Элейн Каннингем - Крылья ворона

— Может, и знаем, — медленно произнесла она. — Мы встретились на костюмированном балу на лугу за стенами Глубоководья. Мне не назвали его имени, но я могу описать его. Светлые волосы, серые глаза. Ростом с Каладорна. Скор на улыбку и шутку. Я видела, что он играл на таком инструменте со струнами спереди и деревянным основанием, таким пузатым, что казалось, эта штука вот-вот родит.

— Лютня, — добавил Фиодор.

Настороженное выражение, с которым Каладорн выслушал описание Лириэль, говорило о том, что он знает человека, о котором она говорит и которого от всей души хотел бы не знать.

— Какие цвета он носит?

Дроу нетерпеливо передернула плечами; она все еще не понимала озабоченность людей цветом предметов.

— Если ты говоришь о цвете его одежды и украшений, то это зеленый, — пришел на помощь Фиодор. — А если о гербах, то я заметил на одном из его колец нечто похожее на герб: голова единорога и ворон.

Раздражение появилось на лице Каладорна.

— Естественно, — проворчал он. — Пожелай когда угодно Джудит отыскать своего братца, ей нужно просто нанять предсказателя, чтобы тот посмотрел, где будет ближайшая заварушка!

— Ты знаешь этого человека, — отметила Лириэль. — Назови его и его род и орден, к которому он принадлежит, — или чем там определяется общественное положение в этом вашем законопослушном городе.

— Положение и богатство тесно связаны. Глубоководьем правят торговые дома, — пояснил Фиодор.

Горожанин покачал головой.

— Знатные дома не имеют власти в городе, — поправил он, — Положим, семейство Танн богаче троих богов вместе взятых, но Данила — младший сын. Младший из шестерых, по-моему. Данила довольно занятный, но это лучшее, что можно о нем сказать.

Лириэль мысленно не согласилась с ним и соответственно утвердилась в своем мнении насчет Каладорна. У дроу младшие дети скрывают свои амбиции, а порой и свои способности до тех пор, пока не будут готовы занять вожделенное место.

— Можешь ли ты связаться с этим Данилой из Дома Танн?

Каладорн колебался.

— Я смогу отправить посыльного, когда корабль причалит.

Она категорично покачала головой:

— Не пойдет. Я не позволю кораблю войти в порт до тех пор, пока он не будет встречать нас с Фиодором на причале, в достаточном сопровождении физической и магической силы, чтобы обеспечить нам безопасное перемещение по Глубоководью. Заверьте его, что я вознагражу его за эту услугу. Просто чтобы избежать недоразумений, скажите также, что предателям дроу платят той же монетой.

Каладорн долго смотрел на слабую серебряную полоску между морем и небом, лицо его было подчеркнуто невыразительным — по крайней мере, нечеловеческим меркам. Лириэль же заинтересованно смотрела, как чувства на лице человека сменяют друг друга. Наконец он вновь повернулся к ним и коротко поклонился ей.

— Отлично. Я сделаю, как ты просишь.

Лириэль и Фиодор смотрели, как он быстро уходит прочь. Ворон прочистил горло.

— Ваш ответ, принцесса?

Дроу кинула взгляд на крылатого посланника.

— Передай Квили то, что было сказано здесь, и скажи, что мы постараемся добраться до нее как можно быстрее.

Черные крылья засвистели, ворон скрылся в ночи. Поняв, что представление окончено, моряки вернулись кто к работе, кто к отдыху.

Фиодор дождался, когда они остались одни, прежде чем заговорить.

— Сдается мне, что лорд Каладорн сделает то, о чем ты просила, и кое-что еще кроме этого.

Дроу вскинула бровь.

— Ты заметил, да? Если он может послать весточку этому человеку до того, как мы прибудем в порт, значит, он так же может и предупредить остальных. Ладно, пусть. Не мешало бы немножко развлечься.

В этот миг с кормы донесся яростный женский вопль. Лириэль с удовольствием смотрела, как Айбн борется с ожившей генази, выкрикивая цветистые предостережения своим людям держаться подальше, пока он волок сопротивляющееся, изрыгающее проклятия создание к борту. Совсем рядом двое матросов, спотыкаясь, тащили за ноги тушу булливага. Фиодор помог им перевалить, мертвого монстра через поручень.

Покончив с этим, он криво улыбнулся дроу.

— Я бы только хотел уточнить, вороненок, что ты понимаешь под развлечением.

Дроу придвинулась поближе и объяснила, жарким шепотом и с красочными подробностями. Когда она остановилась, чтобы перевести дыхание, Фиодор покачал головой в полупритворном удивлении.

— Ночная вахта начинается через четыре часа. Хватит ли нам времени для всего этого?

Она искоса взглянула на него и решительно направилась к трюму.

— Не знаю, — небрежно бросила она. — До сих пор никто еще не сумел дожить до конца первого часа.

Рашеми хихикнул, но смех его угас, когда Лириэль не поддержала его.

— Ты ведь пошутила, правда? — поинтересовался он.

Из-под палубы не донеслось ни звука. Спустя мгновение Фиодор пожал плечами и полез вниз по трапу. Ночь была прекрасна, луна светла, а умереть можно и множеством гораздо менее приятных способов.

Глубоко под «Играющим Нарвалом» Кзорш плыл на восток, лично следя за тем, чтобы путешествие дроу проходило относительно спокойно. Все вокруг, однако, говорило о том, что на этот раз его задача окажется не из легких.

Туши булливагов лениво погружались все глубже, кровь спиралями закручивалась в темной воде. Скоро сюда соберутся акулы, предшественницы других, медлительных, но еще более ужасных падальщиков.

Люди-мореплаватели знают лишь поверхность моря, разбираются в ее настроениях и капризах. Глубины для них — нечто безграничное и загадочное, именуемое в песнях и легендах «безмолвными чертогами Умберли». Море, каким знал его Кзорш, было отнюдь не безмолвным. Пузырьки бормотали и лопались, совершая свой путь к звездам. По слабому шелесту колышимой водой травы можно было точно определять приливы и отливы, течения, глубины. Косяки рыб щелкали и повизгивали, проплывая в темной воде. Затихающее вдали низкое ворчливое кваканье сопровождало отступление булливагов. Песнь далекого стада китов вздымалась и опадала, назойливая и заунывная. Осторожное пощелкивание, почти неслышное за многообразными голосами моря, предупредило Кзорша, что впереди засада.

Он снял с пояса оружие: славный нож, откованный наземными эльфами, и один из драгоценных метательных «крабов». Собираясь использовать преимущество внезапности, он подтянул поближе гарпун и нырнул к густым зарослям морской травы.

Несколько морских эльфов показались из укромных мест, рассыпались и перегруппировались, пытаясь окружить Кзорша. Одна из них, крупная женщина с бритой головой, чтобы лучше были видны эффектные зелено-серебряные отметины на коже, была ему знакома. Он заметил трезубец в ее руках и угрюмую целеустремленность на лице.