Энгус Уэллс - Запретная Магия

Он зевнул, уселся поудобнее, опираясь о стену, и закрыл глаза. Каландрилл тоже попытался уснуть, но не смог. Веревка прочно стягивала ему запястья, и только теперь, когда они остались вдвоем, он обратил внимание, что онемение сменилось болезненным покалыванием. Распухшие руки болели; стена врезалась ему в мышцы спины, он никак не мог расслабиться и найти удобное положение. Через какое-то время пришлось сдаться, и, открыв глаза, Каландрилл тупо уставился на дверь.

Постепенно стало светать. Послышались голоса первых птиц. Ветер изменился, и сарай заполнился дымом от костров. Рассвет наступал медленно, освещая синее, обрамленное тяжелыми плотными дождевыми тучами небо. Солдаты эк'Хеннема зашевелились; те, кто всю долгую ночь стоял на часах, теперь отправились в шатры или просто попадали на землю, а на их место вокруг Кешам-Ваджа встали другие. Из великолепного шатра появился Сафоман в зелено-золотисто-белой одежде, в доспехах и с всклокоченными бородой и волосами; он потянулся, отчего стал еще больше, и начал выкрикивать приказания. Рядом ним появился Аномиус, который, как и пленники, всю ночь, видимо, не сомкнул глаз; они обменялись несколькими словами, и будущий властитель Файна бросил хмурый взгляд на сарай. Затем вдруг раздались крики, отвлекшие его, и он направился к городу; Аномиус засеменил рядом. Халат его задрался, выставив на обозрение бледные тонкие ноги.

Над Кешам-Ваджем висело небольшое черное облако; Каландриллу даже показалось, что внутри его сверкали молнии. Миновав город, оно приблизилось к кострам и зависло над ними, и вдруг из него полило так, что костры тут же потухли. Люди уставились вверх и вдруг закричали: из облака вырвалась извилистая молния и ударила прямо бандитов. Над лагерем осаждающих прогремел раскат грома, а облако поплыло дальше, гася один костер за другим, и серебристые языки молний поражали все новых и новых солдат; утро наполнилось грохотом грома. Сафоман задержался, поджидая Аномиуса; разговор их шел явно на повышенных тонах. Великан со злостью указывал рукой на облако, а колдун что-то отвечал ему, успокаивающе жестикулируя. Аномиус поднял бледные, белые руки, и воздух над ним задрожал. Каландриллу показалось, что на облако, как волк на отару овец, набросился ветер, по нему побежали черные полосы, молнии погасли, и постепенно облако распалось на несколько черных облачков, быстро таявших на фоне светлеющего неба.

— А вдруг колдун тирана сильнее, чем предполагал Аномиус? — сказал Брахт. — Или, допустим, наши пленители уже на грани поражения?

— Поможет ли нам это? — спросил Каландрилл.

— Кто знает? — Керниец пожал плечами и пробормотал: — Мне кажется, что в нашем случае лучше всего подкупить Аномиуса.

— В этом нам поможет Азумандиас, — пробормотал Каландрилл.

— То есть?

— Если Аномиус решится на то, чтобы завладеть колдовской книгой, он не потерпит соперников. Когда мы вернемся к этой теме, я расскажу ему об Азумандиасе и предупрежу его, что есть еще один претендент на книгу.

— Это может подтолкнуть его к действиям, — согласился Брахт, ухмыляясь. — По части интриг голова у тебя работает неплохо, мой друг.

Каландрилл улыбнулся, хотя глаза у него оставались обеспокоенными. Надежда на то, что колдун Сафомана решит бросить хозяина и отважится на путешествие в Тезин-Дар в поисках несуществующей колдовской книги, была очень слабой и основывалась только на полуправде, но это их единственная надежда.

— Давай посмотрим, что они делают?

Они поднялись и подошли к двери, чтобы получше рассмотреть, что происходит около города. Аномиус стоял рядом с Сафоманом подле тлеющего костра. Дождь, пролитый облаком, затушил огонь, и от деревяшек исходил черный вонючий дым, змеями стлавшийся по земле. Собираясь в черный шлейф, он угрожающе направлялся в сторону города. Затем Аномиус подошел ко второму тлеющему костру и повторил весь ритуал, и из него тоже потянулись черные щупальца, слившиеся с дымом от первого костра. Вместе они тянулись в сторону Кешам-Ваджа. Аномиус проделал то же самое с третьим и четвертым кострами, и наконец две дымных змеи сцепились над баррикадами. Очень скоро обороняющиеся горожане скрылись под черной завесой; дым походил на воду, просачивающуюся сквозь все щели, переливающуюся через баррикады и заполняющую улицы чернотой. Раздались испуганные крики. Сафоман рассмеялся и хлопнул Аномиуса по плечу с такой силой, что маленький колдун едва не упал. Затем оба отправились в шатер великана.

Каландрилл и Брахт опять привалились к стене. Утро тянулось медленно, и желудок напомнил им, что они давно не ели и что им не предложили даже воды; боль в связанных руках и вывернутых плечах была уже почти забыта.

К полудню дымовые змеи начали рассеиваться и в конце концов рассеялись, и Аномиус опять появился у них в сарае.

— Ну как, видели мой небольшой трюк? — поинтересовался он гордо. — Мне очень нравится направлять колдовство противника против него же самого. Сейчас в Кешам-Вадже немало покрасневших глаз и охрипших глоток. Способен ли ваш Варент ден Тарль на подобное?

— Думаю, нет, — сказал Каландрилл. — Мне кажется, что господин Варент не обладает такими возможностями.

— А твой отец, — ухмыльнулся Аномиус, довольный похвалой, — интересно, прибегает ли домм Секки к услугам подобных мне колдунов?

— Равных тебе у него нет.

Аномиус кивнул, все еще улыбаясь, страшно довольный собой.

— Теперь я знаю его возможности, — заявил он. — Сегодня ночью я, пожалуй, еще раз проверю его. Может, уже завтра нетерпение Сафомана будет удовлетворено.

— Вы возьмете город?

Колдун расплылся в довольной улыбке, почесывая мясистый нос.

— Время пришло. Мне кажется, мы и так слишком задержались. Надеюсь, что весть об этом дойдет и до Нхур-Джабаля. И тогда тиран, пожалуй, пошлет сюда армию. Но я позабочусь о Кешам-Вадже.

— А что станет с нами? — спросил Каландрилл.

Аномиус нахмурился; пергаментная кожа сложилась в тысячи морщинок, водянистые глаза подернулись дымкой задумчивости.

— Я думал о том, что ты мне рассказал, — негромко начал он, — но мне еще предстоит решить, что с вами делать. Сафоман уже сейчас уничтожил бы вас, если бы я не уговорил его подождать.

— Я еще не все тебе рассказал, — произнес Каландрилл и умолк с пересохшим горлом и сильно бьющимся сердцем — Господин Варент не единственный претендент на колдовскую книгу.

— Что? — В глазах колдуна промелькнула злость. — Ты недоговариваешь? В твоих же интересах рассказать мне все, Каландрилл ден Каринф, а то я еще начну проверять твою память на теле твоего товарища.

— Имеется еще один маг — его зовут Азумандиас, — который тоже знает о книге. И о карте. — Каландрилл сглотнул — в горле у него першило, мысли бешено кружились в голове. — У него есть некоторое представление о том, где находится Тезин-Дар, но ему нужен камень, ему нужен я, чтобы добраться до колдовской книги.