Андрей Уланов - Колдуны и капуста

Судя по тому, с каким лихорадочным блеском в глазах гном начал озираться по кабине, он собрался запустить в русского чем-нибудь тяжелым. Не обнаружив ничего подходящего для указанной цели, он решил ограничиться моральной сферой.

— Как повезет. Может, и до самого Китая прокувыркает.

— А д-до Китая... это далеко?

— Охренительно далеко, — злорадно сказал бригадир-пилот. — В особенности если не повезет с ветром. Ветер, он, чтоб вы знали, дитя природы, а дети, как известно, существа непостоянные. Может в Китай унести, может в Калифорнию, а может и в Австралию.

— Э-э... подождите, я вылезу...

— Поздно! — торжествующе рявкнул Клемей и высунувшись в боковое оконце, проорал: — Nitor!

Не знаю, кто и чего зажег по этой команде, но раздавшегося за моей спиной свиста и воя с лихвой хватило бы на сотню шутих. «Bundushathur» затрясся, подпрыгнул и понесся вперед. Мы вырвались из вечного полумрака пещеры, сквозь стекло кабины навстречу брызнуло солнце, завывания вмиг исчезли, словно прихлопнутые крышкой, а еще миг спустя что-то — судя по звуку, это был страдающий изжогой дракон — яростно взревело прямо под нами.

— А-а-а-а!

— Ракетный ускоритель! — не оборачиваясь, крикнул бригадир-пилот. — Вообще-то, их советуют беречь, но лично я предпочитаю жечь сразу и не тягать лишний груз. Зато получим запас по высоте.

— Э-это ч-чтобы п-падать было ве-еселее? — хмель, похоже, выветрился из головы в момент взлета, но из-за бешеной тряски зуб не то что не попадал на зуб, а вообще непонятно как удерживался во рту. Впрочем, Клемей меня понял.

— В точку, миссис. Уж что-что, а веселье я вам гарантирую. Равно как и незабываемые впечатления!

— Да пошел ты...

Рев тянулся нескончаемо долго, не меньше минуты. Напоследок таинственный «ракетный ускоритель» несколько раз оглушительно чихнул — и в мире из всех звуков остался лишь свист рассекаемого крыльями воздуха... и судорожное икание Викки в дальнем от меня углу фюзеляжа.

— Хорошо поднялись! — Клемей сопроводил эту фразу старинным гномьим жестом, когда-то обозначавшим победу, однако в нынешние времена куда чаще употребляемым в качестве оскорбительного.

— Дойдем на восьми тыщах футов, здесь есть хороший шанс поймать в хвост отменный попутный ветер.

— А знаете, — эти нотки неестественной веселости в голосе Николая были мне знакомы, — оказывается, полет не вызывает у меня приступа морской болезни.

— Да неужели?

Вампиры не бледнеют, напомнила я себе, внимательно наблюдая за лицом Рысьева. Вампиры зеленеют.

— Истинная правда. Он, сиречь полет, вызывает болезнь воздушную.

— Николай, — я очень постаралась, чтобы мой голос звучал как можно убедительнее, только вот затвором «винчестера» себе не проаккомпанировала ввиду отсутствия последнего под рукой, — учти, пожалуйста, следующее: на свой тюк багажа ты можешь блевать сколько угодно. Но если хоть одна капля...

— Не стоит так сильно переживать, — поспешно сказал Николай. — Кажется, мне становится легче.

— Надеюсь...

Для надежды, впрочем, имелись неплохие основания — паритель скользил сквозь воздух словно на невидимых рельсах. Причем рельсах гномьей работы, ни стыков, ни неровностей... иногда лишь слегка покачиваясь, точь-в-точь как пульмановский вагон. Чертовски убаюкивающее состояние, особенно с учетом того, что утром я так и не успела толком позавтракать, а на пустой желудок и от чарки коньяка хмелеешь так, что... особенно если некоторые чертовы коротышки в этот коньяк намешали всякой алхимической дряни.

С другой стороны, пустота в брюхе может оказаться и кстати — потому как ничего, хотя бы отдаленно напоминающего отхожее место типа гальюн во внутренностях «Bundushathur» не наблюдалось с учетом того факта, что Шанхай отделяют от Гонолулу четыре с толстым хвостиком тыщи морских миль, лично я находила вышеупомянутое отсутствие наличия крайне серьезным упущением. На «Гордости Гномов» мы, конечно, тоже не очень-то обращали внимание на условности, но все же...

Или, может, я просто чего-то не вижу? Чертовы коротышки славятся предусмотрительностью...

— Эй, мистер пилот, — тревожные мысли редко когда ограничивают свои посещения чьей-либо одной головой, в этом я убеждалась неоднократно. В данном случае они завернули на огонек к Ронике Тамм. — А как на вашей замечательной леталке с удобствами?

— В первоначальном проекте значились душ и ванна, — как-то подозрительно быстро отозвался гном. — Чугунная.

— Я не те удобства имею в виду!

— А-а, — протянул гном. — Так бы сразу и говорили. Все необходимое оборудование имеется в хвосте. Занавеска, четыре ремешка для крепления ног, страховочный пояс и клапан в обшивке. Правда, — добавил бригадир-пилот, — особо засиживаться не рекомендую. Хоть там и имеется специальный козырек, призванный минимизировать влияние ваших филейных частей на аэродинамику «Bundushathur». но все равно поддувает изрядно.

— Д-дерьмо! П-почему нельзя было просто п-прорезать дыру в полу?!

— Мисс, — после короткой паузы отозвался бригадир-пилот, — вот... допустим, вы плывете на лодке. Допустим также, что вам... э-э... приспичило. Вы в днище дыру будете прорубать или как?

Ответную тираду Роники я не расслышала, потому что была очень занята. А именно — зевала, пытаясь не вывернуть себе при этом челюсть. Второй зевок начался еще до того, как завершился первый. А-о-о-у-ы-ы-а, — черт, может, и впрямь вздремнуть часок-другой?

— Крис, — развернув качелегамак налево, прошептала я, — как думаешь, можно мне подремать?

— Да я сам уже минут пять об этом думаю, — задумчиво отозвался мой муж. — И причин для отрицательного ответа пока не придумал. До Шанхая лететь далеко...

— А ты что, веришь, что эта штуковина и впрямь долетит нас до Шанхая? — удивилась я.

— Конечно же, нет! — Крис моргнул. — Ни единой секунды.

— Прошу прощения, что стал невольным свидетелем вашего разговора, — прошелестел у меня в ушах холодный шепот, — но мне крайне любопытно было бы узнать, на чем основана твоя, Кристофер, уверенность?

— Это же элементарно, Николай! С самого Фриско мы еще ни единого разу не добрались в пункт назначения без происшествий! Вспомни: сначала едва не заблудились посреди океана, потом лишились команды...

— ...взбунтовавшейся команды, — не преминула уточнить я.

— ...угодили в жутчайший шторм, затем очутились в гуще морского, то есть подводного, боя. Потом в драке с твоим собратом остались без парусов и, наконец, едва не рассадили днище о мель!

— Ага, и не забудь прибавить сюда же чертов дирижбамбель!

— Воздушный корабль Ван Корфа, если я правильно припоминаю ваш рассказ о последовавших за моей «гибелью» приключениях, именовался дирижаблем, — поправил меня Рысьев. — Однако признаюсь, я не совсем понимаю, по какой причине его необходимо добавлять в процитированный Крисом список.