Кэролайн Черри - Эльфийский Камень Сна

— Я знаю, где мои враги. Висят на ушах короля. И я приютил их сам, в своем собственном замке. Напоминай мне об этом, напоминай, когда я становлюсь слишком добросердечным. Сегодня они хорошо посмеются в Ан Беге.

— Они будут рады, если ты нарушишь мир, — промолвил Шихан.

— Но мы не можем снести такое, — и он стукнул рукой по столу. — У нас на границах — хутора, на которые обрушится худшее, если мы промолчим. Если мы позволим спокойно уйти этому вору, этому негодяю из Ан Бега, кто может поручиться тогда за безопасность где бы то ни было?

— Никто, — ответила Бранвин. — А кто поручится за безопасность, если силы короля обрушатся на нас как на нарушителей мира?

— Король Лаоклан не осмелится, — промолвил Ризи, и его откровенность погрузила всех в еще более глубокое молчание.

— Дети, — внезапно сказала Бранвин, — в постель. Сейчас же.

— Мама, — прошептала Мев.

— Тихо, — прервал их Киран, не поднимая глаз, и лишь потом обвел взглядом тревожные лица людей, которым он доверял — мужчин и женщин, всех. — Сын друга, — обратился он к Ризи, — мой друг… я бы не рискнул утверждать, как поступит король — так или этак. Но у него дурные советники. Ан Бег и Кер Дав для него важнее, чем мы. Я не знаю, что сделает король, но вот что он позволит сделать другим. Что ж, Бранвин права: мы поступаем не мудро. Долине принадлежит восток — и он знает это — о, он хитер в своих замыслах, Лаоклан. И то, что я скажу, я скажу лишь друзьям, которым я доверяю. У нас есть один лишь верный союзник — твой отец, Ризи, а как я им дорожу все эти годы — не рассказать словами. Но он несет тяжкое бремя нашей защиты гораздо чаще, чем нам удается оказать ему помощь.

— Это не так, — ответил Ризи, — ибо он слишком хорошо знает, как правил бы король, если бы не страх перед долиной.

— Возможно, мы оба поддерживаем друг друга, — промолвил Киран. — Но мы были предупреждены о бедах, — камень жег холодом его грудь, как второе, больное сердце, и он с трудом победил желание прикоснуться к нему. — Мне кажется, что не Ан Бег заслал к нам своего человека. Возможно, сам король хочет узнать, что происходит здесь, и бедной Белоноске предстоит куда как более длинный путь, чем мы считаем.

Наступила мертвая тишина.

— Тогда Калли сможет много чего рассказать, — промолвил Барк.

— Да, он может, — подхватил Киран, — может рассказать, как обезумел господин Кер Велла, что он куда как более колдун, чем они думали, что чудеса происходят здесь, о чем шепчутся по всему замку — разве нет?

— Да, — прошептала Шамара. — И слишком свободно во всех владениях Кер Велла.

— Этот человек может принести нам много зла. Он присутствовал… богам только известно, что он видел и как он это сможет перетолковать.

— Ши говорила о войне, — заметил Барк.

— В каком-то смысле, — ответил Киран. — И я не могу сидеть спокойно сложа руки и позволить втянуть нас в нее.

— Ты не можешь выступить против Ан Бега, — сказала Бранвин. — В этом не будет пользы.

— Нет. Пользы не будет. Особенно если этот Калли вовсе не из Ан Бега. Один сплошной вред. Но нам нужны союзники.

— Кто, скажи! Кер Дав? Брадхит? Хозяева земель за холмами? Мы им не друзья и никогда не станем ими.

— Но есть Донн.

Все шевельнулись, словно ветер пробежал по залу, а Бранвин вскрикнула.

— Донн! Донн — сердце всех наших бед. Кто больше всех клевещет на тебя королю?

— Кому может быть горше всех, как ни брату? И все же он мой брат. И я подумал, — промолвил он очень тихо и взглянул на Мев и Келли, пристроившихся у Леннона на коленях, — и я подумал, что в этом молчании больше моей вины, чем его. Я разбил надежды своего отца — я знаю, почему. И когда Донкад занял его место, возможно, он наслушался рассказов, что наш отец на свое место прочил меня, и это причинило ему боль.

— Три раза ты посылал гонцов к своему отцу, и трижды их отсылали обратно.

— Последний застал его при смерти. Тогда я еще надеялся. Но после того, к Донкаду я никого не посылал, а может, он и ответил бы мне. Ему грозит опасность. Я это знаю. Ши сказала мне об этом, и я сам это чувствую… — и, наконец, неумолимо его рука сжала камень. — Здесь. Я чувствую, как нас затягивает силками. Опасность грозит нам всем. И если мы дошли до того, что должны бояться лазутчиков и воров, и предательства… «Мрак, — сказала Ши, — распространяется вокруг нас», и я тоже кое-что видел. Вы удивляетесь, что я не могу спать. Королю грозит опасность. Опасность окружает нас. И если что и может предотвратить ее, так это если мне удастся склонить к себе слух своего брата, а через него добраться до короля и положить конец этому безумию…

— Донкад — твой ярый враг, — сказала Бранвин.

— Он такой же эльф, как и я. Он обладает Видением. Это в нашей крови, только, как и отец, он не может смириться с этим… Он — мой старший брат, — с неохотой добавил он для Мев и Келли, ибо он никогда не говорил о Донкаде, но сейчас чувствовал, что они должны это понять. — В последний раз мы виделись в этом зале, когда он пришел в Кер Велл; но он увидел меня в обличье Ши и не стерпел этого. Боюсь, он не мог спать после этого. Он ушел прочь, он и мой отец, и я думал, они лишатся милости короля после этого, но они принялись наговаривать на меня и стали к нему еще ближе, отстранив меня. Возможно, король счел, что им сопутствует удача больше, чем мне. Возможно, он до сих нор думает так. Но если бы я смог поговорить с Донкадом…

— Это опасно, — сказала Бранвин, — и принесет больше зла, чем добра.

— Ах, Бранвин, в этом нет опасности, разве что моя гордость будет уязвлена. Но мне был сон о гордости. Меня спросили, отдам ли я ее за Кер Велл. И я думаю, что этот сон был вещим.

— Не собираешься же ты сам ехать к нему.

— Об этом я и думал.

— Нет, господин, — воскликнул Барк. — Только не ты.

— Что могут сделать гонцы там, где другие гонцы потерпели поражение? Но если я приеду сам, возможно, это залечит рану.

— Нет, — с сердцем воскликнула Бранвин. — Нет, нет и нет.

— Я поеду, — сказал Донал. — Господин, раз ты считаешь, что это надо, пошли меня.

Киран молча взглянул на Бранвин и встретил ее непреклонный взор.

— Я поеду сам, — сказал Барк. — Твой брат знает меня, хотя бы зрительно.

— Это напомнит ему годы войны, — промолвил Киран, — и королевские советы, а лучше бы эти дни не вспоминать.

— Я поеду, — повторил Донал.

— Я бы поехал, промолвил Ризи, — но я боюсь твоего брата, и у нас с ним нет общей родни.

— Вы обезумели, — сказала Бранвин, — кого бы ты ни послал, ему будет грозить опасность. Брат, не предлагай себя. Не надо его поддерживать в этой затее.

— Господин, я предлагаю себя, — еще раз повторил Донал. Его юное лицо раскраснелось. — Если я скажу, что я двоюродный брат Барка и твой человек, Донкад поймет, что твой гонец — не мелкая сошка; что же до войны, то я не видел ее, так что и в этом нет причин для твоего отказа.