НИЭННАХ ИЛЛЕТ - ЧЕРНАЯ КНИГА АРДЫ

Мелькор, не глядя, взял оружие и усмехнулся:

– Ученичество не покупают дарами. Разве ты не знаешь этого?

Но, когда взглянул на кинжал, лицо его изменилось. Две стальных змеи сплетались в рукояти, и глаза их горели живым огнем.

– Откуда тебе известен этот знак?

– Не знаю… Может, сказал кто-то, а может, я знал всегда… Мне показалось – Мудрость Бытия…

– Ты прав; только это идет из Тьмы. А камни? Я никогда не видел таких; что это?

…Клинок был первым, что сделал он без помощи Ауле. Но когда, радостный, принес он свое творение Кузнецу, тот как-то странно посмотрел на рукоять кинжала и сказал с показным равнодушием:

– Что можешь ты создать такого, что не было бы ведомо мне? Ты – порождение мысли моей, и ни в замыслах, ни в деяниях твоих нет ничего, что не имело бы своего абсолютного начала во мне.

Майя стоял в растерянности. Ауле, наконец, перевел взгляд на самого Майя:

– И что это за одежды у тебя? Почему черное?

– Мне так нравится. Неужели ты не видишь: это красиво?

Ответ был дерзок. Ауле нахмурился и проворчал:

– Красиво, красиво… Сказано: слуги Валар должны носить их цвета. Почему ты считаешь себя исключением? Красиво… Кто только тебе это в голову вбил?

– Ты же сам сказал: я – порождение мысли твоей, и ни в замыслах, ни в деяниях моих нет ничего, что не имело бы своего абсолютного начала в тебе!

И, глядя на Кузнеца своими пронзительно-светлыми глазами, Майя усмехнулся. Ауле не нашелся с ответом.

…Впервые хоть кто-то заинтересовался творениями Майя Артано. Потому с мальчишеской радостью начал он рассказывать, как задумал сделать камень, похожий на каплю крови Арды; как взял он частицу пламени Арды и заключил ее в кристалл; как украсил этими камнями созданное им…

Мелькор слушал внимательно, изредка задавал вопросы, потом сказал:

– Тебе ведь дано создавать. Почему же ты пришел ко мне – ведь у вас говорят, что, кроме как разрушать, я не способен ни на что?

Майя взглянул на руки Мелькора, спокойно лежащие на подлокотниках трона. Узкие, сильные. Тонкие длинные пальцы. Удивительно красивые руки.

– У тебя руки творца, – тихо сказал Майя. – Только я никогда не видел твоих творений…

Вала улыбнулся – чуть заметно, уголком губ – прикрыл глаза и медленно провел рукой по клинку кинжала. И клинок загорелся льдистым бледным пламенем под его пальцами.

Майя ошеломленно смотрел на Мелькора.

– Как ты это сделал? Никто из них не умеет такого…

– Они отвергли Тьму, что древнее мира; отвергли и знания Тьмы. А заклятия Тьмы сильнее заклятий Света. Все просто.

Мелькор протянул Майя кинжал:

– Возьми.

– Ты… отвергаешь мой дар?

– Это по праву твое. И я уже сказал тебе: нельзя купить ученичество дарами, – Мелькор усмехнулся, на этот раз грустно. – Возьми.

Майя принял из рук Мелькора холодно мерцающий клинок.

«Я не нужен ему, – тяжело думал Майя, – и мне некуда идти. Зачем я ему? Слишком мало знаю. Слишком мало могу. Все кончено».

Мелькор внимательно посмотрел на молодого Майя и, поднявшись с трона, коротко сказал:

– Идем.

Майя, стиснув зубы, медленно пошел следом.

«Сейчас скажет – уходи. И что я буду делать? Не вернусь. Ни за что не вернусь. На коленях умолять буду – пусть у себя оставит. Все, что угодно, сделаю. Только – с ним», – ожесточенно думал Майя.

Они стояли теперь на вершине горы. И Мелькор сказал молодому Майя:

– Смотри.

Сначала тот не видел ничего, кроме привычной темноты. А потом рванулось над головой ослепительным светом – сияющее, огненное, раскаленное… Майя тихо вскрикнул и прикрыл глаза рукой:

– Свет… откуда? Что это?

– Солнце.

– Это сотворил – ты?

– Нет. Оно было раньше, прежде Арды. Смотри.

И Майя смотрел, и видел, как огненный шар, темнея – словно остывал кипящий металл, – скрылся за горизонтом. И наступила тьма, но теперь Майя видел в ней свет – искры, мерцающие холодным светом капли.

– Что это?

– Звезды. Такие же солнца, как то, что видел ты. Только они очень далеко. Там – иные миры…

– Их тоже создал Единый? Как и Арду?

– Нет. Они были и до Эру; и он – не единственный творец, хотя всеми силами пытается забыть об этом. Его имя – Эру – изначально «Пламя»; но он называет себя Единым и пытается заставить остальных верить в это.

Молодой Майя, наверно, испугался бы, скажи это кто-то другой, не Мелькор. Но сейчас страха не было: он верил Мелькору и восхищался им.

«Он воистину бесстрашен. И воистину – могущественнейший из Айнур. Недаром Валар так боятся его».

– Но почему же я раньше не видел этого? – спросил Майя.

– Не только ты. Другие тоже – до времени. Только смотрят, не видя. Воля Эру. Я рад, что тебе они не смогли закрыть глаза.

И, положив руку на плечо Майя, так сказал Мелькор:

– Ты будешь моим учеником. Я давно решил. Еще когда увидел творение твоих рук.

Он вздохнул и прибавил с непонятной грустью:

– И все-таки первым ты сделал – клинок…

– Учитель… – выдохнул Майя.

– Отныне имя тебе – Ортхэннэр, Владеющий Силой Пламени.

И улыбнулся светло и спокойно:

– Многому еще придется учить тебя, Майя Ортхэннэр…

– …А чему хочешь научиться ты?

– Всему. Всему, что не знает Ауле.

– Зачем ты хочешь знать это?

– Как это – зачем? – Майя недоуменно воззрился на Мелькора. – Чтобы создавать новое. Чтобы знать. Почему ты спрашиваешь?

– Я не хочу, чтобы ты торопился. Сначала разберись в себе. Убедись, что не употребишь знания во зло.

– Но разве знание может быть злом?

– Конечно. Вот, смотри.

Мелькор поднял руку, и Ортхэннэр увидел на его запястье странный черно-золотой браслет. Нет, не браслет – гибкое, прекрасное существо обвивало руку Учителя.

– Что это?

– Локиэ – Змея.

– Я не знал, что такое бывает…

– Рукоять твоего клинка – помнишь?

– Да… Но мне казалось – я просто придумал, а тут живое…

– Протяни руку.

Ортхэннэр повиновался, и чешуйчатое холодное тело змеи обвилось вокруг его запястья.

– Какая красивая… Это ты сделал?

– Я… Ты говоришь – красивая? Но она смертельна опасна.

– Разве такое может быть опасным?

– Да. Ее яд таит смерть. Но в умеющих и знающих руках этот же яд может приносить исцеление. Двойственность. Потому во многих мирах змея – символ знания: ведь знание также может нести и жизнь, и смерть. И также опасно оно в неопытных руках, ибо может обернуться злом. Помнишь, я сказал – первым твоим творением был клинок. Потому и спросил.

– Но и у тебя – меч, Учитель…

– И меч не всегда служит смерти.

Они остановились.

– Прислушайся. Что ты слышишь?

– Песню волка. Шорох крыльев совы.

– Слушай.

– Я слышу, как ветер поет в ветвях, как шелестит трава.

– Слушай сердцем, Ученик.