Елизавета Дворецкая - Колодец старого волхва
- Название:Колодец старого волхва
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:СПб, Азбука
- Год:1998
- ISBN:5-7684-0390-6
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Елизавета Дворецкая - Колодец старого волхва краткое содержание
О том, как жили наши предки в те далекие времена, когда быль не чуждалась сказки, о стойкости и природной смекалке великоросса расскажет эта удивительная история.
Колодец старого волхва - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
— Пусть идет себе! — ответил он причитающей жене. — В моем деле от него толку нет, если не в гриди, так в скоморохи сгодится. А пропасть не пропадет — не из таких.
Князь Владимир вернулся с победой — чудские бояре и старейшины дали ему дань и клялись перед священными камнями давать ее каждый год и не чинить русским людям обид. Ах, как хороши были собольи и бобровые шкурки, железные и стальные ножи и мечи с резными костяными рукоятками, мелкорослая, но выносливая скотинка! Чтобы не потерять достигнутого, Владимир оставил княжить в Новгороде своего старшего сына Вышеслава, взамен умершего зимой Добрыни. Молодой новгородский князь укрепится, как надеялся Владимир, в чудских землях, а сам светлый князь устремился оборонять свой стольный город.
Немало пришло с ним воев из словен и кривичей. Зная о лихих делах печенегов в порубежье, князь Владимир торопился и тут же, едва войдя в Киев, объявил поход на печенегов.
— В наши пределы вступили поганые — мы их отучим к нам хаживать! — гневно говорил он перед своей дружиной. — Завтра же на конь!
Едва-едва Ратибор и Путята уговорили его немного обождать, дать отдохнуть людям и коням, пополнить запасы. Торопиться было некуда — за прошедшее время орда Родомана откочевала далеко и несколько дней ничего не решали.
Возвратилась домой и белгородская дружина. Вот теперь в город-щит пришло настоящее веселье: семьи кметей радовались возвращению своих мужей и отцов, привезенной ими добыче, а сами вернувшиеся радовались тому, что нашли своих домочадцев по большей части живыми и здоровыми. Несколько следующих дней только о том и было разговоров, что о пережитых белгородцами невзгодах и о чудесном избавлении. Епископ Никита устроил новый молебен в благодарность Богу за сбережение уходивших и остававшихся, а сами ратники нескончаемой чередой шли на поклон к Обереже, именно его почитая главным спасителем своих семей. Через три дня волхву уже некуда было складывать надаренные меха и съестные припасы.
Пока воеводы готовили новый поход, сам Владимир Святославич с ближней дружиной приехал в Белгород. Жители города-щита встречали его так же радостно, как и провожали, целыми толпами собравшись на улицах Окольного города, возле ворот и на забороле.
Сияна не пошла с родителями встречать князя на надворотную башню, а осталась дома. Со времен ухода орды она сделалась странной: то была непонятно весела, то грустила, даже плакала неизвестно о чем. Провориха причитала, что боярышню сглазили печенеги, то и дело бегала к Обереже за водой из священного колодца, просила у него оберегов и заговоров посильнее, чтобы снять порчу. А воевода, когда ему рассказывали о нездоровье дочери, только приговаривал, что ей пора замуж.
Ее много раз расспрашивали, что с ней, но ни матери, ни Проворихе, ни Иоанну, ни Медвянке, ни даже Обереже Сияна не могла объяснить причину своих слез. Ее верно сглазили, чей-то злобный дух нагнал на нее беспричинную тоску. Жизнь в Белгороде стала совсем такой, как была прежде, но сама Сияна изменилась, и ей было здесь странно. Ее мучило чувство одиночества, хотя все, кого она любила, по-прежнему были с ней. Все ли? Часто ей снился всадник с серебряным поясом, замерший на дальнем холме. Медвянка смеялась иногда, говоря, что Сияниным браслетом Белгород откупился, как данью, а Сияне было не до смеха. Вместе с браслетом ушла часть ее души, — недаром браслетом обручают жениха и невесту на сговоре. Но никогда этому сговору не стать браком, никогда ей не соединиться со своим женихом, сыном чужого и враждебного народа, и Сияна плакала о своей душе, которой больше никогда не стать целой. Ей казалось, что она, как осиротевшие в осаду дети, никогда не залечит этих ран.
Встрепенулась Сияна только тогда, когда вернувшаяся в горницы мать рассказала, что князь в первых же приветственных словах пообещал немедля послать свою дружину вдогонку за печенегами, чтобы наказать их за дерзкий набег.
— Неужели опять? — воскликнула Сияна, в волнении не заметив, что спорит с самим светлым князем. — Едва одну беду избыли — теперь сами же новую кличем! Ищет князь новой битвы — новой крови, нового горя! Ну, нагонят его полки печенегов, разобьют их, отомстят, а к другому лету печенеги новую орду соберут и снова придут, в свой черед нам мстить! Неужто так весь век и протянется?
— Не девичьи сие заботы! — Боярыня Зорислава махнула рукой. — Князю лучше знать, как воевать.
— Я к Ивану пойду! — Сияна вскочила с места и выбежала из горницы. Ей нестерпима была мысль, что снова сшибутся со звоном русские мечи и печенежские сабли, что снова прольется кровь и, может быть, Тимерген навсегда закроет глаза.
На дворе было шумно, многолюдно — отряженные в поход ратники готовились к завтрашнему уходу. Перед крыльцом Сияна увидела Явора-Межамира, в новой синей шапке с черной собольей опушкой, а рядом с ним стоял Дунай Переяславец, такой же нарядный и веселый, как всегда, словно и не было позади долгого и тяжелого похода.
— Я тебе что говорил — ворочусь к тебе на свадьбу! — весело восклицал он, дружески хлопая Явора по плечу. — А ты меня не дождался, без меня свадьбу сыграл! Совесть не зазрит?
— О своей бы свадьбе призадумался, не век по чужим гулять! — отвечал ему Явор.
Увидев Дуная, Сияна вдруг вспомнила вечер перед уходом дружины, замерла на миг, смутилась, но тут же торопливо прошла дальше.
Дунай тоже заметил проходящую девушку, радостно охнул и устремился за ней.
— Эй, Переяславче! — окликнул его с крыльца Ян Кожемяка. — Князь в гости идет, нас с собой зовет!
Дунай остановился в воротах, оглянулся вслед уходящей Сияне, дернулся назад к крыльцу, мгновение колебался, а потом со смехом вернулся во двор. Никакое иное светило не могло затмить для него свет очей Красна Солнышка.
К Явору подошел Рагдай Удалой.
— Здоров ли теперь, Межамире? — спросил он и положил Явору руку на плечо. Явор хотел ответить, но встретил взгляд Рагдая и вдруг увидел в нем особое знание, отражение источников живой и мертвой воды. И Явор ясно понял, что Рагдай тоже однажды умирал. В травень Явор ничего такого в нем не заметил, но теперь он сам смотрел по-другому и видел много такого, что раньше было от него скрыто. И если раньше Явор только восхищался Рагдаем и мечтал когда-нибудь стать таким же, то теперь ощутил особую общность с ним, как младший брат.
— Здоров, спасибо тебе, — не сразу ответил он.
— Долго лежал?
— С полмесяца.
— Поразмыслить успел?
— Успел.
Явор понял, о чем его спрашивают: понял ли он, почему был поражен печенежской саблей, подумал ли, как не допустить этого впредь. Самое подходящее занятие для бессильного от ран — лежать и думать об этом.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: