Кристофер Сташеф - Здесь водятся чудовища

Успокоились и кони, тревожно гарцевавшие по плоту.

Хозяева держали их влажные бархатистые на ощупь носы, чтобы унять радостное ржание. Плот уже мирно качался на водной глади — оставалось только переступать ногами, чтобы сохранить равновесие. Кони стучали копытом по влажной палубе плота, словно требуя скорее суши и надежной опоры под ногами.

— Помягче, о принц лошадей, заклинаю тебя, — подал голос Джеффри. — Монстр погребен в пучине, больше нечего бояться, — успокаивал он своего коня.

— Все в порядке, их больше нет, — увещевал Грегори своего жеребца, стараясь говорить как можно миролюбивее. Таким голосом разговаривают разве только с жеребятами, правда его конь и был молод. — Мать реки усмирила разбушевавшегося афанка, и теперь мы в безопасности — нам ничто не угрожает.

— Эй, храбрый конь, тебе нечего стыдиться — даже напротив, есть чем гордиться, — уверял Ален своего скакуна. — Ты рожден благородным, и тебе не страшны никакие речные чудовища. Усмирись, мой дорогой.

Понемногу кони в самом деле вняли увещеваниям и успокоились, но все еще нетерпеливо посматривали в сторону недостижимого берега. Приходилось держать их под уздцы, то и дело окрикивая. Как только паром ударился в прибрежную гальку, всадники быстро отвели коней в поводу на берег, и здесь наконец смогли перевести дыхание.

— Я был уверен, что утону, и уже готовился сегодняшний вечер играть с русалками на арфах, — сказал Грегори.

— Знаем мы тебя, — прыснул Джеффри — в какие игры ты с ними играл бы!

— Да и я, — признался принц, — был готов уже ко всему, даже к самому худшему. А откуда ты знал, что афанк — не дух реки? — спросил он у Грегори.

— По клыкам, Ален, по клыкам, — пояснил младший брат. — Таких длинных клыков не водится ни в одной реке. Вообще эта тварь напоминает бобра. А бобры не задерживаются в одной реке. Построят плотину, съедят рыбу, нагуляют жир — а потом уходят в спячку.

— И дальше?

— А что дальше? Просыпаются — и все по новой.

Только уже в другой реке.

— В самом деле, — задумчиво произнес Джеффри. — Они гости в любой протоке.

— Вот именно, — сказал Грегори, — поэтому дух любой из рек, в которой они гостят, спешит побыстрее от них избавиться, чему мы только что и были свидетелями.

— Получается, — вмешался Ален, — если бы это было сверхъестественное существо, у него еще были шансы победить, а так все это кончится просто удачной охотой.

— Ничего себе охота. Я бы ни за какие деньги не стал жрать такую тварь, — Грегори даже передернуло.

— Хорошо, что эта старуха из воды не побрезговала, — подмигнул ему Джеффри. — А я и не знал, что ты так хорошо изучил привычки бобров. Откуда ты этого набрался, ученая твоя голова?

Грегори усмехнулся:

— С детства я тянулся к знаниям, братец, в отличие от тебя, не пропускавшего ни одной драки и ни одной охоты.

Помню, сколько раз ты высмеивал мою привычку часами просиживать у реки, любуясь водными пейзажами.

— Честно говоря, все это уже стерлось в моей памяти, — отмахнулся Джеффри. — И что, все это пошло тебе на пользу? Вот уж не думал!

— Это не просто сидение у реки, — уточнил Грегори, — а водная медитация. — Он оглянулся и посмотрел в сторону реки, бурлящим потоком уходившей в неизвестную даль. — Похоже, это достаточно древняя река, я с самого начала был в этом уверен, но только теперь вижу, насколько она древняя!

— Как и ее дух, — подтвердил Ален. — Не только древняя, но и обладающая большой силой.

— Старая или молодая, но я благодарен ей за спасение, — Джеффри учтиво поклонился водному потоку:

— Мы признательны вам, дама этих вод!

— Пусть протока ваша всегда будет чиста, — добавил Ален, — а берега зелены.

Они выжидательно посмотрели на течение, но так ничего и не дождались: женщина с седыми волосами больше не показывалась из воды.

— Как будто ничего и не было — только видение.

— А может и плот был поставлен афанком, чтобы вернее заманить нас в ловушку? — хмурясь, спросил Грегори.

— Да вряд ли горцы оставили бы нам его на противоположном берегу. Слишком уж кстати он возник, — пробормотал Джеффри с досадой. Он никак не мог простить себе, что с такой легкостью попался на удочку.

— Но ведь у афанка нет рук! — возразил Ален. — Он же не умеет вязать бревна.

— А вы когда-нибудь видели, принц, как работают бобры?

— Да, но и бобры не умеют вязать бревна.

Возразить было нечего. Они провели еще несколько минут, безмолвно посматривая друг на друга. Затем Джеффри наконец вынес заключение:

— Ему кто-то помогал, это ясно, как дважды два.

— Да уж, сомнений не остается, — согласился Грегори. — Почему бы горцам не заключить союз с афанком?

Вопрос был чисто риторический.

— Возможно плота не существовало вовсе, пока афанк не почуял наше приближение.

— Даже если дело обстояло именно так, или даже если горцы пользовались им уже несколько недель или, допустим, лет, — возразил Джеффри, — то все равно афанку пришлось бы его перетянуть к противоположному берегу, откуда мы появились. Ведь именно так — и только так он мог заманить нас в ловушку.

Все трое вновь замолчали, раздумывая над сказанным. Наконец Грегори спросил:

— И как же он перетянул канат?

Джеффри свел брови на переносье.

— Постой-постой — уж не хочешь ли ты сказать, что этот псевдобобер обладает даром телекинеза?

— Интересно — он что и узлы связывал одной силой мысли? — усмехнулся Грегори. — А почему бы, впрочем, и нет? Говорят, проективные телепаты в древности могли поднимать предметы. Почему же потомок такого телепата не мог бы превратить ведьмин мох в монстра?

— Эспер делает эспера! — Джеффри негодующе потряс головой. — Я думаю, нам хватит раздумий на несколько дней, братец! Давай-ка лучше по коням, и в путь. Мне что-то не хочется заночевать вблизи берегов этой реки!

— Да и мне, — поддакнул Ален, поежившись.

Они вывели лошадей из лощины на вершину горного склона, озираясь по сторонам и выискивая следы.

— Вот свинство! — Корделия ударила кулаками в бока, увидев плот на дальней стороне реки. — Оставили паром так, чтобы мы не смогли за ними последовать!

— Спокойно, добрая леди, не стоит так нервничать, — сказала Алуэтта. — Они же не знают, что мы идем за ними.

— Еще бы они знали!

— А Грегори вообще думает, что идет по моим следам. Он ведь для этого пустился в погоню за горцами.

— Не лишено правдоподобия, — согласилась Ртуть. — Хотя это не оправдывает их в наших глазах, но, тем не менее.

Никогда в самых смелых своих мечтах Алуэтта не верила, что когда-нибудь станет голосом рассудка.

— И все же… не великий подвиг перетянуть его обратно. — С этими словами Корделия посмотрела на плот.

Через секунду, он оторвался от берега и двинулся к ним.