Чарльз де Линт - Покинутые небеса

— Это спешно? — спросил Хэнк.

Тони покачал головой:

— Он просил тебя позвонить в начале следующей недели, а это будет вторник, поскольку понедельник — праздничный день.

— Хорошо.

Как только Хэнк вытащил из кармана джинсов визитную карточку, Тони подвинул к нему телефонный аппарат.

— Предстоит свидание? — спросил он.

— Тебе известно что-то, чего не знаю я? — улыбнулся Хэнк.

Он набрал номер Лили и услышал гудки на другом конце линии.

В одном Мот был совершенно уверен: Хэнк никогда не лгал.

Неважно, насколько неправдоподобной казалась рассказанная им история, но раз Хэнк говорил, что все видел сам, значит, так оно и было. И Моту не требовался шрам на плече в подтверждение его слов. Он требовался Хэнку. Когда тот собирался на свою утреннюю пробежку, Мот заметил неуверенность в его глазах. Казалось, Хэнк больше не верил самому себе, не доверял собственным чувствам.

Вот почему Мот решил посетить бильярдный зал Джимми, построенный еще до войны и до сих пор занимавший весь этаж над ломбардом на пересечении Уайн-стрит и Пальм-стрит. Время еще только близилось к полудню, а зал уже наполовину заполнился посетителями. Люди неторопливо гоняли шары, сидели на скамьях вдоль стен и потягивали пиво, кое-кто заключал пари или договаривался о сделках. Мот опустился на табурет у стойки бара, и Джимми тут же поставил перед ним кружку пенящегося пива.

Джимми не принадлежал к тому типу людей, которых вы пригласили бы к себе домой на воскресный обед, если только ваш отец не был букмекером, мать — официанткой в баре, а бабушка стриптизершей. На первый взгляд он выглядел безобразным толстяком с двойным подбородком, но вместо жира на его теле бугрились железные мускулы. Джимми был круглолицым и волосатым. Его руки до локтей покрывал густой слой черной растительности, волосы курчавились и в треугольном вырезе футболки. К полудню он обычно погружался в состояние уныния.

Ходили слухи, что Джимми испробовал различные занятия — был скупщиком краденого, букмекером, торговцем оружием. Насколько было известно Моту, они не соответствовали действительности. Джимми просто получал свою долю прибыли от тех, кто использовал его зал в качестве офиса.

— Хочешь сигару? — спросил Джимми, не выпуская изо рта толстую изжеванную «гавану».

У Джимми всегда торчал изо рта незажженный огрызок сигары одной и той же длины. Можно было подумать, что это и есть один и тот же огрызок, но Мот предпочитал не развивать эту мысль дальше. Он молча вытащил из пачки сигарету и прикурил.

— Не-а, — ответил он. — Я обойдусь и этим.

Джимми оперся мощными руками о стойку:

— Так что произошло?

— Я хочу узнать как можно больше о том собакоголовом типе, который частенько заглядывает сюда.

Джимми кивнул. Он посмотрел поверх плеча Мота, поверх столов и уперся глазами в пивную рекламу, висящую на дальней стене.

— Интересный тип, — произнес он.

Джимми пересказал Моту историю, которую тот слышал и раньше, но не придал ей тогда никакого значения. Она может пригодиться Хэнку. Оказывается, не только Джек способен верить в такие вещи. Обычные парни тоже прислушиваются к его историям.

Лили пришла в кафе задолго до назначенного срока, заказала себе кофе со сливками, оладьи с клюквенным джемом и села за маленький угловой столик у окна. Снаружи уже установился обычный для этого времени суток плотный поток движения, но он не привлекал ее внимания. Чтобы убить время, Лили пролистала свежие газеты и еженедельник «В городе», оставленные на ее столике кем-то из посетителей. Теперь она развлекалась мысленной съемкой клиентов кафе и осматривала одного посетителя за другим.

За ближайшим столиком сидели два парня, своим внешним видом напомнившие растрепанных девчонок, которые спасли ее позапрошлой ночью, а рядом с ними почти спал какой-то длинноволосый тип в джинсах и фланелевой рубашке. Позади этой компании три молодые женщины-яппи склонились над чашками кофе и оживленно болтали с девушкой-панком, сплошь увешанной серьгами, кольцами и браслетами, количеству которых могли позавидовать многие уличные торговцы бижутерией. У самой двери сидел байкер в неизменной кожаной куртке и засаленных джинсах рядом с хорошенькой, аккуратно одетой девушкой, словно только что вышедшей из офиса попить кофе. Остальные посетители представляли собой обычную смесь студентов, художников всех типов и их прихлебателей, демонстрирующих приверженность к самым различным направлениям моды.

Каким-то образом она пропустила появление Джо. Лили удивленно заморгала, когда он неожиданно материализовался рядом с ее столиком с большой чашкой черного кофе в руке.

— Не возражаешь, если я присяду? — спросил он.

Лили указала на соседний стул. Теперь, когда Джо оказался рядом, она недоумевала, почему согласилась на эту встречу. Хотя, если бы Джо первым не вызвал ее на разговор, она непременно нашла бы номер его телефона и позвонила сама.

— Ты как будто удивлена, увидев меня здесь, — заметил он.

— Пожалуй, так оно и есть. Я удивилась, услышав твой звонок. Но я и сама пыталась тебя разыскать.

— Как же ты меня разыскивала?

— Через моего друга Рори. Рори Кроузера.

В последних звуках своих слов Лили отчетливо услышала вопрос. Этот прием нестерпимо раздражал ее у других собеседников, и еще больше он не понравился ей в собственном исполнении. Но Джо только кивнул в ответ.

— Ты его знаешь? — спросила она.

— Нас нельзя назвать приятелями, но мы пересекались пару раз. Он все еще пишет?

Лили кивнула. Что ж, это неудивительно. Люди скорее вспомнят автора статьи, чем имя фотографа.

— Мы поговорили о нашем общем знакомом, который мог тебя знать, — пояснила она. — И я даже собиралась позвонить ему, чтобы спросить, нет ли у него твоего телефона.

Лили замолчала.

— Послушай, — заговорил ее собеседник. — Я должен тебе кое в чем признаться. Меня зовут не Джо, а Хэнк.

К этому факту необходимо было привыкнуть, но мужчину такие мелочи, казалось, не беспокоили.

— Хэнк, — неожиданно для себя повторила Лили, пробуя его имя на языке.

— Хэнк Уолкер, — кивнул он. — У меня давно выработалась эта скверная привычка скрывать настоящее имя. — Он улыбнулся. — Ну, ты понимаешь…

— Так безопаснее? — спросила Лили.

Похоже, это имело смысл, учитывая его нелегальную деятельность.

— Так спокойнее.

— Вот как! — Лили отхлебнула кофе. — А почему ты решил назвать свое настоящее имя сейчас?

— Для того, чтобы между нами все стало ясно. — Он ответил обезоруживающей улыбкой. — На тот случай, если мы решим познакомиться поближе.

Лили моментально ощутила неловкость и задумалась, к чему может привести такое знакомство. Она поднесла чашку к губам, сделала очередной глоток и оглядела зал.