Роберт Сальваторе - Ночь без звезд

Как она может уйти не повидавшись в последний раз с Бруенором, своим отцом? Но нынешний дварф казался Кэтти-бри лишь своей оболочкой, старой развалиной, ожидающей смерти. Ей не хотелось видеть его таким, не хотелось запоминать такой его облик, отправляясь в Подземье.

Она подняла руку, чтобы постучатся в дверь его комнаты, но вместо этого просто мягко приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Она заметила стоявшего, в стороне от горящего камина, дварфа, но это был не Бруенор. Тиббледорф Пвент, дварф-берсерк, прыгал кругами, явно пытаясь поймать надоедливое насекомое. Как обычно, он носил свои доспехи, утыканные торчавшими отовсюду (в том числе на перчатках, наколенниках и локтях) в разных направлениях шипами. Броня скрипела при прыжках, этот звук чрезвычайно раздражал Кэтти-бри. Открытый шлем Пвента лежал на кресле позади него, шип на макушке шлема был почти с пол дварфа. Как могла видеть Кэтти-бри, берсерк был почти лыс, оставшиеся тонкие пряди черных волос покрывали его голову с боков, переходя в огромную, кудрявую черную бороду.

Кэтти-бри открыла дверь чуть шире, и увидела сидящего напротив слабого огня Бруенора, который отсутствующе пытался сдвинуть хворост, чтобы угасающие искры вновь ожили. Его осторожное прикосновение к сияющей палке заставило Кэтти-бри моргнуть. Не так давно, она помнила, король просто потянулся бы в горящий очаг и раздробил мешающую палку голой рукой.

Посмотрев на Пвента (он что-то усиленно жевал, и Кэтти-бри искренне понадеялась что это было не насекомое), девушка вошла в комнату, на ходу проверяя, надежно ли укрывает ее вещи плащ.

«Приветик!» выдавил Пвент между жеванием. Заглушая брезгливость при мысли о том, что он поедает насекомое, в Кэтти-бри проснулось удивление – как же он умудряется так долго его жевать!?

«Тебе бы не помешала борода!», крикнул берсерк свое обычное приветствие. Еще с первой их встречи вечно грязный дварф утверждал, что Кэтти-бри стала бы очаровательнейшей женщиной, если бы только отрастила бороду.

«Я стараюсь», ответила Кэтти-бри. «Ты же заставил меня пообещать, чтобы я не брила лицо еще когда мы познакомились.» Она потрепала берсерка по голове, и пожалела об этом, почувствовав оставшийся на ладони жирный след.

«Хорошая девочка!», ответил Пвент. Обнаружив еще что-то летящее он бросился в погоню.

«Куда ты собралась?» потребовал Бруенор даже не дав Кэтти-бри поздороваться.

Кэтти-бри вздохнула при виде угрюмого лица ее отца. Как же она мечтала вновь увидеть его улыбку! Кэтти-бри заметила рану на его лбу, царапина только покрывавшаяся коркой. Насколько она знала, несколько ночей назад он заговорившись врезался в тяжелую деревянную дверь, в то время как два молодых дварфа отчаянно старались удержать его. Вместе с жутким шрамом, проходившим через лоб к челюсти через глазницу, это придавало старому дварфу весьма потрепанный вид.

«Так куда ты идешь?», сердито повторил Бруенор.

«Сеттлстоун», солгала девушка, имея в виду город варваров, народа Вулфгара, у подножия гор от восточных ворот Митрилового Зала. «Племя строит курган в честь Вулфгара.» Кэтти-бри сама удивилась, как легко пришла к ней ложь; она всегда могла убедить Бруенора, частенько использовала при этом полу-истину и игры со смыслом чтобы обойти правду, но никогда она так прямо не обманывала его.

Напомнив себе о важности своей цели она глядела рыжебородому дварфу в глаза, продолжая: «Я хочу быть там прежде чем они начнут. Если уж они хотят это сделать, пусть тогда сделают хорошо. Меньшего Вулфгар не заслуживает.»

Единственный глаз Бруенора затуманился, став еще более тусклым, и израненный дварф отвернулся от Кэтти-бри, вернувшись к своему бесполезному ковырянию в огне, выдавив из себя вялый кивок согласия. Не секрет, что Бруенор не любил разговоры о Вулфгаре – он даже ударил одного из жрецов, настаивававшего, что согласно традициям Эйджис-фанг не имел права на самое почетное место в Зале Думатона, ведь им владел человек, а не дварф.

Кэтти-бри заметила, что доспехи Пвента прекратили скрип, и оглянулась на берсеркера. Он стоял у открытой двери, печально оглядывая Кэтти-бри и спину Бруенора. Кивнув девушке он тихо, как только мог (для закованого в ржавую броню дварфа-берсеркера) вышел из комнаты.

Кэтти-бри была явно не единственной, кому не нравилась развалина, в которую превратился Бруенор Баттлхаммер.

«Они сочувствуют тебе», заметила она Бруенору, который казалось не слушал. «Все в Митриловом Зале тепло говорят о своем раненом короле.»

«Закрой свой рот», проворчал Бруенор сквось сжатые губы. Он все также сидел глядя в огонь.

Кэтти-бри знала, что этот намек на угрозу был пустым, еще одно напоминание о падении Бруенора. В прошлом, когда Бруенор Баттлхаммер предлагал кому-то заткнуться, его слушались, или Бруенор затыкал адресата сам. Теперь же, после схваток со жрецом и с дверью огонь в Бруеноре угасал, подобно огню в его очаге.

«Ты будешь ковырятся там до конца дней?» спросила Кэтти-бри пытаясь разозлить его, раздуть угли гордости Бруенора.

«Раз мне это нравится», – слишком тихо ответил дварф.

Кэтти-бри опять вздохнула, и намеренно дернула плащ на бедрах, открывая волшубную маску и украшенный кинжал Энтрери. Хотя девушка намеревалась идти одна, и не хотела объявлять обо всем Бруенору, она молилась чтобы в Бруеноре осталось достаточно жизни, чтобы он смог заметить.

В тишине проходили долгие минуты, только изредка потрескивали угли и шипело сырое дерево.

«Вернусь когда вернусь!» разочарованно заявила женщина и направилась к двери. Бруенор отсутствующе махнул ей через плечо, даже не обернувшись.

Кэтти-бри помедлила у двери, открыла и тихо закрыла ее, но не покинула комнату. Выждала несколько мгновений, не поверив что Бруенор все так же будет сидеть у огня. Затем проскользнула по комнате и через дверной проем, в спальню дварфа.

Кэтти-бри подошла к большому дубовому шкафу – дар от народа Вулфгара, полированное дерево блестело, по бокам его были вырезаны изображения Эйджис-фанга, могучего молота созданного Бруенором. Кэтти-бри остановилась, несмотря на то, что надо было выбираться отсюда пока Бруенор не обратил на нее внимания, и посмотрела на рисунки, вспоминая Вулфгара. Ей никогда не смирится с этой потерей. Она знала это, но также знала и то, что время траура для нее заканчивается, ей нужно снова приниматься за дела живущих. Особенно теперь, напомнила себе Кэтти-бри, когда еще один ее друг идет навстречу опасности.

В каменной шкатулке на шкафу Кэтти-бри нашла то, что искала: маленький медальон на серебрянной цепочке, дар Бруенору от Алустриэль, Леди Сильверимуна. Во время первого путешествия друзей в Митриловый Зал они потеряли Бруенора, решили что он погиб. Однако он смог выбраться, избежав враждебных серых дварфов, объявивших Митриловый Зал своей собственностью, и с помощью Алустриэль нашел Кэтти-бри в Лонгсэддле, деревне на юго-западе. Дриззт и Вулфгар давно ушли на юг, разыскивая Региса плененного Энтрери.