David Eddings - Часовые Запада

- Есть у какой-нибудь из сторон неоспоримые доказательства на право собственности?

Кейл покачал головой.

- Обе семьи уже несколько веков сообща пользуются этой землей. Однако в последнее время между ними возникли какие-то трения.

- Понятно, - кивнул Гарион. Он задумался. - Что бы я ни решил, или одна сторона, или другая обязательно останется в претензии, так?

- Весьма вероятно, ваше величество.

- Ладно. Пускай лучше они обе будут недовольны. Сочини что-нибудь вроде официальной декларации о том, что их долина теперь принадлежит мне. Пускай они рвут и мечут, а через недельку я разделю эту землю точно посередине и дам каждой семье по половине. Они так разозлятся на меня, что забудут о своей вражде. Я не хочу, чтобы этот остров превратился в новую Арендию.

Кейл рассмеялся.

- Очень практичное решение, Бельгарион, - сказал он.

Гарион лукаво улыбнулся ему в ответ.

- Ты забыл, что я вырос в Сендарии? А там хитроумие и практичность ценятся как высшие добродетели. И еще - оставь в центре долины полосу земли шириной в сотню ярдов. Назови это государственной землей и запрети этим склочникам, ступать на нее. Тогда они не столкнутся лбами на границе. - Он отдал пергамент Кейлу и последовал дальше по коридору, весьма довольный собой.

В то утро дела в городе привели его в лавку одного знакомого молодого стеклодува, искусного ремесленника по имени Джоран. Предлогом для визита послужила покупка набора хрустальных кубков, заказанного им в подарок Сенедре. Но истинная его цель была, однако, гораздо серьезнее. Будучи воспитан среди низкого сословия, Гарион прекрасно знал, что нужды и чаяния простого народа редко удостаиваются внимания тех, кто сидит на троне. Ему было просто необходимо иметь в городе пару ушей - не затем, чтобы шпионить и вынюхивать, подслушивая разглагольствования подвыпивших горожан, а чтобы иметь ясную, непредвзятую картину реальных нужд своего народа. Для исполнения этой задачи он выбрал Джорана.

Осмотрев кубки, мужчины удалились в небольшое помещение в подсобной части лавки Джорана.

- Я получил твою записку, как только вернулся из Арендии, - сказал Гарион.

- Неужели дела и в самом деле так плохи?

- Боюсь, что да, ваше величество, - отвечал Джоран. - Налоговая система не продумана, и это вызывает массу нареканий.

- По-видимому, в мой адрес?

- А кто у нас король в конце концов?

- Спасибо, - сухо произнес Гарион. - Чем же в первую очередь вызвано недовольство?

- Налоги - это изначально не самая приятная вещь, - заметил Джоран, - но их можно вынести, пока все платят одинаково. Людей раздражают привилегии.

- Привилегии? Как это?

- Дворяне освобождены от торгового налога. Разве ты не знал об этом?

- Нет, - ответил Гарион. - Не знал.

- Теоретически у дворян есть свои сословные обязанности - собирать и содержать войско и так далее. Но так было раньше, теперь времена изменились и государство само содержит армию. Однако если дворянин вздумает заняться торговлей, то не должен платить никаких налогов. Единственная разница между ним и другими купцами состоит в том, что ему посчастливилось родиться с титулом. У него такая же лавка, как и у меня, и занимаемся мы одним и тем же - только я должен платить налог, а он нет.

- Да, это несправедливо, - согласился Гарион.

- И что еще хуже, чтобы уплатить налог и не прогореть, мне приходится повышать цену, а дворянин может ее сбить и переманить к себе моих покупателей.

- С этим надо разобраться, - сказал Гарион. - Льготы мы отменим.

- Знати это не понравится, - предостерег его Джоран.

- Им и не должно все нравиться, - ответил Гарион.

- Вы очень справедливый король, ваше величество.

- Справедливость тут ни при чем, - возразил Гарион. - И сколько дворян в городе занимаются коммерцией?

Джоран пожал плечами.

- По моим подсчетам, несколько десятков.

- А сколько здесь всего купцов?

- Сотни.

- Так пускай меня лучше ненавидит пара десятков человек, чем несколько сотен.

- Я об этом не подумал, - признался Джоран.

- А мне вот приходится, - с горечью ответил Гарион.

На следующей неделе с Моря Ветров подул пронизывающий шквальный ветер, принеся на скалистый остров слякотную осеннюю погоду. Ривский климат никак нельзя было назвать мягким и приятным, а этим летом так часто штормило, что риванцы уже свыклись с непрекращающимся косым дождем. Однако Сенедра выросла на юге, под безоблачным небом Тол-Хонета, и от сырой прохлады, проникавшей в цитадель всякий раз, когда небо серело и набухало от сырости, у нее портилось настроение. Обычно она пережидала непогоду, уютно устроившись в зеленом бархатном кресле у огня, укрывшись теплым одеялом, с чашкой горячего чая в руках и читала какую-нибудь толстенную книжку - как правило, арендийский роман, подробно повествующий о сказочно галантных рыцарях и томно вздыхающих дамах, которым постоянно угрожало какое-нибудь злодейство. Однако, если ненастье затягивалось, она обычно откладывала книгу и отправлялась на поиски других развлечений.

Однажды поздним утром, когда ветер завывал в дымоходе, а ветер хлестал по стеклам, Сенедра заглянула в кабинет, где Гарион внимательно изучал подробный доклад о производстве шерсти на королевских землях на Севере. На плечах у маленькой королевы была отделанная горностаем зеленая бархатная накидка. Выражение ее лица не предвещало ничего хорошего.

- Чем занимаешься? - спросила она.

- Читаю про шерсть, - ответил он.

- Зачем?

- Думаю, что мне следует об этом знать. Все кругом с такими серьезными физиономиями рассуждают о шерсти. Кажется, для них это очень важно.

- Тебя и в самом деле это занимает?

Гарион пожал плечами.

- Это помогает разобраться со счетами.

Сенедра прошла к окну и поглядела на дождь.

- Неужели это никогда не кончится? - воскликнула она наконец.

- Возможно, со временем.

- Я, пожалуй, пошлю за Арелл. Мы спустимся в город и пройдемся по лавкам.

- На улице довольно сыро, Сенедра.

- Я могу надеть плащ, от небольшого дождичка я не растаю. Дай мне, пожалуйста, денег.

- Я тебе вроде только на прошлой неделе давал.

- Я их потратила. Мне нужно еще.

Гарион отложил доклад в сторону и подошел к стоявшему у стены тяжелому шкафу. Вынув ключ из кармана камзола, он отпер шкаф и выдвинул верхний ящик. Сенедра подошла поближе и с любопытством заглянула внутрь. Ящик был до половины заполнен монетами - золотыми, серебряными и медными, перемешанными в одну кучу.

- Откуда у тебя все это? - воскликнула она.

- Да вот, получаю время от времени, - ответил он. - Не носить же мне их с собой - так что я их туда и бросаю. Я думал, ты об этом знаешь.

- Откуда же мне знать? Ты ведь ничего не рассказываешь. Сколько там у тебя?