Чарльз Де Линт - Лезвие сна

— Извини, — пробормотала Иззи. — Никак... не могу... ключ...

— О боже, — воскликнула Кэти. — Что с тобой случилось?

Иззи попыталась сфокусировать взгляд, но перед ней плясали лица трех или четырех Кэти, и все они казались ужасно расстроенными. Она попробовала улыбнуться, чтобы успокоить соседку, и сказать, что всё не так уж плохо, как кажется, но разбитые от ударов и бесчисленных падений губы свело так, что, произнеся первую сбивчивую фразу, теперь она могла выдавливать только отдельные звуки.

— На... меня... напали, — едва выговорила она.

Иззи сама удивилась своим словам. Почему она не сказала правду? А что произошло на самом деле? Чем больше она старалась вспомнить, тем меньше была уверена. Воспоминания и вчерашний сон сплелись в ее голове в один тугой клубок. Рашкин, Джон и Пэддиджек. Рашкин нападает на нее. Рашкин нападает на Пэддиджека. Джон нападает на Рашкина. Стрелы арбалета, мертвые крылатые кошки, разноцветные ленты, пляшущие под дуновением ветра и издающие при этом странный деревянный стук. Бесконечное падение со ступенек в снег. Это она упала или Пэддиджек? Или они оба?

— Мне надо... Надо лечь, — прошептала она. — И всё...

С этими словами Иззи рухнула на руки Кэти.

Когда Кэти осторожно провожала ее до постели, Иззи наконец-то разжала пальцы и выпустила ремень рюкзака. Всё, что произошло потом, смешалось в ее голове в одно неясное пятно из образов и звуков. Сознание то покидало Иззи, то снова возвращалось, а доносящиеся звуки напоминали сбившуюся настройку радиоприемника. Вот Кэти звонит куда-то по телефону. Кажется, потом ее повезли в больницу на машине. Иззи точно помнила, что с ней разговаривала врач, но почему она так похожа на Джилли? Пришлось закрыть глаза и просто слушать.

— Пара сломанных ребер, многочисленные кровоподтеки и легкое сотрясение, — услышала Иззи от Джилли-доктора, говорившей с пакистанским акцентом.

Словно перечисляют покупки в гастрономе. Только почему-то у нее в голове. Стоит у прилавка и говорит: «Да, я возьму эти сломанные ребра, только если они свежие».

— Вы говорите, что на нее напали? — продолжала доктор.

— Так сказала она.

Это голос Кэти. Вот только доносится откуда-то издалека. С другого конца комнаты. С другого конца города.

— Вы заявили в полицию?

— Боже, да я об этом и не подумала. Скажите, с ней всё будет в порядке?

— Мы обследуем ее к вечеру, но, думаю, после хорошего отдыха она снова будет...

Настройка в голове Иззи снова потеряла станцию. Всё вокруг исчезло.

Иззи очнулась в больничной палате. Она уставилась на покрытый трещинами белый потолок и стала гадать, как она здесь оказалась. В висках как будто появилась бригада маленьких человечков, которым кто-то поручил разнести ее мозг вдребезги. Иззи ясно ощущала движения лома, крушившего ее череп с угнетающей периодичностью. Потом видение изменилось, на смену маленьким человечкам пришла банда подростков, которые набросились на нее у студии Рашкина, сбили с ног и стали пинать ногами, смеясь при каждом ударе...

Так значит, на нее напали, и поэтому она оказалась в больнице. Ее сильно избили. Иззи вспомнила, как свернулась клубочком, чтобы закрыться от ударов. Неудивительно, что у нее всё болит. Каждая частица тела ноет от побоев, а в голове боль сильнее всего.

Иззи решила посмотреть, нет ли на столике у кровати болеутоляющих таблеток. Она повернула голову и увидела дремлющую на стуле Кэти. Как только та ощутила на себе взгляд Иззи, она сразу же открыла глаза.

— Как давно ты тут сидишь? — спросила Иззи.

Губы всё еще плохо ее слушались, челюсть болела, но она все же могла говорить. Иззи вспомнила, как стояла на пороге квартиры, не в силах произнести ни слова целиком.

— Всю ночь, — ответила Кэти. — Но большую часть времени я спала. Как ты себя чувствуешь?

— Думаю, сносно. Только голова болит.

— Это неудивительно.

Иззи перевела взгляд на свое тело, скрытое под больничной простыней.

— У меня... что-нибудь сломано? — спросила она, не в силах пошевелить руками или ногами.

Кэти покачала головой:

— Всё цело. По всему телу синяки, но в остальном всё благополучно.

— Полагаю, мне очень повезло.

Кэти пересела на край кровати и нежно обняла подругу.

— Ох, та belle Иззи, — тихо произнесла она. — Ты меня так напугала.

— Я и сама испугалась.

Во время обеда, который Иззи разделила с Кэти, пришли два детектива из полицейского участка, чтобы взять показания у пострадавшей. Оба полицейских показались ей угрожающе крупными и громогласными. Как только они представились, Кэти, вспомнив печальный опыт Рашель, мгновенно ощетинилась, готовая встать на защиту подруги, но полицейский, который вел разговор, держался очень вежливо, и в его вопросах Иззи ощутила искреннее сочувствие. Когда она с сожалением призналась, что не может почти ничего вспомнить, детективы не слишком удивились.

— Всё в порядке, — заверил ее полицейский. — В ситуации, подобной вашей, люди нередко с трудом вспоминают собственное имя, не говоря уже о наружности своих обидчиков.

Но Иззи всё же пыталась вспомнить. Она закрыла глаза и попробовала восстановить в памяти лица напавших на нее подростков, но безуспешно. Перед ее глазами мелькали расплывчатые контуры каких-то фигур, но лица так и остались неразличимыми. От воспоминаний о нападении ее тут же бросило в дрожь.

— Самое главное сейчас, — продолжал детектив, — это поправиться. А с остальным мы разберемся позже.

Перед их уходом в палату Иззи заглянула врач — симпатичная пакистанка, ничуть не похожая на Джилли, и в комнате стало совсем тесно. Детективы закончили беседу и оставили Иззи свою карточку, чтобы она позвонила, если вспомнит что-нибудь важное. Еще они настаивали на визите Иззи в участок с целью показать ей имеющиеся фотографии преступников, но доктор посоветовала отложить это мероприятие на несколько дней. Иззи с радостью с ней согласилась; меньше всего на свете ей хотелось сейчас перелистывать альбом с фотографиями бандитов.

Детективы ушли, вслед за ними покинула палату врач, и Иззи было наконец позволено отправиться домой. К тому моменту уже наступил полдень. Кэти с помощью санитара на каталке вывезла подругу из больницы, и яркий солнечный свет на белом снегу заставил Иззи беспомощно зажмуриться. Через несколько мгновений она всё же открыла глаза и увидела прямо перед собой Алана и Джилли, и «фольксваген» Алана, стоящий наготове, чтобы отвезти ее домой. Друзья проявили искреннюю заботу о ней, как всегда бывает во время болезни, и Иззи чувствовала бы себя несколько смущенной, если бы не сильная боль. Удары в голове перешли в легкую пульсацию, но это слабо утешало, поскольку всё остальное тело отзывалось резкой болью на любое движение, даже дыхание давалось ей с трудом. На припухшем лице проявились разноцветные кровоподтеки, так что перед выходом из больницы Иззи с трудом узнала свое отражение в зеркале.