Кристофер Банч - Король-Воитель

Йонг мог бы гордиться тем, насколько хорошо я научился лгать. Если только мои помощники не завалились спать, воспользовавшись тем, что я не дал им приказа бодрствовать (чего, впрочем, просто не могло было случиться), то Синаит должна была сейчас склоняться над Чашей Ясновидения и наблюдать за тем, что происходит в моей палатке, не пропуская ни единого слова и жеста, а Кутулу, скорее всего, самолично сидел на земле, приложив ухо к задней стенке.

Конечно, я не думал, что эти двое поверят моим словам, поскольку они тоже не были детьми.

Я усадил их и снова предложил выпить чего-нибудь на их вкус, но они отказались.

— Ваше положение заметно изменилось, — сказал Скопас. — При нашей последней встрече все выглядело совсем не так.

— Вы совершенно правы, — согласился я. — Я был вашим пленником. Сейчас у меня в этом лагере полтора миллиона человек, пятьсот тысяч в тыловой базе в Каллио, да еще несколько сотен тысяч — не знаю точно, потому что наши силы постоянно растут, — следуют за нами, направляясь на север. Мы дважды сражались с Тенедосом немного южнее Дельты, один раз с оружием в руках, а второй раз колдовством, и оба раза взяли над ним верх.

— Мы знаем о первом, — ответил Трерис. — До нас дошли слухи и о втором. Но моя разведка считает, что ни то, ни другое сражение не было генеральным.

— Вы правы, — согласился я. — Но оба раза успех был гораздо больше, чем тогда, когда наши объединенные силы стояли возле Пестума.

Скопас отвел глаза, а Трерис и не пытался скрыть своего гнева.

— В то время… мы… никто из нас… не имел того опыта, которым располагаем теперь, и Тенедос смог нанести нам удар в самое уязвимое место, — хрипло каркнул он.

— Да, такие вещи случаются и с самыми лучшими генералами, — согласился я, наслаждаясь его смущением. — Теперь мы должны позаботиться о том, чтобы он не сделал этого вновь, — продолжал я, тщательно подбирая слова, — но, разумеется, в том случае, если я прав в отношении возможности заключения союза между нами. Может быть, вы желаете сохранять прежние отношения с майсирцами, и тогда я буду вынужден относиться к вам обоим как к врагам моей страны.

— Нет, нет, — поспешно возразил Скопас — Мы были вынуждены согласиться на такие отношения, чтобы спасти то, что оставалось от Нумантии. Но вы, благодарение Ирису, разрешили эту проблему, и все мы необыкновенно благодарны вам за это.

Трерис, судя по выражению лица, не испытывал ни малейшей благодарности, но все же промолчал.

— Тогда возникает один-единственный вопрос, — сказал я. — Что делать дальше?

Скопас, моргая, посмотрел на меня.

— Ну как же… Наилучшим способом нейтрализовать Тенедоса.

— С моей точки зрения, — твердо произнес я, — способ может быть только один: полное уничтожение.

— А вы не считаете, что такая категоричность может оказаться чрезмерной? — спросил Скопас. — Если мы не оставим ему… и его солдатам… никаких шансов, то они, скорее всего, будут сражаться с величайшей ожесточенностью и приложат все силы, чтобы разгромить нас, не помышляя даже о капитуляции.

— Послушайте меня, Скопас, — ответил я. — Тенедос уже занял именно такую позицию. Вы знаете, что он делает? Захватывает ни в чем не повинных сельских жителей и при помощи своего волшебства превращает их в воинов. Вы слышали об этом? Ваша хваленая разведка доносила вам о солдатах, которые, умирая, вновь превращаются в детей и их бабушек?

Скопас был потрясен, Трерис постарался скрыть удивление.

— До нас доходили неопределенные сведения о том, что его силы существенно увеличились, — с видимой не ловкостью сказал генерал, — но… нет, этих подробностей мы не знали.

— Мой штаб ознакомит вас со всей информацией, как только я дам такое приказание, — сказал я. — Вы понимаете, что я имею в виду? Не может быть никаких перемирий, никаких полумер — только полная и безоговорочная капитуляция. А когда Тенедос окажется в наших руках, мы должны будем сделать все от нас зависящее, чтобы гарантированно исключить возможность его новых попыток захватить власть.

— Это значит — убить его? Без суда?

— Да, это значит — убить его, — твердым голосом повторил я. — Или, если вас больше устроит такая формулировка, помочь ему воссоединиться с его возлюбленной богиней, окаянной Сайонджи. Возможно, это и впрямь звучит помягче. Если вы считаете, что без этого никак не обойтись, мы можем устроить суд, но только после того, как погаснет погребальный костер.

— Генерал Дамастес, — сказал Скопас, — я понимаю, что как солдат вы занимаете — и, наверно, должны занимать — очень суровую позицию. Но…

— Не может быть никаких «но», — отрезал я. — Такова наша позиция; не только лично моя, но и всей моей армии. У нас нет девиза, но если бы он нам понадобился, то звучал бы так: «Или Тенедос, или мы». А погибнуть — куда лучше, чем позволить ему снова завладеть нашей страной, нашими душами.

Скопас глубоко вздохнул, в то время как Трерис пожирал меня мрачным взглядом.

— Я понимаю вашу точку зрения, — сказал Скопас. — И, возможно, это именно то, чего нам недостает… недоставало. Вероятно, вы правы, и нам следует занять более твердую позицию и решительнее выступать против экс-императора. Может быть, ваша огромная военная сила является тем самым последним штрихом, который придаст законченный вид нашему правительству.

Теперь уже я отвел взгляд в сторону.

— А теперь перейдем к главному вопросу, который мы намеревались с вами обсудить, — продолжал Скопас. — Жителям Никеи давно уже не доводилось праздновать победы. Так нельзя ли устроить праздник — как можно скорее показать им вашу армию? Люди хотят видеть победителей битвы при Латане — вот как они теперь называют вас и ваших солдат. Они хотят видеть вас, Дамастес.

— Это можно очень просто устроить, — подхватил Трерис — Местность, где вы расположились, годится только для временного лагеря. А между тем к западу от Никеи есть более просторная территория с хорошей. системой отводных канав на случай дождей и уже готовыми постройками. Вы, генерал, вероятно, знаете это место по тем временам, когда служили в армии. Это старый учебный и парадный загородный полигон.

Я помнил его, помнил, как отдыхал в тени густых деревьев и потел на строевых занятиях. Это место располагалось на большом острове и отделялось от столицы широким рукавом Латаны, через которую регулярно ходил паром.

Я задумался, но не заметил в предложении никаких скрытых подвохов, зато увидел очевидные преимущества.

— Что ж, — сказал я. — Мы могли бы это сделать. Пожалуй, это принесет некоторую пользу и моим солдатам, ведь большинство из них и понятия не имеют, за что мы боремся.

На этом переговоры закончились. Но после того как я распрощался с визитерами и они со своей свитой отправились восвояси, я обнаружил на своем столе клочок бумаги, которого до их появления там не было.