Дмитрий Воронин - Воинство сатаны

И тут Орда бросилась в атаку. Разом полетели на настил плотов щиты — и по ним, как посуху, устремились вперед размахивающие мечами и топорами твари.

Арбалетчики успели сделать залп — теперь ургов не прикрывали доски, и стрелы, выпущенные почти в упор, собирали обильную жатву. А в следующее мгновение орущая, визжащая волна оскаленных пастей, горящих глаз и сверкающих лезвий обрушилась на легионеров. И последнее, что увидели многие из бегущих в первых рядах ургов, был блеск устремившихся им навстречу копий.

Над полем боя пронесся протяжный вой — последний глас смерти, пришедшей сразу ко многим. Легионеры сделали шаг назад, еще один, еще — они медленно отступали, освобождая место для живых врагов, намеревавшихся в ближайшем будущем стать мертвыми.

Таркин вдруг вспомнил, что драгоценные мешочки с мелкотертым порошком, дававшем при попадании и огонь видимый издалека цветной дым, так и остались лежать в палатке. Да и можно ли было предполагать, еще не начав как следует бой, что пройдет совсем немного времени — и лагерь, казавшийся таким надежным, будет брошен на произвол наступающей Орды.

И вот теперь ему нечем было подать сигнал укрывшемуся в лесу резерву.

Да только генерал и не считал нужным вызывать на подмогу кавалерию. И не потому, что свято верил в несокрушимость строя легионеров — просто видел, что, будь всадников и впятеро больше, они просто увязнут в неисчислимой толпе ургов, увязнут, потеряв скорость — свое единственное преимущество. И тогда скакунов не спасет их чешуйчатая броня — а наездники, лишенные тяжелых доспехов, станут . легкой добычей ургских топоров. Первоначальная оценка численности ургов оказалась неточной — их было больше, много больше…

Стрелы били и с той, и с другой стороны, били в упор, не особенно стараясь выискивать цель — тем более что промахнуться в такой толчее было мудрено. Но уже сейчас начинало сказываться преимущество регулярных имперских войск перед ургами, из которых мало кто мог похвастаться настоящими латами. Конечно, Орда прекрасно понимала преимущество стальных доспехов перед кожаными или наборными деревянными пластинами и даже перед кольчугами… Но Империя оплачивала амуницию своих солдат, оплачивала щедро, поскольку и нынешний Император, и любой из его предшественников твердо знали — сильная армия пусть и не единственный, но и немаловажный залог стабильной власти.

А Орда не могла такое себе позволить. Ни один кузнец-человек, будучи в здравом уме, не стал бы ковать латы на урга — ведь нельзя же не понимать, что эти латы, возможно, в скором времени придется рубить. Своих кузнецов у ургов было немало, но вот металла в их лесах отродясь не водилось, за железные чушки, годные для изготовления доброго оружия и доспехов, приходилось платить — а платить Орда не любила. Да и не всегда могла.

И все же немало нашлось бойцов, относившихся к собственной шкуре трепетнее, чем другие. На ком-то были старые, чуть не столетней давности латы людской ковки, помятые, погнутые… эти вмятины и изгибы свидетельствовали даже не о прежних битвах, а о попытках приспособить железо, рассчитанное на человека, для нескладной фигуры урга. Другие щеголяли в кожаных куртках, сплошь обшитых железной чешуей — а то и вовсе сшитых из шкуры скакунов. Были подобия нагрудников, вырубленные из дерева, были и из кости… и все же основная масса воинов была облачена лишь в панцири из толстой, в два-три слоя, кожи, Такой доспех прорубит не всякий меч — но для удара бритвенно-острого наконечника копья и уж тем более для стального арбалетного болта никакая кожа не могла стать серьезной преградой.

Поэтому сейчас, когда большая часть стрел ургов бессильно отскакивала от железных щитов тяжелой имперской пехоты или, даже пронзая их, теряла смертоносную силу, арбалетчики Империи валили ургов десятками, сотнями… но и сами нет-нет да падали под ноги своим товарищам, поймав вражескую стрелу смотровой щелью шлема, да и кованые нагрудники спасали далеко не всегда — разве что ург-ский болт пройдет по краю да отлетит, протяжно и обиженно звеня.

Толпы зеленокожих снова атаковали. На этот раз не менее десятка ургов схватили вывороченное из частокола бревно и, разогнавшись, бросились на копья. Всего лишь на мгновение подалась стена щитов — и этого оказалось достаточно. Строй смешался… лавина нападающих захлестнула сверкающие сталью ряды легионеров.

— Третьей и Пятой центуриям Белых отсечь ургов, — отдал приказ Таркин, и сквозь звон стали и яростные вопли ургов прорвался чистый звук боевого рога, передавая сигналы, прекрасно понятные любому легионеру начиная с десятника… да и рядовым бойцам тоже, большинству. — Четвертой отступать. Красной-один и Белой-два приготовиться к «челюстям».

Но уже не дожидаясь команды, шагнули вперед воины, составлявшие два каре, снова слаженно ударили тяжелые копья.

Если взглянуть на поле боя сверху, то толпа ургов, кромсающих сейчас истекающие кровью остатки Четвертой Белой центурии, могла бы показаться щупальцем, проникшим сквозь стену щитов и копий. И теперь это щупальце билось в конвульсиях, перерезаемое у основания. Казалось, еще мгновение, и ряды легионеров, неуклонно сближающиеся, пронзят копьями друг друга.

И вот Третья и Пятая центурии встретились. Теперь воинов двух каре разделял лишь тонкий слой пробитых копьями тел ургов.

Немалый отряд ургов неожиданно для них самих оказался в окружении, в плотном стальном кольце — и отовсюду на них были направлены не знающие пощады жала копий. Выход из этой смертельной ловушки был один — та центурия, что была прямо перед ургами, израненная, потерявшая уже три четверти солдат, могла быть опрокинута — и тогда перед отсеченной от основных сил толпой откроется свободное пространство, не грозящее сталью… И урги бросились вперед.

Казалось, остановить этот бросок невозможно. Казалось, еще мгновение — и когтистые лапы лесных жителей втопчут легионеров в грязь…

Но Четвертая центурия устояла. Она пятилась под мощным напором, она теряла и теряла бойцов. Но те, кто еще стоял на ногах, не поддались, продержавшись ровно столько времени, сколько было необходимо Первой Красной и Второй Белой центуриям, чтобы сомкнуться страшными челюстями, расплющив, разжевав зарвавшихся ургов, превратив их в груду исколотых и изрубленных тел… В то время как сомкнувшие ряды Третья и Пятая центурии отражали натиск озверевшей Орды, не давая ей прийти на выручку своим. Им даже удалось отбросить тварей. Ненадолго…

Гибель вырвавшейся слишком далеко вперед части воинов ничуть не смутила Орду. Даже столь жестокий удар имел не слишком много значения — их было много, очень много. Пауза длилась совсем недолго — от силы несколько минут. А потом урги снова, с удвоенной яростью бросились вперед.