Дэвид Эддингс - Келльская пророчица

— Непохоже… Те, которых мы увидели, легко могли бы укрыться за стволами, но они не таясь идут по лесу — вот и все.

Гарион пристально вгляделся в лесную мглу и наконец увидел их. Идущие облачены были в белое — то ли в балахоны, то ли в длинные халаты — и даже не пытались скрываться. Двигались они размеренно и неторопливо, держась друг за другом на расстоянии ярдов десяти. И то, как они шли, вдруг явственно напомнило Гариону уже виденное прежде…

— Только факелов не хватает, — сказал подошедший сзади Шелк. Маленький человечек говорил в полный голос.

— Тише, ты! — прошипел Закет.

— А с какой стати? Им прекрасно известно, что мы здесь. — Шелк издевательски хохотнул. — Помнишь остров Веркат? — спросил он у Гариона. — Мы с тобою полчаса ползали по мокрой траве за Вардом и его людьми, а теперь я совершенно уверен, что они все время знали об этом! Мы с таким же успехом могли бы просто идти за ними след в след — это только избавило бы нас от неудобств.

— О чем ты толкуешь, Хелдар? — хриплым шепотом спросил Закет.

— Просто это одно из тех самых повторяющихся событий, о которых рассуждал Белгарат, — ответил Шелк. — Мы с Гарионом уже однажды видели точно такую же процессию. — Он горестно вздохнул. — Жизнь становится ужасно скучной — решительно ничего нового не происходит! — И, возвысив голос, он вдруг закричал: — Эй! Мы здесь! — Маленький драсниец явно обращался непосредственно к облаченным в белое фигурам.

— Ты спятил? — воскликнул Закет.

— Скорее всего нет, но ведь безумцы никогда наверняка не знают, безумны ли они, правда? Эти люди — далазийцы, а я сомневаюсь, что кто-то из далазийцев способен нанести обиду — с самого сотворения мира о таком не слыхивали.

Предводитель странной процессии остановился у подножия холма и откинул с лица капюшон своей белоснежной одежды.

— Мы поджидали вас, — объявил он. — Нас послала великая прорицательница, чтобы мы проводили вас в Келль.

С утра король Хева Драснийский пребывал в раздражении. Накануне вечером он подслушал разговор матери с посланником короля Анхега Черекского, и причиной для раздражения послужила дилемма морально-этического толка. Нечего было и думать о том, чтобы покаяться перед матерью в своем грехе, а иначе никак не найти повода обсудить с нею услышанное прежде, чем она сама соблаговолит заговорить об этом. Судя по всему, она вовсе не собиралась делать этого, и положение представлялось Хеве совершенно безвыходным.

Следует отметить, что Хева отнюдь не был одним из тех мальчиков, что вечно суют нос не в свое дело. И все-таки, как каждый истинный драсниец, он обладал национальной чертой характера, которую за неимением более подходящего термина именуют любопытством. Разумеется, все люди в той или иной степени обладают этим качеством, но у драснийцев любопытство в крови. Некоторые полагают, что именно это природное свойство помогло драснийцам стать лучшими в мире шпионами. Другие же придерживаются мнения, что именно потомственный шпионаж из поколения в поколение оттачивал это качество. Спор этот сродни дебатам о том, что появилось раньше: курица или яйцо — и столь же бессмысленный. Еще мальчишкой Хева частенько таскался хвостиком за одним из придворных шпиков — тогда и обнаружил он укромный чуланчик, примыкавший вплотную к восточной стене приемных покоев матери. Мальчик время от времени забирался туда, чтобы быть в курсе событий государственного значения, а также всего прочего, что представлялось ему любопытным. Он как-никак был королем и имел полное право все знать, а посему счел не лишним получать информацию и при помощи подслушивания, тем самым избавив мать от хлопотной надобности все ему пересказывать.

Последний же услышанный им разговор касался таинственного исчезновения графа Трелхеймского, его корабля под названием «Морская птица» и еще нескольких персон, включая сына графа Унрака.

Бэрака, графа Трелхеймского, в определенных кругах почитали неблагонадежным, а многие из тех, кто исчез вместе с ним, были и того хуже. Королей Алории крайне беспокоило то, что Бэрак со своей когортой гуляет на свободе в океане — а в каком именно, про то никому не ведомо. Это сулило массу неприятностей.

Но юного короля Хеву волновали не столько эти призрачные несчастья, сколько то обстоятельство, что закадычного приятеля Унрака взяли в плавание, а его самого — нет. Хеву терзала обида: королевское достоинство автоматически лишало его всякой возможности участвовать в предприятиях, хотя бы в малейшей степени сопряженных с опасностью. Все только и делали, что обеспечивали безопасность и неприкосновенность юного наследника престола, но сам Хева отчаянно не желал ни безопасности, ни неприкосновенности. И то, и другое сулило смертную скуку, а Хева был как раз в том возрасте, когда именно скуки больше всего хочется избежать.

Этим зимним утром, облаченный в красное с головы до ног, он шел по мраморным залам дворца в Бокторе. Остановившись перед большим гобеленом, он прикинулся, будто внимательно его изучает, — но, убедившись, что никто за ним не подсматривает — Драсния как-никак! — юноша скользнул за гобелен и очутился в том самом потайном чулане.

Его матушка как раз беседовала с надракийской девушкой по имени Велла и Ярблеком, злосчастным компаньоном принца Хелдара. При виде Веллы Хева всякий раз начинал нервничать. Она пробуждала в юноше чувства, с которыми он пока еще не умел справляться, и потому старался всячески ее избегать. А вот Ярблек его здорово забавлял. Речь его была грубовата и зачастую приправлена цветистыми ругательствами, значения которых Хеве знать не полагалось.

— Они непременно объявятся, Поренн, — уверял Ярблек королеву-мать. — Бэраку просто стало скучно, вот и все.

— Я не так переживала бы, если бы стало скучно лишь ему одному, — ответила королева Поренн. — Меня волнует, уж не началась ли настоящая эпидемия скуки. Соратники Бэрака — далеко не самые благоразумные в мире люди.

— Я встречался с ними, — хмыкнул Ярблек. — Похоже, вы совершенно правы на их счет. — Он прошелся взад-вперед по комнате. — Я прикажу нашим людям пристально следить за ними и доложить об их приближении, — сказал он.

— У меня самая лучшая разведка в мире, Ярблек.

— Может, оно и так, Поренн, но у нас с Шелком куда больше людей, чем у вас, — к тому же есть штаб-квартиры и резиденции в таких местах, о которых Дротик и слыхом не слыхивал. — Он взглянул на Веллу и спросил: — А ты хочешь вернуться со мной в Гар-ог-Надрак?

— Но ведь на дворе зима, — возразила Поренн.

— Оденемся потеплее, и дело с концом, — пожал плечами Ярблек.

— А что ты собираешься делать в Гар-ог-Надраке? — спросила Велла. — Мне вовсе не улыбается сидеть там и слушать ваши разглагольствования.