Элизабет Хэйдон - Судьба: Дитя Неба

— Мне кажется, ты сама стала одной из Кузенов, Рапсодия. В старом мире Кузены были братством воинов, мастеров боя, посвятивших себя ветру и звезде, под которой ты родилась. Их принимали в братство на двух условиях: требовалось обладать уникальным мастерством владения оружием, которое достигалось долгими годами тренировок, и всегда вставать на защиту невинных, невзирая на угрозу для собственной жизни. Полагаю, твой бой с Ракшасом, когда ты спасла Патриарха в базилике, сделал тебя членом ордена.

— Но Кузены остались в старом мире, — возразила Рапсодия, погладив спящую малышку, которая тихонько вздохнула. — Разве кто-то из Кузенов остался в живых? Неужели братство существует и сегодня?

— Мне не приходилось встречать их в новом мире, — ответила Элендра, тихонько покачивая колыбель Арии. — Мне ничего не известно о существовании братства. Но если остался хотя бы один Кузен, он услышит твой призыв о помощи, посланный на крыльях ветра. Если ты член братства, ты тоже должна отвечать на подобные призывы.

— Я отвечу, — обещала Рапсодия. — А теперь, пожалуйста, вернемся к Ллаурону. Что тебя беспокоит? Акмед уже давно подозревает, что ф’дор мог в него вселиться. Ты с ним согласна?

— Нет, — отрезала Элендра, и что-то в ее голосе заставило Рапсодию оторвать взгляд от пламени. Элендра немного помолчала, всматриваясь в лицо Рапсодии. — Тебя тревожит, что Ллаурон может рассказать Гвидиону, то есть Эши, о детях?

— Не слишком. — Рапсодия поцеловала детские головки. — Ллаурон далеко не все говорит своему сыну, если считает, что так будет лучше. Тебе бы следовало видеть письма, которые он присылал в Илорк, вежливо укоряя меня за то, что я не занимаюсь объединением намерьенов. Как только Эши рассказал ему о нас, письма стали еще жестче, он требовал объяснений. Ллаурона интересовало, почему я задерживаю его сына. Все письма были написаны на диалектах древнесереннского языка, а потом еще и зашифрованы. Я не говорила Эши о детях только потому, что не хотела расстраивать его. Он будет подавлен, когда узнает, к каким ужасным последствиям привели акты насилия, которые видела его душа. И будет считать, что это его вина.

Элендра смотрела в огонь.

— Нет, его вины тут нет, — задумчиво проговорила она.

Рапсодия вопросительно посмотрела на нее, но Элендра молчала.

— Знаешь, я удивлена, что ни у кого из детей нет медно-красных волос, — заметила Рапсодия.

— А почему они должны быть? — спросила Элендра, отрываясь от своих раздумий. — Ракшас был похож на Гвидиона, но в его жилах текла кровь ф’дора. Гвидион не связан с детьми узами крови.

— Я знаю, но Эши будет думать, что между ними существует связь. — Рапсодия погладила застонавшего во сне Никиту. — Кусочек его души, который давал Ракшасу силу, видел чудовищные преступления, совершаемые порождением демона, и у Эши сохранились фрагменты воспоминаний. Вопреки логике он чувствует вину. Я рада, что никто из них на него не похож.

— Ну, живущий в нем дракон сразу поймет, что они не имеют с ним ничего общего, — успокоила ее Элендра. — Кстати, а где сейчас Эши?

— Понятия не имею, — ответила Рапсодия, продолжая гладить детей. — Когда мы расстались, он направлялся на Кревенсфилдскую равнину, кажется, там произошла стычка между солдатами Сорболда и местным патрулем. Мы собирались встретиться в Бетани на свадьбе лорда Роланда, может быть, я его там увижу, кто знает?

— Странно, — заметила Элендра.

— Ну да, пожалуй. Надеюсь, скоро все закончится.

— Я имела в виду выражение твоего лица, когда ты сказала, что не знаешь, где находится Эши. Ты по нему скучаешь, правда?

— Да. А почему ты спрашиваешь?

— На твоем лице не отразилось никаких чувств.

Рапсодия вздохнула.

— Элендра, я с самого начала знала, что он никогда не будет мне принадлежать. Помнишь, ты рассказала мне о Пендарисе? Именно ты подарила мне способность любить Эши. Мне кажется, за то короткое время, которое мы провели вместе, мы любили друг друга так, что этого должно хватить на целую жизнь.

Элендра улыбнулась.

— Все дело в том, что вы оба все еще живы. Никто не говорит о целой жизни, пока она не закончилась. — Пламя согласно затрещало в камине, и две женщины еще долго сидели рядом, разделяя дружеское молчание, пока в камине не догорели дрова.

Круг, Гвинвуд

Ллаурон подбросил еще одно полено в огонь и некоторое время стоял, глядя, как его охватывает пламя. Это занимало совсем немного времени, но ему всегда было интересно наблюдать за тем, как меняется танец огня, следуя за колебаниями ее настроения, когда она рядом. Ллаурон и сам бы не отказался от такой способности, правда на более высоком уровне.

В сумраке своего кабинета Ллаурон ощутил, как на него снисходит умиротворение, редко его посещавшее в последние дни. Он прислонился к двери. Назначенный час приближался, скоро его ожидания и все неприятности, сопряженные с неуверенностью, закончатся.

Рапсодия появилась на верхней площадке лестницы. Она успела снять запыленную одежду и надеть тонкую белую блузку из кандеррского льна с кружевами и длинную шерстяную юбку бордового цвета. Волосы она собрала на затылке в пышный пучок.

Она подошла с ним поздороваться, и Ллаурон ласково посмотрел на нее. Он взял ее за руки и поцеловал в щеку, а потом повел в свой кабинет.

— Ты очаровательно выглядишь, моя дорогая, — галантно заметил он, открывая дверь.

— Благодарю вас, — с улыбкой ответила Рапсодия. — Просто удивительно, как ванна и перемена одежды помогает вновь почувствовать себя цивилизованным человеком.

— Да, кстати, Вера принесла поднос с ужином, а у меня где-то пылится бутылка отличного бренди. Можем отпраздновать нашу встречу.

Рапсодия уселась на мягкий диванчик неподалеку от камина, откинулась на спинку и бросила жадный взгляд на поднос с ужином.

— Отпраздновать? А какой у нас повод?

— Ну, у меня всегда возникает желание устроить праздник, когда ты рядом, моя дорогая, даже если у тебя ко мне дело, в особенности если оно связано с твоими соотечественниками. — Он вытащил бутылку из шкафчика и после коротких поисков достал пару бокалов. — Интересно, как твое отсутствие отражается на Гвидионе? Как он обходится без тебя?

Рапсодию удивил столь бесцеремонно заданный вопрос.

— Уверена, что с ним все в порядке, — проговорила она, и на ее лице отразилось некоторое неудовольствие. — Честно говоря, я уже довольно давно его не видела.

— Хорошо, рад слышать, — кивнул Ллаурон, вытаскивая пробку и выставляя бокалы на каминную полку. — Возможно, теперь он займется наконец делом и вспомнит о своем доме. — Он налил щедрую порцию золотистой жидкости в каждый бокал.