правда, на Норберга Клинга эта магия не действовала. Маг хмурился, слушая доводы своей собеседницы.

Фелан, стоявший за его креслом, тоже казался недовольным. Он грозно скрестил на груди руки, не отрывая внимательного напряженного взгляда от высокого мужчины настолько плотного телосложения, что крепкое дубовое кресло едва ли не стонало под его весом. Тот сидел рядом с женщиной и словно бы дремал, смежив веки.

— Я вас внимательно слушаю, виера Гортензия, — уведомил Норберг, когда женщина сделала паузу.

Она улыбнулась. Провела ладонью по безупречной высокой прическе, словно невзначай сверкнув бриллиантами в массивных перстнях, унизывающих ее тонкие пальцы. По гладкому холеному лицу женщины было совершенно непонятно, сколько же ей лет в действительности. Она выглядела особой вне времени. С равным успехом ей могло быть как тридцать, так и шестьдесят.