Сергей Удалин - Черные камни Дайры

В комнате никого не было. Сначала я решил, что не заметил, как вайо вышел, а потом случайно взглянул на экран (там итальянский канал РАИ рассказывал что-то о римском Колизее) и остолбенел. Могу поклясться, что своими глазами видел в толпе туристов странное одеяние моего гостя.

Отвергнув после некоторого размышления самую простую версию, что я немного перегрелся на солнце, я решил продолжать наблюдение и несколько раз повторил свои невежливые вторжения в покои гостя. Каждый раз я заставал его по ту сторону экрана то стоящим у Стены Плача в Иерусалиме, то кормящим обезьян в каком-то заповеднике (кажется, это был Серенгетти). А однажды его лицо мелькнуло в кадре среди посетителей Парижского авиасалона.

Поначалу я не мог найти этому феномену даже фантастического объяснения. Но теперь, зная гораздо больше о способностях моего гостя, могу предположить, что он просто заходил в понравившуюся ему передачу и оставался на месте репортажа, сколько ему было нужно, даже если программа заканчивалась или я выключал телевизор (я специально проверял). А в том случае, когда я умышленно не спешил выходить из комнаты, почтенный Хайесу возвращался в какое-либо соседнее помещение.

Но, не имея документальных свидетельств, я не могу объявить свои наблюдения подтверждением его магических способностей. Так же, как нет убедительных причин считать результатом колдовского воздействия необычно жаркую солнечную погоду, установившуюся с первого дня визита моего теплолюбивого гостя и испортившуюся сразу после его отбытия.

Несмотря на то что в доме, кроме нас двоих, никого не было, первое время мы с вайо общались достаточно редко. Целые дни он, как я уже рассказывал, не отходил от телевизора. И лишь по вечерам его посещало сентиментальное настроение. Почтенный Хайесу выходил во двор, долго сидел возле костра, который, к моему молчаливому неудовольствию, упорно разводил исключительно с помощью спичек, без всяких магических фейерверков, и молча глядел на висевшую над лесом луну. По признанию путешественника, луна напоминала ему о далекой родине. Там, правда, имелось целых два спутника, но на небе они появлялись обычно по очереди, и общего сходства поэтому не портили. Именно у костра Хайесу и спел большинство песен, составивших основу данной книги. Позднее, когда вечерние посиделки немного сблизили нас, я получил разрешение их записать.

Общаясь со мной, он вообще скорее пел, чем разговаривал. В основном на языке кайаехо, возникшем, по его словам, в результате общения с народом дайри и состоящем большей частью из заимствованных у них слов. На древний язык он переходил крайне редко и весьма неохотно. Дело в том, что любая правильно составленная фраза на иелвайо, даже не произнесенная вслух, но подкрепленная эмоциональной энергией и сопровождаемая определенными действиями, становится магическим заклинанием и неизбежно вызывает соответствующие изменения в окружающем мире.

Эта особенность древнего магического языка могла бы привести к опасным последствиям, если бы кто-нибудь, кроме самих вайо, с младенческих лет приученных к жесткому самоконтролю над своими мыслями и эмоциями, сумел овладеть им в совершенстве. К счастью, даже самые лучшие волшебники народа дайри способны правильно произнести лишь несколько заученных выражений, а в основном пользуются упрощенной версией иелвайо. Но даже с такими скромными познаниями в сочетании с недоступной для вайо силой эмоций они смогли успешно противостоять магии своих учителей (смотри рассказ Лентула в главе 6).

Нелегко рассуждать о причинах столь широкого распространения колдовского искусства в мире Хайесу, не являясь специалистом в этом вопросе. Могу лишь высказать предположение, что данный феномен как-то связан с влиянием на планету двух ее спутников (в тексте Большая и Малая Луна). Во всяком случае, это единственное существенное отличие родины народов вайо и дайри от нашей Земли, которое мне удалось обнаружить.

Предупреждая возможные вопросы, спешу сообщить, что почтенный Хайесу не пожелал открыть мне точное местоположение своего мира и объяснить принцип перемещения между мирами. Не стал он также и обучать меня языку иелвайо, сославшись на необходимость получить согласие других старейшин народа вайо. Не стоит осуждать его за такую скрытность, учитывая печальный опыт его соплеменников в обучении чужаков основам магии.

На прощание почтенный Хайесу пообещал вернуться будущим летом, как только позволит напряженный график его путешествий, и сообщить результаты рассмотрения моей просьбы о разрешении изучения магического языка иелвайо.

Прежде всего, о самом понятии «Дайра». В описываемый период народ «дайри» употреблял это слово в значении «весь мир». И оно действительно обозначало все известные им на тот момент земли. Слабое развитие техники, в частности — водного транспорта, не позволяло «дайри» совершать дальние морские путешествия, и мир для них ограничивался небольшим по сравнению со всей поверхностью планеты материком, двумя примыкающими к нему островами и окружавшим их со всех сторон океаном.

Неудивительно, что у местных жителей, когда народ вайо переселился с одного материка на другой, родилась легенда о племени чародеев, навсегда покинувших их мир. Отсюда и название «Ушедшие». На самом деле вайо вернулись на свою историческую родину — большой материк, расположенный вдоль экватора планеты, откуда они в незапамятные времена и приплыли на Дайру.

На основании описания природы в оригинальных текстах баллад и рассказов Хайесу, который, кстати, считал климат Дайры неблагоприятным для жизни (вероятно, изменить погоду на целом континенте не под силу даже всемогущим вайо), можно сделать вывод, что материк расположен в умеренном климатическом поясе. Причем более суровая и холодная погода в западной части материка близка скорее к условиям средней полосы России, а климат восточной, наоборот, напоминает мягкий климат Западной Европы. Более точное расположение Дайры установить не удалось. Дайри, как и вайо, пользуются своеобразной, так и оставшейся для меня загадочной, системой координат, а понятия сторон света введены переводчиком произвольно для удобства читателей. По аналогии с привычными для нас условиями более холодная часть материка в тексте названа северной, а теплая, соответственно, южной.

Дайрийские меры расстояния, во избежание перегрузки текста незнакомыми названиями, заменены условными шагами. При этом следует помнить, что дайри значительно выше ростом, тяжелей и сильней, чем вайо. А последние, как уже было сказано, практически ничем не отличаются от землян. Следовательно, величина дайрийского шага немного превышает земной метр. Протяженность континента с севера на юг в самом широком месте — ориентировочно полтора миллиона шагов или тысяча шестьсот километров, с запада на восток — около двух с половиной миллионов шагов.