Лиланд Модезитт - Смерть Хаоса

Я рассмеялся, но то был горький смех.

– Очень долго. Но хаос тяготеет к высвобождению, а гармония, как всякий порядок, нуждается в поддержании. Избыточная гармония будет медленно рассеиваться по миру, а хаос возрастать и выделяться, и все узлы и скрепы, установленные нами, износятся и протрутся…

– …назад… с чего начал Креслин? – спросила Кристал.

– Нескоро… при внуках внуков нынешнего поколения… а то и позже.

Она потянулась и сжала мое плечо. Я пожал плечами.

– Братство не понимало, да и император тоже, во всяком случае, до недавнего времени, что концентрация свободной гармонии и хаоса на Отшельничьем и в Кандаре дают Хамору возможность строить корабли и машины. Так или иначе, магия хаоса и магия гармонии уже ослабевали после падения Фрвена…

– …великое колесо… вращается… иногда с магией… иногда без нее?

Мне удалось понять достаточно, чтобы ответить.

– Полагаю, так оно и есть, с тем уточнением, что это всегда приводит к определенному уравновешиванию. Так теперь Кандар и то, что осталось от Отшельничьего, смогут создать собственные корабли и машины прежде, чем Хамор восстановит свою мощь.

– Этого недостаточно.

– Недостаточно. Малым государствам Кандара придется тем или иным способом объединиться. В противном случае Хамор все равно приберет их к рукам.

– Новые войны, – медленно проговорила Кристал, и я ее понял.

– Рано или поздно. Кажется, все ведет к этому. Во всяком случае я другого пути не вижу. Силу можно остановить только силой, и то, что мне война ненавистна, не имеет никакого значения.

– Ты… ты знаешь, – Кристал слабо улыбнулась и сжала мне руку.

Я понял, что она имеет в виду, ибо, возможно, в первый раз по-настоящему осознал, что значит носить клинок для такого доброго человека, как она.

Мы взглянули на серое небо. Рано или поздно оно расчистится, пусть и на время. Рядом с нами, держась за руку Валдейна, ехала Тамра. Она больше не рыдала.

Кристал тоже не отпускала мою руку, но внутренности мои по-прежнему скручивало узлом, глаза болели, и я понятия не имел, когда снова смогу слышать. Закрыв глаза, я подумал о драконах в моем вьюке. Драконы, – хоть я их никогда не видел, – способны соединить вместе части изделия. Возможно, когда-нибудь не война, а мастерство станет тем, что соединяет все воедино и удерживает вместе.

«Корабли черные, смятением тем охваченные, станут искать убежища, но не обретут такового ни в теснинах горных, ни в просторах морей. Ибо во прах рассыплются горы, вскипят, бурля, океаны, пепел покроет все сущее, и хаос умрет…

И подобно хаосу умрет гармония, и не стихиям, но рукам человеческим и инструментам в руках этих дано будет изменять пути, коими следует мироздание.

Ибо что посеет женщина, то она и пожнет, но не по воле и хотению ее взойдет урожай, но пестуемый солнцем и дождем, лелеемый уходом и заботой, взращенный неустанными трудами ее рук.

В памяти же поколений людских пребудут сказания о том, как хаос и гармония служили хотению человеческому и как инструменты, порождения ума человеческого, усиливали меру сего служения до тех пор, пока гармония и хаос, преисполнив собою мир и угрожая спокойствию небес, не были низведены и низвергнуты. Но забудутся и они.

И в полноте времен приидет дитя ангельское, не ведающее сих преданий, и уверует в слова «что посеешь, то и пожнешь», понеже не будет помнить, что некогда все было иначе.

Однако ни хаос, ни гармония не исчезнут, ибо ничто в мире не исчезает бесследно. Они лишь уснут и будут спать, накапливая великую мощь, пока не сменятся несчетные поколения и в преддверии конца времен не наступит час пробуждения».

Книга Рибэ

Песнь DL (Последняя)

Подлинный текст

Когда мы шли к конюшне, Кристал держала меня за руку. Ощущая крепкое пожатие ее сильных теплых пальцев, я на мгновение закрыл глаза, стараясь ослабить боль и гадая, как долго все, на что бы я ни взглянул, будет напоминать мне – и Кристал – о смерти хаоса и всех тех смертях, которые сделали ее возможной.

Открыв глаза, я увидел морду коровы, таращившейся на меня из загона позади конюшни, и гуся, с шипением выгнувшего шею, высунувшись из-за нового, но уже обветшалого курятника.

– Гусь… да откуда?.. – Я повернулся к дверям кухни, и Рисса пожала плечами.

Мне удалось не рассмеяться, но ценой немалого усилия.

Валдейн как командир взвода ждал в седле. Рядом с ним ехала ухитрившаяся каким-то манером взгромоздиться на Роузфут Тамра. Чтобы скомпенсировать слепоту, она использовала свои изрядно ослабевшие чувства, хотя в нынешнем, оскудевшем гармонией мире они позволяли воспринимать что-либо лишь в непосредственной близости. Седины в ее волосах стало поменьше, но она не исчезла. Позади них, тоже в седлах, держались Джинса и Хайтен.

Волосы Кристал из черных с серебром стали серебряными с черным. Я сделал все, что мог, но те слабые силы, которые у меня остались, не позволяли добиться большего, и любой незнакомец счел бы нас с ней людьми немолодыми.

– Я рада вернуться домой, – медленно проговорила Кристал, повернувшись так, чтобы я мог проследить за артикуляцией.

Слова мне разобрать удалось, но за это я поплатился острейшей головной болью и чувством вины из-за того, что Кристал эту боль ощущает.

– А я рад тому, что ты рада.

Я снова закрыл глаза, чтобы притушить воспринимавшуюся ею боль, и мы на мгновение обнялись. Глаза я открыл лишь после того, как разжались объятия.

– Сегодня я ночую дома, – произнесла она, старясь добиться как можно более четкой артикуляции. – Дома.

– А завтра? – шутливо спросил я.

Со стуком копыт и грохотом колес во двор въехал запряженный парой гнедых экипаж. На козлах сидели возница и охранник с клинком и ружьем хаморианского образца, какие, как я боялся, вскоре должны были получить самое широкое распространение. Оба были одеты в серую кожу и обуты в серые сапоги. Стеклянную дверцу кареты украшала буква «А», и я улыбнулся, ибо она была скопирована с вензеля, вырезанного Вигилом для украшения письменного стола. Антона сама открыла дверцу и чуть ли не соскочила на землю.

Кристал, взглянув на меня, покачала головой, коснулась запястья, чтобы привлечь мое внимание, и четко, по слогам, произнесла:

– Сегодня тебя ждет хлопотный день.

Валдейн ухмыльнулся с высоты седла.

– Мастер Леррис!

Антона направилась ко мне, но, подойдя, повернулась к Кристал и, как мне показалось, представилась.

От Кристал мне передалось чувство легкого удивления. Я стал следить за ее обращенными к Антоне словами, читая одни по губам и додумывая другие.

– Он… долгое время… был занят… спасением мира… – во всяком случае, было сказано что-то подобное.