Александра Черчень - Лабиринт для темной феи

– Странно вот от вас, Лилиан, слышать такие рассуждения, – вернул мне шпильку Сол.

– Вы живой пример моего высказывания, – не преминула напомнить о себе моя вредная сущность. – Причем не устаете это подтверждать.

На меня устало взглянули. А потом прозвучало неожиданное:

– Лили, вам обязательно быть такой колючкой?

– Эм-м… – Я даже опешила от столь резких перемен. – Я не понимаю, о чем вы.

– Я о том, что мы сейчас гуляем. И неплохо бы не усложнять все. Скажу вам откровенно, милая фея. Я не шутил, когда говорил, что вы меня очень утомляете. А негативных факторов у меня очень много и за пределами дома. Поэтому у меня предложение – давайте хотя бы ближайшие несколько часов жить мирно? Вы не кусаетесь, а я приложу все усилия, чтобы сделать эту прогулку волшебной. Как и последующие.

– В общем – вы предлагаете заключить перемирие? – уточнила я. – На время прогулок по Сарташу.

– Разумеется, очень бы хотелось, чтобы вы всегда вели себя хорошо, но я прекрасно понимаю, что это нереально. Ситуация, в которой вы оказались, и правда не радужная, и потому протесты ожидаемы.

– Если ожидаемы, то почему вы так нервно реагируете?

– Потому что вы умудряетесь протестовать так, что меня это неимоверно бесит, – честно признался дроу.

Я только улыбнулась и отвела взгляд. Мы стояли у перил террасы. Сарташ лежал у ног, переливаясь в тусклом свете растущего на сводах пещеры лишайника. Манил новым, неизведанным… Девушки – любопытные существа, которых так и тянет заглянуть в шкатулку с секретом. Ключик есть у Сола. Так почему бы и нет?

Повернулась к терпеливо ждущему ответа темному и протянула вперед ладонь со словами:

– Я согласна!

– Вот и чудесно. – По губам эльфа скользнула довольная усмешка. Длинные пальцы обхватили мою руку, и, неторопливо склонившись, он коснулся костяшек невесомым поцелуем.

Мужчина выпрямился, и я в очередной раз поразилась тому, какие здоровенные лоси вырастают в подгорном королевстве. А по идее, темные эльфы должны быть невысокого роста… Мимо нас прошла парочка, наглядно это подтвердившая. Они даже чуть ниже меня были. Интересно, на каком комбикорме у Барабахов вырос этот теленочек? Элитный же!

– С чего начнем? – спросила я.

– Думаю, мы просто спустимся вниз. Центр не такой уж и большой, можно обойти за пару часов. Я буду рассказывать, что тут есть, а вы уже решите, куда больше хочется.

– Подходит, – решительно кивнула я и спросила: – Раз у нас мир, может быть, снова будем на «ты»?

Он замер, кинув на меня косой голубой взор. Молчание длилось всего несколько секунд, но почему-то они показались мне вечными. Уф, зачем я вообще это сболтнула?! Пусть бы шло как шло! Ну и что с того, что во время ссор «вы» уже и не пахло? Ссоры – это повышенный эмоциональный накал и отсутствие части уз самоконтроля. А в спокойной обстановке нам так дорога дистанция…

– Хорошо, – раздался голос Сола, когда я уже успела себе невесть что надумать и была морально готова извиниться за свою бестактность и излишнюю торопливость.

Широкая, чуть шершавая ладонь отцепила мою судорожно вцепившуюся в балконный поручень лапку и положила себе на локоть.

– А-а-а… да, – абсолютно бессмысленно протянула я, в легком шоке от такой бесцеремонности того, кто еще недавно был настолько зациклен на церемониале.

– Нам вниз, – озвучил очевидное Сол. – Лестница через пару десятков метров. Времени не так уж много, поэтому лучше рефлексировать, когда вернемся в резиденцию рода.

И мы пошли вниз!

Прямые лучи улиц ложились под ноги, мои каблучки стучали по мраморным плитам дороги, на нашу пару с любопытством косились идущие навстречу дроу. Я не материализовала крылья и выглядела как обычная человечка. Судя по тому, как на нас сворачивали головы, пары «человечка и жрец» тут не шастали по десять раз на дню. Хы, это они еще не знают о нашей чрезвычайно культурной и разносторонней программе!

Сол ту Эрш удостаивался взглядов недоуменных, а я – презрительных. Разумеется, стоит мне принять истинный облик, как все изменится. Но зачем? Я – умная феечка и здраво полагала, что проблем в этом случае только добавится.

Так что я не обращала внимания на местных жителей и рассматривала город. Сарташ был красив. Пещера была выточена в массиве шарнита – камня, который поглощал свет и начинал мягко светиться сам. Здания были сложены из него же, и на верхушке каждой башни сиял кристалл. Его свет впитывали стены домов и пещеры, и потому под землей царили вечные предзакатные сумерки. Красиво…

Мы остановились напротив большого здания с колоннами.

– Музей? – спросила я.

– Он самый. – Тонкие губы дроу чуть заметно дрогнули. – Как догадалась?

– Знаешь, почему-то хранилища культурного наследия любой расы отличаются редкостной… помпезностью. – Я наконец подобрала подходящее слово. – Во всяком случае почти все, что я видела.

– Разве что у горных гоблинов иначе, – поддержал меня господин ту Эрш. – У них все культурное наследие свалено в дальней пещере и распродается по мере необходимости.

– А после отбирается у покупателей, пока они не спустились с гор, – рассмеялась я.

– Иногда покупатели бывают достаточно проворны и успевают утечь, прежде чем часть общины гоблинов их догонит. Ну, или достаточно опасны, чтобы отбиться.

– Хм… – Я окинула массивную фигуру жреца изучающим взглядом. – Ты быстро бегал или хорошо дрался?

– По молодости быстро бегал, а потом уже хорошо дрался. – Сол ответил искренней, заразительной улыбкой, на которую было невозможно не отозваться. – Ну что, пойдем в музей?

Я только кивнула и поставила ножку на первую ступень лестницы.

Мужчина неторопливо, размеренно шагал рядом, подстраиваясь под мой темп.

А я любовалась. Зданием музея, сияющим мягким лиловым светом, отчего скульптуры, невероятно искусно выточенные из дымчато-прозрачного кварца, казались почти живыми. Тронь – почувствуешь тепло.

А еще любовалась жрецом, который очень естественно и органично смотрелся в этом ирреальном месте. Высокий, мощный, но гибкий, белые волосы отливают серебром, а кожа кажется почти черной. Потрясающий лось!

Мое блаженное состояние прервали очень невежливо. Привратник нас остановил и вежливо обратился к жрецу:

– Благословенный великой Ллос, я боюсь, что со зверушками в музей нельзя.

Я обратила на низшего, судя по алым глазам, дроу нехороший взор.

С кем?!

Нет, я, конечно, знала, что дроу – те еще снобы и считают себя высшей расой, но не думала, что до такой степени!

– С каких это пор у нас человеческая раса официально признана равной животным? – добрым и ласковым тоном спросил Сол.

Таким добрым и ласковым, что даже меня мороз по позвоночнику продрал.