Джон Марко - Нарский Шакал

– Иидгод, – печально произнес он.

Ричиус непонимающе пожал плечами, и Кронин повторил это странное слово, однако теперь указал на дракона, изображенного на груди у Ричиуса.

– Иидгод.

– Эдгард! – догадался Ричиус. – Да. Люсилер, скажи ему, что мы состояли в одном отряде.

Выслушав перевод Люсилера, Кронин кивнул, а затем разразился длинной речью, то воздевая и роняя руки, то прижимая ладонь к груди.

– Эдгард был великим человеком, – сказал Люсилер. – Военачальник говорит, что был глубоко потрясен известием о его смерти.

Ричиус безрадостно улыбнулся Кронину.

– Я понимаю. Спасибо вам, Кронин. Шэй cap.

Услышав из уст Ричиуса родные слова, Кронин издал по-мальчишески радостный крик.

– Трин? – спросил он.

Люсилер покачал головой.

– Эйа, – ответил он военачальнику и, обратившись к Ричиусу, пояснил: – Кронин спросил, говоришь ли ты на нашем языке.

Военачальник указал пальцем на себя, на Люсилера, а потом на Ричиуса. При этом он говорил очень медленно, словно давал нарцу время, чтобы понять услышанное.

– Что он говорит, Люсилер?

– Он говорит, что тоже будет рядом с тобой. Если тебе что-нибудь понадобится – обращайся к нему. А еще он приглашает тебя во время завтрашнего пира сидеть рядом с ним.

– Пира? Какого пира?

– В честь казада. Тарн пригласил весь Таттерак на празднование. Фалиндар будет открыт для всех, и в честь праздника устроят банкет. Кронин хотел бы провести банкет в твоем обществе.

Ричиус скептически указал на бедняков, заполнявших огромное помещение внутреннего двора.

– Как Тарн может позволить себе пир? Судя по виду этих людей, они голодают.

– Они оставляли самое лучшее на казада, – ответил Люсилер. – Всех, у кого есть еда, просят принести ее, чтобы разделить с другими.

Кронин кивнул, делая вид, что понимает их разговор. Он ждал ответа.

– Что мне ему сказать, Ричиус?

– Ответь, что я почту за честь пировать с ним завтра, но, возможно, мне придется уехать рано. Я буду счастлив находиться в его обществе, пока остаюсь здесь. А еще спроси его, готов ли он ответить на один мой вопрос.

Люсилер перевел его слова, и Кронин кивнул.

– Спроси его, пожалуйста, могу ли я увидеться с Тарном сегодня. Скажи ему, что мне многое надо обсудить с его господином.

Люсилер поколебался, но все-таки перевел вопрос Ричиуса. Кронин погасил улыбку. Он повернулся к Люсилеру и что-то сказал ему – тихо и встревоженно. Люсилер обменялся еще несколькими фразами с воином, а затем посмотрел на Ричиуса.

– Извини, Ричиус, – запинаясь, молвил он. – Кронин говорит, что сегодня ты не сможешь встретиться с Тарном.

– Но почему? Разве он не знает о моем приезде?

– Ему доложили. Но Кронин говорит, что он… занят.

Ричиус едва справился с негодованием.

– Занят? Как это понимать? Пожалуйста, задай ему этот вопрос еще раз.

Люсилер покачал головой.

– Не стану. Он уже все мне объяснил. Это невозможно.

– А тогда как насчет Дьяны? Могу я увидеть ее?

Люсилер странно поморщился.

– Это тоже невозможно.

Ричиус переводил взгляд с одного трийца на другого. Он мысленно сопоставлял обрывки услышанного.

– Он с ней, да?

– Тарн с женой, – ответил Люсилер. – Мне очень жаль, Ричиус. Но послушай меня: все не так, как ты думаешь.

Ричиус горько рассмеялся:

– Ах да! Конечно, ты прав. И чем, по-твоему, они заняты? В карты играют?

– Полегче, – предостерег его Люсилер. Кронин пристально смотрел на Ричиуса, явно озадаченный его вспышкой. – Ты должен мне верить. То, что ты себе представил, не соответствует действительности.

– Я – взрослый мужчина, Люсилер. Можешь меня не щадить. Скажи Кронину, что я принимаю его слова и что мы увидимся с ним завтра.

– Ричиус, позволь мне тебе объяснить…

– Просто передай ему это, Люсилер. Пожалуйста.

Люсилер выполнил его просьбу. Кронин вежливо выслушал перевод, а когда разговор закончился, поклонился обоим и исчез в толпе. Ричиус тяжело вздохнул.

– Я очень устал, Люсилер. Ты не найдешь для меня какую-нибудь комнату?

– Да, тебе следует отдохнуть. Пойдем, я отведу тебя в северную башню.

Люсилер провел друга через двор туда, где можно было оставить лошадей, и поговорил с человеком, которому велел за ними присматривать. Ричиус забрал с собой все свои вещи, сняв с Огня обе седельные сумки и арбалет. А потом они прошли по лабиринту коридоров, лишенных украшений так же, как огромный внутренний двор, и стали подниматься по бесконечной винтовой лестнице, на стенах которой горели масляные светильники, пока не оказались в новом запутанном клубке коридоров.

– Здесь находятся самые лучшие комнаты, – сказал Люсилер. – Я тоже живу наверху.

Ричиус осмотрелся, не испытывая никакого восторга. Эти покои были такими же голыми, как и остальные помещения крепости. Однако умиротворяла тишина, отрадно было думать, что вскоре он заснет за одной из дверей, расположенных вдоль коридора. А потом ему в голову пришла новая мысль, гораздо более интересная.

– А покои Тарна тоже здесь?

– Нет. Они в другом крыле башни. Пойдем, я отведу тебя в мою спальню. Сегодня ты сможешь переночевать там. А завтра я найду для тебя отдельную комнату.

Они подошли к узкой двери с закругленным верхом в самом конце главного коридора. Здесь Ричиус увидел бра, в котором была укреплена маленькая, наполовину сгоревшая свеча. Свеча не горела. Люсилер взял ее и поднес к ближайшему масляному светильнику; фитиль зажегся. Когда он открыл дверь своей спальни, крошечный огонек окрасил комнату тусклым оранжевым светом.

– Входи, – негромко молвил Люсилер, жестом приглашая Ричиуса в спальню.

Если б не свет от прихваченной им свечи и пробивавшееся в окно серебристое сияние луны, в комнате было бы темно. Она оказалась не больше тех комнат, какие обычно бывают на постоялых дворах, а обставлена даже беднее. Деревянная кровать с ватным матрасом, тазик и кувшин для мытья – вот и все. На полу валялись всевозможные вещи, главным образом предметы одежды, но обнаружилось там и несколько книг в переплетах, какие делали в империи. Стул в углу тоже был завален кучей вещей, неразличимых в темноте. Ричиус невольно стал гадать, кому из них придется провести ночь на стуле. Он тоже внес свой вклад в беспорядок, бросив на пол у двери седельные сумки и арбалет.

– Тут довольно тесно, – извиняющимся тоном сказал Люсилер.

Он аккуратно закрепил свечу в серебряном подсвечнике у кровати. Это была единственная ценная вещь в комнате.

– Ничего, – оптимистично ответил Ричиус. – После всех передряг, в которых мы побывали, я готов спать даже на полу.

– В этом нет надобности. Ложись на кровать. Я этой ночью сюда не вернусь.

– Вот как? – Ричиус пытался скрыть свою радость. Он сел на кровать и чуть подпрыгнул, как бы испытывая, удобна ли она. Кровать оказалась просто превосходная. – А почему?